— Опыт бесценен. — Роан обвивает его руками, его колено соприкасается с коленом Каса, заставляя того сглотнуть. — Сейчас мы уже не ошибаемся. Ты нужен мне, Кирилл. Больше, чем можешь представить.

— Ты тоже мне нужен. Давно и до конца. Я ни о чём не жалею, насчёт прошлого.

Возможно, эта безответность его и закалила, пусть и убила в нём всякую веру. Дыхание Роана ощущается на коже; Каспер бережно привлекает его к себе, и бессмертный отвечает на поцелуй ласково и неспешно, на его губах тает солнечный свет. Раньше нельзя было и предположить, что Каспер однажды сможет так нежно целовать — потому что во взаимность он тогда не верил. И тем более нельзя было предположить, что Роан будет с такой страстной теплотой отвечать, каждым выдохом заверяя Каса в беззаветности своей любви.

Их настоящее гораздо приятнее их прошлого. И будущее будет ещё лучше.

========== «Ближе» (Валька/Арина) ==========

Комментарий к «Ближе» (Валька/Арина)

На майско-июньский челлендж.

День 13: «Желание быть ближе».

— 2013 год

Желания подобные — бесполезная и глупая блажь. Возможно, не для девчонки, привыкшей подчиняться сиюминутным порывам, слишком решительной и ни к чему не привязанной, готовой рискнуть всем. Для нее никогда не вставал выбор, чем заниматься — она поступала так, как хотела. Некого было беспокоить. Нечему было беспокоиться. Желания сменяли друг друга, не важно, успевала она их исполнить или не успевала. Это были поверхностные цели, и мечты не задерживались надолго.

Кроме одной. Той, что уже душу бередит которую неделю, так, что Лен готова на стену лезть и локти кусать. Она не привыкла долго чего-то хотеть. И уж тем более — она не привыкла хотеть быть к кому-то привязанной.

Быть ближе. Максимально близко.

Так, чтобы слиться во что-то единое, как дыхание. Так, чтобы не разлучаться ни на миг. Так, чтобы больше не пришлось чувствовать эту тянущую боль в груди.

Девчонка влюбилась в гомофобку. Звучит как дурная шутка. Валька злится на себя саму, но злость ее не спасает от горького осознания: что бы она ни делала, это желание остается незыблемым. Оно не похоже на прежние ее привычки. Оно постоянно и грызет ее, сжигает изнутри.

У Арины красивые волосы, светло-русые, гладкие. С ними играет флиртующий ветер, и Лен ощущает укол в сердце, когда Арина оглядывается с легким беспокойством, потому что сегодняшняя спутница неожиданно отстала. Это так мило, что Арина оборачивается. Что она помнит о Вальке и оборачивается, не находя ее рядом.

Лен делает к ней несколько шагов, останавливается и касается пальцами волос. Заправляет выбившуюся прядь девушке за ухо. Этот жест позволяет на мгновение соприкоснуться с тем, в кого Валька — все-таки — беззаветно и безумно влюбилась. Арине такой жест непривычен, но она не дергается. Лен, замедляя движение, замирает так, не убирая руку, и Арина, неловко выражая непонимание, чуть отступает. Контакт разрывается. Опять.

— У тебя красивые волосы, — Валька пересиливает себя. — Давай я их заплету!

— Умеешь? — Она улыбается. У Арины улыбка изящная, как и она сама, светлая и легкая, как пух. Ее лицо одинаково очаровательно во всех эмоциях, и Лен не может глаз отвести, только кивает. Арина радуется: — Хорошо, давай!

Они заходят в маленький торговый центр. На улице ветреный день, и прическа, скорее всего долго не протянет, но суть не в прическе — а в том, что Валька — эгоистичная девчонка. Все, что ей нужно — это быть ближе. Любым способом. Любой интонацией.

Арина сидит на лавочке без спинки, и Валька опирается на колено за ее спиной, рядом с ее бедром в аккуратных светлых джинсах. Арина ждет, она волнуется. Она не привыкла к любой близости, и то, что Валька раз за разом вторгается в ее личное пространство, порядком красавицу напрягает.

Лен плетет ей косы. Разделяет волосы на две стороны, сначала берется за левую. Незатейливо, простенько, но с душой. Пропускает между пальцев, едва ощутимо поглаживая, и начинает свою методичную работу. Три пряди по очереди. Арина смотрит на людей в торговом центре, не вертя головой.

— Тебе не нравится? — спрашивает Валька, играясь с огнем. Она не знает, что делать, если Арина ответит: “Да”. Отступится? Ха, это просто смешно. Она не сможет уйти, даже если надавит на всю свою честность. Лен никогда не умела сопротивляться себе.

