Они выиграли эту стычку, но не войну. Эта победа далась им слишком большой ценой.

Комментарий к Глава 12. Начало войны

Арт: https://fanart.info/art/art-view/72405

========== Глава 13. Ловушка ==========

Подступало утро, но до рассвета было ещё далеко: зимой поздно светает. Снаружи, за бортами «Скадовска», разбушевалась непогода. Ветер гнул деревья, заставляя их скрипеть, бросал снег то в одну, то в другую сторону. Крупные белые хлопья сплошным потоком летели с мрачного неба.

Я стояла на верхней палубе с первой за последние несколько лет сигаретой. Вроде и бросила, но, как оказалось, не навсегда. С такой жизнью, как в Зоне, трудно не сорваться. Особенно когда судьба выкатывает ушат проблем.

Докурив, затушила и выбросила окурок, но уходить не спешила: хотелось просто так постоять, глядя на падающий снег и вспоминая всё пережитое. Прошлым жить нельзя, но иногда нет никакого желания что-то делать ради будущего, просто теряется всякий смысл.

А был ли он раньше? Ведь всё, что приходилось делать — это выживать, убивать за деньги, убивать в целях самозащиты. Кругом только смерть. Да и у меня самой столько чужой крови на руках… И самое страшное, что уже давно я перестала испытывать отвращение к себе за все свои поступки.

Прав был Оцелот, говоря: «Синдикат тебя изменил». Действительно изменил, и не в лучшую сторону.

Из тягостных мыслей меня вырвал внезапно возникший рядом парень в белом плаще.

— О, наёмница! Не ожидал здесь увидеть, — обрадовался он. Это был Саня.

— Взаимно, — коротко ответила я. Настроения болтать не было.

— А что это тут больше ваших не видно?

— Конфиденциальная информация.

Поняв, что разговор не клеится, бандит стушевался. Помедлив, он предположил:

— Ты дезертировала, так?

— Откуда знаешь?

— Если вспомнить, что ты говорила в «Пузыре», и сравнить с тем, что я сам вижу сейчас, получаются нестыковки. Вот и всё.

«Догадливый».

Наконец, Саня выдал причину, по которой подошёл:

— Слушай, мне нужны бойцы в бригаду. Давай к нам, а? Легкие деньги, авторитет, всё такое…

— Когда ты успел собрать бригаду? — удивилась я.

— Уметь надо. Так что?

Вариант, в общем-то, неплохой. Но чем хуже, например, сталкерство? Такие решения спонтанно не принимают, время есть.

— Я подумаю.

— Ладно. Если что — ищи меня в баре, — Саня ушёл на нижнюю палубу.

На КПК поступило новое сообщение. «Надеюсь, ты это прочитаешь и поймёшь. Прости. Я ошибался. И в том, что не вы убили «долговцев» на блокпосту, и в тебе. Не ждал, что после всего произошедшего ты останешься верна Синдикату и предупредишь. Этой ночью началась война с «Безликими». Много людей погибло, осталось слишком мало ветеранов, способных дать достойный отпор. Знаю, вряд ли ты или кто-то из твоей группы захотите вернуться, но вас всегда готовы принять обратно. Нам нужны опытные солдаты, как никогда. Дербник».

Я не стала отвечать и сообщать, что отряд распался: сам всё увидит. Конечно, это может быть западня, но после того, что рассказал Штиль, появились основания поверить. И всё же стоит быть осторожнее — доверяй, но проверяй.

Только среди таких же киллеров, отказавшихся от многих моральных принципов и живущих по своим правилам и нормам, я чувствовала себя в своей тарелке. Однажды найдя своё место, на другой путь ступить уже не захочешь, даже если будет такая возможность.

Глупый, необдуманный поступок. Это я понимала. Чего стоит Дербнику солгать? Да ничего, в сущности. С другой стороны, если он сказал правду, то действительно стоит вернуться. Риск велик, и разумнее было бы не реагировать на сообщение разводящего, но иногда первый порыв — самый верный.

В этот раз я готова была неоправданно рискнуть.

Буря улеглась часам к восьми утра. Уже рассвело, но солнечный свет едва пробивался сквозь тучи. С болот поднялся утренний туман, и снег начал таять, превращаясь в мерзкую слякоть.

Не сказать, что было холодно, как ночью, но зябко — да. В такую погоду вообще не хочется никуда идти, а только сидеть на базе и не высовываться. Но надо.

