— А они нужны тебе? — вопрос без иронии. Суть Роана — в помощи, как он сам многократно выражался; если бы эта помощь ограничивалась поддержкой и не заходила дальше — было бы идеально. Но уже слишком поздно. Слишком многое произошло. Слишком многому они открылись. Они — вместе. Однако вот Роан сидел напротив, водя пальцами по бокалу, и выглядел так, словно ничего не было, словно эти пять лет вообще не существовали. Каспер не знал, зол он или расстроен, или всё вместе, но его точно грызла боль.
— Не знаю ещё. Но нам придётся со многим разобраться.
Да, со многим. Со многим — это с детишками новыми, конечно, и Каспер ненавидел то, что искал подтекст, как давно привык. Ему надо отучаться. Роан ясно выразился, что они не могут быть вместе даже в тех крохах, которые удавалось ухватить — вот только каждая мелочь ценою в целый мир, и этого было достаточно, хотя бы этого… Каспер смотрел в пёстрые глаза человека, которого так сильно любил, но не мог представить, что ему надо сказать, чтобы вбить в светлую головушку понимание. Касперу всё равно, кто они, что за реальность вокруг них, как скоротечно время. Каспер — чёрт побери — просто хочет быть с ним! Не парой, так хоть с ним!
Выражение во взгляде Роана сменилось на виноватое, и Каспер с досадой цыкнул, утыкаясь в кофе и на автомате добавляя сахар. Он вообще-то тут работал, так что нечего его с темпа привычного сбивать. Хотелось бы так сказать, конечно, да только присутствие бессмертного так же ранило, как и его отсутствие. Каспер не из тех, кто что-либо забывает. Роана — тем более.
— Ты любишь таких, — бесцветно заметил Каспер.
В коктейль добавлено было слишком много мяты. «Слишком много» по меркам самого Каспера, однако Роан вряд ли обратил внимание, даже пробуя напиток: внимание бессмертного было сконцентрировано на руках Каспера, на его лице, но не затрагивало глаза. И что это такое, ха? Они даже не смотрят друг другу в глаза. После всего — даже такое прокатывает, а, Роан?
Детишки. Птички с обломанными крыльями. Как в тот набор, где кроме Каспера были ещё Люси, Сириус, Ливрей, Элли и Мьюз. Чудесное поколение; разные ребята, все — воспитанники Роана, а потому для NOTE приятные элементы, заранее опытные, заранее те, кому можно доверять. Роан не воспитывал цепных псов для организации, он воспитывал людей. Может, Управлению это и не нравилось, но самих детей устраивало более чем. Однако — новые, так быстро… Конечно, Каспер знал, что рано или поздно Роан вновь будет набирать молодняк, но не ожидал, что это застанет. Или, вернее, что застанет не рядом с самим бессмертным. Берётся за воспитание, чтобы отвлечься, м? Даже теперь в его выражениях — тоска. Роан больше не мог закрываться. Один раз подпустив Каспера, он даже вынужденным поступком не смог его вновь отогнать.
«Да не нужно мне твоё счастье, балда. Мне ты нужен!»
— Тебя я тоже люблю, — проговорил Роан совсем тихо, глядя почти застенчиво из-под светлых ресниц. Он отчаянно пытался поймать взгляд Каспера, но каждый раз обрывался в безнадёжность: ну уж нет, ты же не думал, что будет так просто?
— Знаю, — отозвался равнодушно Каспер, самого себя ненавидя за такой холодный тон. Он умел лицемерить, мог прикрыть истинное настроение поведением и манерами. Только Роан всё равно съёжился, как будто не ощутил наигранности в этой холодности.
Как долго они ещё будут друг друга ранить?
Роан закусил край мятного цвета трубочки. Каспер посмотрел на его губы, поднял взгляд выше и впервые столкнулся с Роаном открыто. Серый, оранжевый, светло-зелёный. Палитра драгоценного минерала. Ресницы дрогнули, Каспер подался вперёд, через барную стойку — но замер на расстоянии дыхания, наугад отодвигая пустой бокал. Вернулся в прежнее положение, подтягивая к себе остатки коктейля. Бессмертный глядел на него со щемящей тоской, какую не мог никак скрыть.
— Приводи познакомиться, что ли, — старательно бодрым тоном предложил Каспер. — Своих пташек.
— Да ты и так их знаешь, — рассеянно откликнулся Роан, не спуская с него глаз. — Они оба участвовали в проекте LIFA.
Лифы?..
— Приводи. Я помогу им тоже.