— Нет. Не то чтобы… — Арина пожимает плечами осторожно, чтобы не помешать. Она всегда помнит об обстоятельствах. О том, что они едва ли близки. О том, что они обе девушки, которым, согласно убеждениям ее, невозможно друг друга любить. О том, что Валька — это Валька, Арина — это Арина.

— О, да у тебя родинка за ухом. Я не знала…

Радостный возглас — и кончиками пальцев Валька касается открытой кожи под ухом, ведет по краешку, и сидящая девушка вздрагивает.

— Что ты делаешь?! — ее голос звучит испуганно, как у пойманной птички.

Вальке никогда не стать ближе.

— Прости. — На языке горчит, в глазах режет. Хорошо, что Арина не видит сейчас ее лицо. Плохо, что все гораздо хуже, и раз за разом Валька терпит поражение.

Раньше у нее никогда не было недостижимых целей и несбыточных мечтаний.

Все бывает в первый раз.

— Ничего. — Кончики ушей у Арины алеют. Валька возвращается к ее волосам, но ощущает себя так скверно, как никогда прежде. Это был отказ, самый ясный.

Арина не подпустит ее ближе.

Как бы Валька того ни желала.

========== «Танец» (Леся/Сугу) ==========

Комментарий к «Танец» (Леся/Сугу)

На майско-июньский челлендж.

День 14: «Парный танец».

— 2017 год

— Алло?

На том конце раздаётся знакомый голос, неуверенное приветствие: во всяком случае, он не ожидал, что она позвонит сегодня. Кажется, она сама с таким восторгом отзывалась о планах, он сказал, что не будет отвлекать. Она, конечно, возмутилась — он никогда её не отвлекает! Как человек, которого ты любишь, может отвлекать?! Но он, как всегда, едва ли поверил. И вот теперь она ему звонит. Хах. Знал бы он, как всё «весело» получилось.

— Ты занят? — Леся уже надеется, что услышит положительный ответ и сможет поскорее отключиться. Она сама не знает, зачем позвонила. Садится на бортик фонтана и с ненавистью смотрит на свои ноги. Ноги-то хорошие, а вот высокие тонкие каблуки — это просто ад земной.

— Нет, — звучит лаконично. Она остаётся единственной, кроме сестры, с кем его тон смягчается. В его голосе нет язвительности или яда, с какими он нередко обращается к другим, даже к другу. Потому что он бережёт её. Слёзы удаётся проглотить. — Что-то случилось, Лесь?

— Нет…

— Честно.

— Да… — она отмахивается, хотя он её жеста всё равно не видит. Тем не менее, скрыть обиду не удаётся: — Вечер испорчен. Я знала, что не все одногруппники умные, но…

— Где ты сейчас?

— Да ладно, ты же не пойдёшь…

— Я спросил, где ты сейчас?

— В парке за памятником. — Леся закрывает глаза. Ей холодно. Вечерний ветер пробирается под рукава лёгкой блузочки, заправленной в свободную юбку ниже колен. Праздничный наряд. Несмотря на то, что Леся предпочитает брюки, она и платья носить может — просто повода обычно нет. Сегодня оделась, потому что должна была, теоретически, праздновать день рождения одногруппницы. Всё же пошло наперекос. — Эй, Сугу…

Она никогда не хотела напрягать его своими проблемами, тем более такими пустяками.

Парень отключается. Леся вздыхает, убирает телефон в клатч и сидит так, обнимая себя руками. Ей холодно, хотя вообще-то стоит лето, должно быть тепло. Она успевает подумать обо всём, что произошло, и обо всём, где она ошиблась, и настроение, сперва просто колючее, становится стонущее-горьким. Леся ненавидит плохое настроение, она чувствует себя слишком слабой и слишком мешающей. Как будто в мире не должно существовать чего-то подобного. Слабость — это так жалко. Жалкой Леся быть не хочет. Она хочет быть сильной. Хоть как-то.

Теперь она загрузила своим настроением Сугу, и ей, откровенно говоря, ужасно стыдно. Под землю провалиться хочется, и в то же время внутри что-то робко подрагивает: а вдруг придёт? Нельзя просить об утешении. Тем более, это всё глупости. Ну, не удался один день, пустяк ведь! Ну и что, что плохо? Само пройдёт! И всё-таки, смущаясь, Леся заставляет себя признаться: ей нужна поддержка. Вот такая она подлая девчонка, но она отчаянно в этом нуждается. Или не в этом — а просто в Сугу.