Я вышла со «Скадовска» вместе с ранними сталкерами, идущими в Лиманск через Рыжий лес, перед выходом договорившись, что, раз нам по пути, пройдусь с ними. Их было трое — мужчина лет сорока, с обветренным лицом и уставшим взглядом, и двое отмычек, о своей роли пока что не подозревающих: сталкеры редко объясняют новичкам, в чём конкретно заключается их работа, а если и объясняют, то чаще всего лгут.

Шли спокойно, в тишине. Звуков было мало, да и те доносились издали. Ночные твари уже попрятались в свои норы, в то время как дневные в большинстве своём ещё не вышли на охоту.

Пройдя через затонские болота, мы углубились в редкий лес. В неподвижном воздухе отчётливо воняло гарью. Кто-то поблизости что-то жёг? Свет костра виден не был, несмотря на то, что среди голых деревьев и кустов ничего не скроешь.

Источник запаха обнаружился очень скоро. На поляне, куда вывела тропа, осталось кострище. Я присела возле него, прикоснулась к головёшкам и золе. Ещё тёплые.

— Кто-то был здесь недавно, — сообщила сталкерам.

Гремучник сам на всякий случай осмотрел стоянку. Что он искал — неизвестно, но, видимо, не нашёл.

— Пошли. Но будьте начеку, — приказал он отмычкам.

Они выстроились цепью и побрели дальше. Я пристроилась в «хвосте» колонны и шла, чуть отстав, чтобы при необходимости можно было незаметно уйти. Те, кто затемно жёг костёр в лесу, когда рядом находится безопасный «Скадовск», могли пребывать поблизости.

Идущий впереди отмычка упал замертво.

— Не двигаться, — из зарослей вышли несколько «безликих».

— Кто вы и что вам нужно? — напряжённо спросил Гремучник.

— Стволы на землю. Руки показали, и побыстрее, — вместо ответа последовала команда.

Нас держали под прицелом, поэтому пришлось подчиниться. Даром, что шла на некотором расстоянии от одиночек — где-то здесь снайпер. Стоит только дёрнуться лишний раз, и он выстрелит.

«Безликие» начали было обыск, но внезапно Гремучник сделал резкое движение, блеснула сталь, и противник обмяк. В тот же миг сталкер, прикрывшись от града пуль трупом, нырнул в заросли.

За мгновение до того, как «Безликие» начали стрелять, я успела перекатиться в другую сторону. За кустами оказался овраг с крутыми склонами, на дне которого находилось небольшое болото. Набив несколько синяков, я скатилась в грязную воду. Счётчик Гейгера затрещал.

— Брать живьём! — приказал кто-то наверху, и его тон ничего хорошего не предвещал.

Я вскочила и бросилась бежать. Ноги скользили по грязи, в берцах хлюпала вода. Овраг тянулся достаточно далеко, никуда не сворачивая, но шёл на подъём.

Судьба сталкеров меня не волновала. Что с ними будет — исключительно их забота. Впрочем, вряд ли отмычка успел уйти из-под обстрела, так что Гремучнику, если не сбежит, придётся нелегко.

В конце овраг становился совсем мелким — едва-едва его склоны дотягивали до двух метров и становились более пологими. Выбравшись из оврага, я осмотрелась.

Местность была незнакомая. Редкие деревья, в некоторых местах посадки, кусты и высокая трава. В отдалении виднелось невысокое плато.

Впереди возвышались постройки. Назад возвращаться нельзя, идти неизвестно куда — тоже не вариант, так что путь остаётся один. Достав пистолет, я направилась к зданиям.

***

Дербник молча смотрел на список погибших наёмников.

— Столько потерь за одну ночь не было с 2011, — глухо проронил Снегирь. — Сейчас каждый боец на счету.

— Помимо двухсотых, у нас трое тяжелораненых у медика лежат. Двое дезертировали, — доложил помощник разводящего, Порох.

Большинство «Псов» погибло под натиском врага. Теперь оставалось или прятаться и собирать силы для ответного удара, или бросить всё и разбежаться. Но второй вариант Дербник отмёл сразу: с врагом нужно сражаться, а не бежать, как трусливая шавка. Это был единственный непоколебимый принцип, который он обозначил для себя. Многие бойцы его поддерживали, однако, всё же, не все.