Найля, неся в руках косу, шла впереди с дядей Данисом, который держал в руках две косы. Ханна с детьми шла за ними. Они свернули в тот самый поворот, где стояли деревянные старые ворота в поле.

–Мы уже, почти на месте – сказала Найля, обернувшись назад. Ее длинная светлая коса, собранная в пучок, пряталась под платком во избежание солнечного удара, что и повторила со своей прической Ханна. Дети, не признавшие такой головной убор красивым и удобным, предпочли кепки, как их отец.

По прибытию на место сенокоса на расстоянии в километре от них, простиралось большого размера кукурузное поле.

–Я видела это место во сне. – смотря вдаль, сказала Ханна. – Все в точности как во сне.

–Правда? Ты про это видела сон? – спросил ее супруг, раскладывая вещи.

–Да.

Далее, Ханна, Данис и Найля приступили к самому процессу скашивания. Только у Ханны в начале, как у начинающего, не получалось косить как положено: то конец косы воткнется в землю, то лезвие не режет, то еще что-то. Найле то и дело приходилось подтачивать и выпрямлять ее лезвие косы во избежание полной поломки. Дети кучки подкошенного сена равномерно руками разбрасывали по сторонам для равномерной и быстрой сушки под палящим солнцем.

Быстро перекусив бутербродами после долгой и плодотворной работы под жарким солнцем, семья восстановила свою работу. Вернувшись домой, в старую хижину, только к вечеру, Найля всех накормила свежим творогом и молоком.

–Пап? А можно пока не стемнело нам сходить искупаться в озеро? Ну, пожалуйста. – умолял за столом Манзур. – Сегодня такой жаркий день был, так хочется.

–Идите, конечно, идите, но только осторожно. А вы с кем еще пойдете?

–С ребятами. – неуверенно произнес Манзур.

–Идите. Только далеко на заплывайте. – насторожила Ханна.

Крича и визжа от восторга и радости, дети выбежали на улицу.

–Через несколько дней я закончу все работы, и можно будет переселяться – объявил с радостной улыбкой Данис присутствующим.

Всеми силами и желанием он не хотел показывать дом изнутри, не доделав внутренние строительные мелкие работы заранее своей семье, чтобы вся красота дома была для всех приятным сюрпризом.

–О! Наконец! Мы увидим наш дом! – захлопав ладони вместе перед ртом в ожидании долгожданного, радостно воскликнула Ханна.

Тем временем, искупавшись в озере, Манзур с ребятами собрался идти на кукурузное поле.

–Я не пойду! Я не хочу опять туда идти, в ту стороону, да и еще дальше. Я устала! Не хочу на свою жопу искать приключения. – сказала Клара и направилась домой.

–Как хочешь! А мы пошли! – Манзур с соседскими ребятами побежал на кукурузное поле.

Осмотревшись вокруг и удостоверившись в том, что поблизости никого нет, даже сторожа, мальчики начали набивать свои карманы кукурузой, крупной и аппетитной. Чтобы не толпиться у края и достать более крупные, Манзур пролез в глубь, отдалившись на несколько метров. «Щас наберу этой вкуснятины, а мама завтра пожарит – М-м-м. Как вкусно-то будет», мечтательно представлял в мыслях Манзур, чуть ли там же не пуская в предвкушении слюни.

В это самое время, когда мальчики, потеряв голову и бдительность от увиденной сладкой кукурузы, которую они хотели есть всегда, вдали с другого конца поля послышался разозленный ругающийся голос мужчины.

–Я щас вам покажу! Маленькие крысеныши! Я вам покажу, как воровать чужую еду! Навсегда запомните, что нельзя лезть в чужой огород! Заразы вы какие! Щас я вам покажу! – приближаясь, кричал мужчина.

Несколько мальчиков, которые находились на краю кукурузного поля, испугавшись грозного сторожа, бросились в рассыпную в сторону деревни. Манзур, на секунду задержавшись и не успев вместе с остальными убежать, спохватился и собрался побежать со своей добычей. В этот миг, другой мальчишка, с опозданием выбежавший в открытое поле, помчался за остальными. В поле раздался громкий хлопок, походивший на выстрел.