— Спасибо, — серьёзно произнёс бессмертный, хотя продолжение его слов заставило Каспера морщиться: — Я знаю, что могу на тебя положиться.
Хватит говорить такие пустые слова, если всё равно не собираешься больше приближаться. Ты слишком безжалостен. Лучше бы с самого начала… лучше бы ты просто не пытался всё рвать. Каспер смотрел на коктейль, к стенке бокала прилип листочек мяты.
Роан поступил так, чтобы было лучше. Но лучше не было.
========== Багровый ==========
А затем наступил май.
В мае было плохо. Каспер уже контролировал свою странность на высшем уровне, однако душевные переживания неприятно отражались на физическом состоянии, и он вставал с разбитой головой и упорно притворялся, что с ним всё нормально. Белль не смотрела в его сторону. Роан — смотрел постоянно. Люси кусала ногти, Йорек щурился, перенимая привычку наставника, и Каспер держался как можно свободнее, хотя ощущения были отвратительными.
Он знал, что такое обречённость. Его обречённость представляла собой долгие семь лет молчания и два года, когда он мог прикасаться к Роану, как только хотел. Те семь лет не были пыткой, потому что Каспер научился подавлять желания; он убедил себя, что надежды нет. И два года — сущая пытка, смешанная с наслаждением. Идиотство во плоти. Каспер и то, что он молча скрывал свою любовь. Однако то, что происходило теперь, затмевало всё прошлое.
Каспер смотрел на руки Роана и помнил, как ласковы их касания. Каспер слышал его голос и помнил, какие нежные интонации он может принимать. Каспер видел силуэт Роана то там, то тут, видел и понимал, что всё уже не то. Они работали вместе, и Кас не знал, что хуже — когда они разделены или когда они рядом. В первом случае он тревожился, сходил с ума и готов был выть белугой от тоски. Во втором он сгорал и не мог ничего с собой поделать: он не смел прикоснуться, не смел повторить свои несчастные признания, если Роан их всё равно не услышит, он вообще ничего не мог. Он опирался на стол, за которым сидел Роан, объяснял что-то, но ему казалось, что всё вот-вот треснет, что он сам не выдержит и сломается.
Он и не представлял, что настолько зависим.
Но ведь нужно уважать волю его, правда? Роан так решил. Он поступал так, потому что думал в первую очередь о Каспере — и Кас, понимая это, не смел идти наперекор. Даже если для Роана подобный шаг не считался чем-то ужасным, даже если Каспера его решение убивало — они должны справиться. С тем, что любовь не всегда бывает доступной. С тем, что Роан тупо игнорировал истину, не признавая: Касперу ничто иное не нужно. С тем, что тот же Роан ошибался и чудовищно ошибался, но…
Необходимость смириться Каспера разрывала.
— На японском братьев называют «онии-чан» или «онии-сан», — заявила Люси. Она сидела за столиком в кафе и ждала, пока Каспер освободится. Он подошёл и присел напротив. — Но я не хочу тебя так называть. Это звучит странно. Ты как будто ещё дальше становишься.
— «Ещё дальше»?
— Ой. Забудь, — Люси отмахнулась.
Каспер сухо вздохнул и повернулся к окну. За ним Авельск шелестел едва зазеленевшей листвой, и Йорек уже мелькнул золотистой макушкой у дверей, вошёл в кафе, подсел к ним. Йорек — в ветровке, потёртых кроссовках, серых джинсах. Щуплый парнишка, вёрткий, как змей, с серо-металлическими глазами. Каспер приветствовал его, не хлопая по плечу — прикосновений бывший уличный не жаловал.
— Роан говорил, что покажет что-то важное, — сообщил Йорек.
Почему прежде сказал не Касперу?.. Впрочем, ладно. Подавить обиду было легко. Нужно быть умнее, ну же, Кас, ты же взрослый уже. Пора умнеть. Умней уже, придурок. Хватит тут раскисать.
Специально для Люси, глядевшей с подозрением, Каспер улыбнулся. Пусть считает, что он держится, не хотелось её беспокоить. Он как-нибудь да справится.
На дорожке, вёдшей к кафе, показались два силуэта. В час, когда заведение ещё не открылось, в самое утро, ещё и так целеустремлённо — Каспер не успел даже подумать об этом, как узнал походку Роана. Казалось бы, узнавать нечего: не знавал ещё людей, которые могли бы так легко и неприметно двигаться, не запоминаясь в шагах — сердце подсказало, что ли? Светлая макушка. Его спутник… выше. Немного, но выше. Ввалившись в кафе, Роан сразу махнул рукой ожидавшим:
