Коу видит глазами Фуми, слышит её ушами и чувствует ею. Фуми чувствует ним, слышит его ушами и видит его глазами. Тогда, когда они желают, они просто друг другу в душу заглядывают, и между близнецами нет секретов.

Чудесная странность, наверно. Они никогда не бывают одиноки.

Но почему-то хотят эту связь разорвать, и тогда Микецу предлагает устроить испытательный срок: пусть побудут под опекой Института, а уже потом окончательно определятся с планом действий. Ребята соглашаются. Ребята решают остаться пока что под его наблюдением.

Микецу тянется за бумагами. Придётся печатать им документы.

Между собой они давно условились, что в жизнь свою чужих не вмешивают.

Прошёл период, когда учителя ругались, будто они друг у друга списывают: им же не объяснишь, что они просто мысли друг друга слышат. Общаются между собой, ртов не открывая, на любом расстоянии друг друга отыщут, чувствуя. Они не делят на двоих чувства, как сначала посчитал этот учёный из Института, они только делят информацию.

На двоих у них один ум.

У Фуми получается родной язык, у Коу — математика. Разве плохо, что они делятся знаниями, даже если вдруг на контрольной? Никто не докажет, что они болтали. Их даже в классы разные разводят, чтобы следить, но нет — идентичные результаты.

Их мысли всегда едины.

«Я хочу довериться этому человеку», — думает Фуми, ловя взгляд брата-близнеца. Они из тех редких случаев, когда разнополые дети именно близнецами рождаются, а не двойняшками.

«Уверена?» — спрашивает Коу, разглядывая Микецу. Тот печатает на маленьком принтере бумаги, необходимые для заполнения. «Я не допущу серьёзных опытов над нами».

«Конечно».

Фуми улыбается, Коу чуть улыбается в ответ. Им не нужно шептаться, чтобы друг друга слышать. Им вообще ничего не нужно, кроме обоюдного согласия связь открыть.

Разумеется, нельзя же постоянно контакт поддерживать. Есть вещи, о которых лучше не размышлять под прицельным вниманием брата или сестры. Они доверяют и любят, но они растут, они разного пола и вообще, некоторые мысли себе лучше оставить. Оба это понимают, оба это принимают, и конфликты не разбухают. Всё спокойно, всё мирно.

Неожиданно приходит в голову: стоит ли им вообще тогда связь разрывать?

«Не знаю», — печально отзывается Фуми. «Мы же не можем всегда контролировать, открыт канал или нет…»

«Жаль».

«Жаль. А если?..»

Они переглядываются, теперь улыбаются оба. Микецу протягивает им пачки бумаг и советует заполнять уже сейчас, чтобы не было потом проблем ни у Института, ни у них. Коу принимает их, хмурится мгновенно и сообщает:

— Мы решили, что лучше просто побудем под наблюдением. Ваш Институт может обучать контролю?

— «Мы»?.. А, впрочем, да, почему нет. — Микецу щурится, поблёскивают за стёклами его очков лукавые глаза. — Но для этого вам придётся после двух недель под наблюдением в Институт вступить как рядовые члены.

— Мы согласны, — кивает Фуми.

Они уже всё обговорили. Легко что-то обсуждать, если у вас ум пополам на двоих. Она тоже принимает бумаги и летучим росчерком ставит свою подпись на бланке вступления. Коу повторяет её действия идентично, точно зеркальное отражение с такой же живою душой. Они едины. Они — «Одно целое».

Так Институт принимает ещё двоих сотрудников.

========== «У друзей по врагу, всё поровну» (Город-без-имени) ==========

Комментарий к «У друзей по врагу, всё поровну» (Город-без-имени)

Для #рассказябрь2017.

Часть 7/30.

Не бывает таких компаний, чтобы прямо все дружили. Истина понятная детям, даже если дети сами от неё отрекаются да носы воротят. Со временем принимают уже как явность: разногласия будут всегда, даже если не хочется с этим соглашаться.

Отделение города, чьё название теряется в пыли, полно подростков.

Так, верно, получается из-за спокойности этого места. Да, прошлое не самое мягкое, не самое счастливое. Но сейчас — благодаря стараниям некоторых лиц — этот пункт больше остальных подходит для того, чтоб растить детей. Дети разного роду, некоторые безымянные, найденные на улицах или отобранные у семей, не понимавших странность — в общем, сироты да отверженные, не получавшие достаточно тепла, чтобы самим со всем справляться.