–Вот так то! Щас ты у меня попляшешь! – кричал мужчина поблизости.

В момент выстрела, мальчишка, выбежавший один в поле, громко и болезненно закричал, держась одной рукой за правое бедро и сильно хромая.

Манзур, остановился у края кукурузного поля не успев выскочить на глаза сторожа.

–Вот! Вот! Будете знать, как воровать! Гаденыши! – на расстоянии в 50 метрах стоял мужчина от Манзура и бдительно высматривал все вокруг, ничего ли он не упустил. С отросшей щетиной, длинными давно не постриженными вспотевшими волосами, в белой от пота мокрой рубашке с закатанными небрежно рукавами и темными штанам, внешне больше походившими на треко, сторож выглядел уставшим, злым, готовый наказать любого, кто выскочил бы у него перед глазами из кукурузного поля. Поставив руки в бока и хитрыми прищуренными глазами высматривая оставшихся воров через кусты, он молча слушал тишину.

Как на зло, у Манзура зачесалась нога от назойливого и щекотливого листка кукурузы, которая настойчиво касалась его ноги, и, нагнувшись, он потянулся к злополучной ноге – под его ногой хрустнула тонкая тростинка. Сторож мигом повернул голову в сторону слышимого хруста и быстрыми уверенными шагами направился к Манзуру. Манзур, быстро почесав ногу и поняв, что он обнаружен, бешеными глазами уставился на приближающегося быстрыми темпами в его сторону охранника.

–АХ! Вон ты где! А ну выходи! Щас получишь хороший урок от меня! – поднимал свое ружье, которая была заряжена солью вместо пуль, высматривая свою цель, угрожал сторож.

Конечно же, Манзур на тот момент не знал, что у охранника вместо пуль заряжена соль, и что выстрелы от соли не смертельны, но болезненны, и боль можно вытерпеть. Мальчик не знал все этого, и когда он увидел, как хладнокровно сторож выстрелил в его товарища, он был до безумия испуган и поражен таким суровым условиям жизни в деревне, что сторожам разрешается стрелять в людей из ружья. Лишь поэтому он не решился побежать домой, боясь получить пулю из ружья.

Манзур инстинктивно побежал в глубь кукурузного поля, там же бросив свою добычу. Следом за ним прозвучали еще несколько выстрелов. Услышав эти выстрелы, он еще быстрее побежал, да так, что потерял ориентацию. В конце концов, запыхавшись и вспотев, он выбрался на другой конец кукурузного поля.

Перед его взором простирались не объяснимых размеров и высот деревья, ветки которых плотно переплетались друг с другом, жадно и ревностно преграждая путь в лес. Приблизившись к лесу, Манзур под плотными кустами над землей заметил небольшую лазейку, больше подходившая по размеру для собаки, нежели для человека. Пробравшись в лес через небольшую лазейку, в котором то и дело ветки с листьями деревьев упорно цеплялись за волосы, одежду, царапая кожу. Солнце уже садилось и лишь небольшое количество света проникало внутрь леса. Незаметно и медленно мрак окутывал все вокруг.

-А где Манзур? Вы же вместе шли купаться. – моя кастрюли у раковины, спросила Ханна, увидев дочку, вошедшую домой одна.

–Он с соседскими мальчиками пошел на кукурузное поле. – Клара присев на диванчик, и, взяв рядом лежащую книжку, начала читать.

–Так поздно. Уже солнце почти село. – про себя пробормотала взволнованно Ханна, посмотрев через окно на улицу. – Как тебе? Понравилось купаться в озере? Водичка тепленькая?

–Да. Очень понравилось. Только я далеко не заплывала, а вот Манзур с мальчиками почти до середины доплыли, и в догонялки играли. И как ему не страшно так далеко заплывать. – оторвавшись от книжки и задумавшись, произнесла Клара.

–А где Найля?

–Наверно во дворе со скотиной работает. – предположила Ханна, не зная истинную причину отсутствия Найли с момента прихода домой.

Расставив все полевые инструменты по местам в сарае, покормив и подоив скотину и живность, Найля, встревоженно выскочив за хлев в огород, уставилась куда-то вдаль. Немедленно, но без паники и какого-либо шума она ушла из дома через огород в сторону оврага.