Чужой. Как много в этом звуке для уха нашего слилось.

С легкой руки синематографа, – всех не высших дактили, однозначно стоило причислить к сонму чужих. Чуждых. Но, они – свои! Так же радеющие о благе близких, любящие родителей и детей. Верящие в безусловное торжество добра и непременное посрамление зла.

Да, кожа у них не такая, как у нас! Языки, глаза, и прочие несущественные отличия. Но, они – не чужие! Они – свои! В отличие от шестерок Драруггов – «рыбнадзоровцев», чужеродность которых чувствовалась с первого мгновения памятной встречи.

– Лассар на Бххеатта… – продолжил Массишшим. – Она оставила, не скажу – Шшлемхх Аинну, – он тоже ничего не успел предпринять и не познал радости отцовства, узнав о рождении сына слишком поздно, уже во время битвы. Она родила мальчика. Они ждали его появления много, очень много лет!

И надо же случиться такому, – буквально спустя день после его рождения, произошел прорыв сил Пустоты, приведший к битве Доминанты. Конечно, они оба, оба последних полноценных дракона, приняли в ней участие!

Лассар на Бххеатта погибла, а Шшлемхх Аинн, сбитый второй «Огненной Стрелой» тоже упал. После сражения не нашли, ни остатков сгоревшей еще в падении Лассар, ни его. Только фрагмент золотой кожи крыла. С тех пор Шшлемхх Аинна считают погибшим, так как никто не смог доказать обратного.

И мальчик остался с нами после их ухода на Пути Предков.

Все-таки, совпадение событий, произошедших со мной в глюканутой игре и пересказанных Массишшимом, неполное. Возможно, имеет место эффект отражений, доходчиво описанный Желязны в своем цикле про Амбер. А может быть, так распространяется волна изменений по сфере миров, проявляясь в соседних с явившимся источником возмущений мирах, – с некоторыми искажениями и вариациями.

– А ребенок, мальчик, – заинтересовался я, – что произошло с ним?

– А мальчик, впоследствии стал нашим первым королем и отцом первого Высшего дактили. Он был хорошим правителем! Этот народ вскормил его, воспитал, и сам сделал себе такого короля, которого заслуживал!

Уингшшайм Шшлемхх Аинн I. Он правил строго, но справедливо. Оставил после себя многочисленное потомство, – все самые знатные рода в Ассахх – ветви от его корня. Он построил величественные города и научил, как оживить мертвую пустыню. Он установил свое правление на всей планете. Народ любил его. Он смог все, кроме одного!

Я заинтригованно слушал, боясь пропустить хотя бы слово. Нужно же знать, с кем меня свел случай.

– И чего же он не смог? – слегка дернув за рукав, вернул я к разговору, вновь ушедшего в себя короля. Тот даже вздрогнул. То ли от неожиданности, то ли от моей наглости и настойчивости. Или у них так не принято, и я его тем самым оскорбил смертельно?

Да, ладно! Уж на нем, я точно жениться не стану! Тьфу, три раза!

– А не смог он, того, чего желал больше всего на свете! Того, к чему стремился всю свою насыщенную свершениями жизнь, – Массишшим достал из кармана желтый шарик, радостным глянцем боков напоминающий нашу земную жевательную резинку, показал мне, предлагая, я отрицательно помотал головой, он забросил его в рот.

– А хотел он одного – стать истинным драконом. Как отец. Как мать.

– И что же ему помешало? – не понял я. – Он же был рожден драконом!

– Родиться драконом и стать драконом, – это две непреодолимых разницы, – поведал мне Массишшим. И видя мое недоверие, продолжил: – Без инициации дракону так и суждено оставаться, или разумным гуманоидного типа, не скажу кем, просто не знаю, – не человеком, и не лизардом. Просто – драконом в гуманоидном обличье. Или большой ящерицей. Все зависит от выбранной матерью при родах ипостаси. Если рядом с ним не будет взрослого дракона и некому будет провести инициацию специальным Словом и касанием, в двуногой ипостаси, и тем же самым, а может быть и еще чем-то, в животной, – не быть тому истинным драконом!

– И что же стало с ним?