Город-без-имени растит новое поколение.

Новое поколение — не самое слаженное. Они далеки от времён, когда NOTE воспитывала команды с первых дней; им дают выбор, и этот выбор они постоянно откладывают. Хотя некоторые, например, уже определяются со своим будущим.

— Пойду на квалификацию работы с опасными категориями, — заявляет Румия, лузгая семечки. Её короткие волосы пылают ярким пламенем в солнечном свете. — За Валерианом. У меня боевая странность, так что всё получится!

В склеенной на время команде у Румии наименее тёплые отношения с Николь. Не потому что они ссорятся, а потому что разные слишком. Румия — живой огонь, заключённый в девичье тело; если не постоянный присмотр, она бы разрушила отделение скорее, чем какой-либо неприятель. Румия — взбалмошная девчонка на эмоциях, которая упрямо не желает взрослеть.

Напротив, Николь — само самообладание. Отец её работал в NOTE ещё до её рождения, дочку воспитал с любовью, но и с умом тоже. Николь молчала, когда того требовала ситуация, и сама по себе она девушка тихая, неконфликтная, улыбается мягко да чуть смущённо, ласковая и мирная. С Румией, готовой крошить неприятеля в щепки, Николь ведёт себя, точно спокойная вода — акварель, как говорит её странность, — с буйным костром.

Ладит Николь больше всего с Демидом, хотя казалось бы, что у них общего? Демиду двенадцать, он паренёк озорной, но не чересчур бешеный; сообразительный мальчишка с быстрыми реакциями и кучей интересов. Николь он за собой таскает, а та не сопротивляется — общество друга ей приятно.

Демид же с Ларой ладит кое-как. Лара — особа строгая, принципов придерживается. Ей всё ещё трудно давать остальным поблажки; хотя центр команды — Снежа, именно Лара берётся за проекты и стратегию всем объясняет. Лара серьёзная, умная да навыки свои по делу использует, а не тратит на развлечения, как Демид. Лара — сосредоточение интеллекта.

Из всей этой пёстрой компании Снежа мало чем выделяется. Она не так собрана, как Лара, не так упряма, как Румия, не так мила, как Николь, не так храбра, как Демид. Снежа могла бы принижать себя за это, но она знает: это преимущество. Это даёт ей то, в чём она нуждается; Снежа — центр и лидер команды, потому что она всех этих ребят объединяет, потому что её друзья друг друга дополняют, но из-за тёрок коротких не удаётся им самим равновесие поддерживать. Для того нужна Снежа. Снежа делает их командой, поэтому на неё все полагаются.

Город-без-имени растит детей, и дети эти сплочаются в одну команду не потому что так завещает NOTE, не потому что так узаконено Управлением, не потому что им наставники так говорят. Они собираются в команду, чтобы поддерживать и дополнять друг друга. Они делают шаги друг к другу, чтобы всегда помнить: есть в мире те, на кого всегда можно опереться.

Дети нового поколения верят, что справятся со всем, если останутся вместе.

Они решают, кто и куда пойдёт, и их квалификации разнятся, но нет страха или досады. Они знают, что, даже разобщённые занятиями, останутся целым, связанным между собой связями дружескими да неприятельскими, но всё-таки связями.

Команда Города-без-имени будет существовать, даже если распадётся. Они все в это верят. Они все будут верить в это до конца.

========== «Где заканчивается мир» (Каоруко) ==========

Комментарий к «Где заканчивается мир» (Каоруко)

Для #рассказябрь2017.

Часть 8/30.

Каоруко — маленькая принцесса с владением в крохотный кусочек мира; принцесса безземельная, но гордая, себя берегущая. Нет у неё дома толкового, есть у неё лишь дворец, воспоминаниями сотканный; нет у неё слуг, есть партнёры, которых она близко подпускает, но на прицеле револьвера держит, каждого движения в свою сторону остерегаясь. Каоруко — принцесса, милая химе-сан без племени, подчинённых и подчиняющих, вольный ветер в глазах серо-карих, огонь в волосах и упрямство спокойного достоинства в осанке.