– Он прожил длинную и наполненную созиданием жизнь. К сожалению не оставив прямых наследников, только бастардов. Похоронен он в специально построенной усыпальнице на юге столицы. Да ты увидишь ее, едва выйдя из дворца. Если хочешь, мои ребята проводят тебя к ней.

«Женщины не любят лжи, они только пользуются ею».

Ив Прентамп.

Всеслав, Сергей.

Вера, Алияанита.

Преисподняя малого этноса.

– Не буду рассказывать о своей жизни дома. Скажу лишь, – бедная и скучная она была, – начала свой обещанный рассказ Вера. – Одноклассники постоянно приставали с бестолковыми однозначными предложениями, одноклассницы, завидовали этому. Было бы чему завидовать!

Меня тошнило от наших парней в классе, истекающих слюнями. И ни одного среди них не оказалось настоящего. А я не мечтала о многом, и принц в белом фраке на белом коне, – герой не моего романа!

Мне нужен был спокойный, уверенный в себе и рассудительный спутник. Не раздевающий меня облизывающим, словно чупа-чупс взглядом, озабоченный прыщавый подросток, а человек старше меня, который сможет защитить и согреть, – она бросила на меня многозначительный взгляд.

– В универе, после школы, – то же самое. Серость и безнадега… Только теперь к сокурсникам добавились еще и озабоченные преподаватели. Единственной радостью оказался комплект для погружения в «Мир», оставшийся от сбежавшего от нас отца. Такой же невзрачный и потяганный, как и он сам. Но я благодарна ему, в спешке бегства, забывшему тот в тумбе стола под компьютером. Не смотря на потертости и старое программное обеспечение, все работало. Точнее, – заработало, когда я нашла на фан – портале «Мира» новые драйвера для старого шлема, перчаток и меча.

– Никогда не забуду своего первого погружения! – лицо ее стало мечтательным. – Таких ярких красок я не видела с рождения! Ненастоящий, виртуальный «Мир», оказался именно таким, о котором я мечтала! Миром, в котором я хотела бы жить, забыв о бессмысленных земных заботах: универ – дом – похотливые ухажеры; похотливые ухажеры – дом – универ…

Но для этого, мне сначала надо было стать сильной и самостоятельной.

И я, едва мне пришла первая мысль о возможности поселиться в новой реальности, решила стать амазонкой, чтобы иметь силу постоять за себя, чтобы доказать всем истекающим слюнями козлам, – я не кукла для их постельных утех! Как я смеялась, якобы уступая их домоганиям, а когда они расслаблялись, сносила с плеч их дурные головы с удивленными предсмертными взглядами маслянистых глазок!

Она ушла мыслями в себя. На губах играла зловещая улыбка. Ей очень шел наряд так удачно подобранный Рутой, выгодно подчеркивающий все малейшие изгибы тела, оттеняющий цвет кожи и волос. Действительно, нереально красивая молодая женщина! Может быть, и я стал бы облизывать ее похотливым взглядом, закипая от желания, если бы не зациклился на Диане и не встретил Антона. Или просто не принимал на себя моральных обязательств, отбросив всяческие условности.

Она завораживала взглядом своих серых с поволокой глаз. Знала об этом, и умело использовала в своих целях. Даже то, что в игре она стала так нелюбимым мною ПКашером – убийцей игроков, не отталкивало, как это происходило обычно, а наоборот, добавляло ей некого шарма в моих глазах.

Одна часть меня, отслеживала и анализировала всю глубину и степень воздействия ее женских чар, а другая звала прекратить рефлексии и броситься в омут страсти с головой. Я больно ущипнул себя за ногу, пытаясь избавиться от наваждения. Вот уж! Не Вера – Веруня, – а коварная сладкоголосая гомеровская Сирена!

– Когда я его встретила, – уловил я продолжение монолога Веры, – я подумала, – вот он, спокойный, нежный и надежный человек! Не жадный, обязательный и сильный. На такого можно положиться, ему можно доверить свою судьбу и судьбу своих будущих детей.

Она вновь замолчала.

– И почему же у вас ничего не получилось? – тихо поинтересовалась Алия. – Он тебя не любил?