Исобу цокнул, увеличивая темп в попытке уйти от преследования, но пламя все-таки сумело лизнуть лодыжку, заставив сдавленно зашипеть и сделать заминку. Он чуть было не подставился, чуть не позволил себе неслыханную вольность — поддаться боли в критический момент.

За такое сразу же секир-башка.

А тут ещё малец на руках, которого Мадара-сама лично взял под опеку. И если с него хоть волосок упадёт — от Исобу даже пепла не останется.

Даже несмотря на их дружбу Мадара-сама всё равно идёт по головам к своей цели. В этом нельзя его винить. Ведь он — Глава великого клана, и этот титул обязывает быть расчетливым и хладнокровным. И не знающим пощады.

— Обито, ты как? — спросил Исобу и сдул прилипшую ко лбу прядь каштановых волос. Он старался выглядеть собрано, но получалось попеременно. Вначале всё нормально, а потом лицо кривится в желании всхлипнуть, но Исобу душит это желание на корню. И все события прошедшей минуты.

— Рёбра болят, а в целом н-нормально, — запнулся мальчик, елозя в руках. Взрослый молча остановился, быстро перевернул мальца лицом к себе и поднял, прижимая одной рукой к предплечью. Как маленького ребёнка. А Обито с тоской смотрел на отдаляющиеся стволы деревьев, которые покрывало пламя и безжалостно сжигало изнутри, заставляя обгоревшим пеплом падать на землю.

Чуть отдышавшись, Исобу привалился плечом к дереву. Нога ныла, эмоции мешали сосредоточиться, адреналин бурлил в крови, заставляя сердце бешено колотиться в груди.

— Куда мы идём? — тихо спросил Обито, заглядывая в глаза своему спасителю. Тот поджал губы:

— В Коноху, малец, и чем быстрее, тем лучше.

— А как же…

— Мадара-сама сам о себе позаботится, — криво усмехнулся Исобу и, молниеносно спрыгнув на землю, уклонился от трех кунаев, которые прилетели в место его стоянки.

… отряд из шести человек окружил двух путников с явно недобрыми намерениями.

— Обито, вставай мне за спину и не высовывайся, — шепнул молодой Учиха, опуская мальчика на землю и закрывая собой. Он не мог позволить, чтобы с мальчиком что-то случилось. В чёрных глазах, словно в родных, плескалась надежда и невероятная доброта, которая не позволяет даже допустить мысли о капитуляции. — Кто вы такие? Зачем пришли?

— Мы пришли за ним, — мужчина, чьё лицо до глаз скрывала повязка, встал в боевую стойку.

Говорить Обито бежать — дохлый номер, у него ноги короткие. И легко попадётся в плен, что равносильно самоубийству.

— Что вам надо от беспризорника? — громко спросил Исобу, делая акцент на смысле слова. Незнакомец в ответ усмехнулся.

— А почему Учиха его защищают? Ладно, это не важно. Мальчишка ценен, до этого он находился в деревне, которую на протяжении шести лет никто не мог найти.

— Зачем? — надавил Исобу.

— Мальчишка бастард, и за него дают хорошие деньги.

Глаза Обито расширились в удивлении, но его тут же толкнули в спину, заставляя бежать, после чего Исобу молниеносно сложил печать:

— Катон: перья феникса! — и выстрелил огромными огненными хлыстами, заставляя врагов разбежаться, как тараканы.

— Парня убить, мальчишку брать живым! — рявкнул командир и понёсся на Исобу. Двое из отряда погнались за мальчиком.

…

Сердце колотилось, как бешеное. Мысли путались, а дыхание было частым и рваным, заглушая все звуки. Мальчишка бежал. Минут двадцать нёсся изо всех сил, глубоко поражаясь, что творит страх и адреналин с людьми.

Оставлять Исобу с этими говнюками не хотелось, но умирать не хотелось вдвойне. И, прикинув, что спутник вроде как сильный (мальчик не интересовался информацией про кланы — больше волновало собственное выживание), Обито решил сделать ноги, как он умел.

Бастард? Он — бастард? Но от кого? Да даже если станет известно, будет ли кому от этого легче? Бастардов никто не любит, они никому не нужны. Более того, от таких детей стараются избавиться. Но, по-видимому, мать Обито была действительно безумной, раз приняла на себя ношу — родить ребёнка от знатного человека, а потом сбежать, не дожидаясь приговора.

Бастардов не щадят.

Тот, кто родился с клеймом, таким же останется на всю жизнь.

Нет ни прошлого, ни будущего. Если родился беспризорником — ты никто, звать тебя никак, и никакого дома, даже если ты якобы из знатной семьи, у тебя нет! И не будет.

Кругом было тихо. Так тихо, что гул крови в голове казался оглушающе громким.

Обито забежал в самую чащу, скрытую от солнечных лучей, и спрятался за массивным стволом, прижавшись спиной. Он с ужасом думал, что будет с ним, если он попадётся.

Умирать он как-то был не намерен.

Адреналин отступал, уступая место дрожащим коленям. Но Обито постарался собраться и привести голову в порядок.

— Он здесь, шеф, — послышалось недалеко, и Обито едва не взвизгнул от страха. Но вовремя зажал себе рот рукой, озираясь по сторонам, и нырнул за густые близ растущие кусты боярышника. А затем до слуха донеслись тихие шаги, приближающиеся в его сторону.

Человек остановился напротив куста; Обито сглотнул.

— Давай не будем тратить время, твоя судьба и так уже предрешена, — сказал бородатый мужчина в сером балахоне до коленей. Он пока не проявлял признаков открытого нападения, но его взгляд… о да, Обито знал такой взгляд. Это глаза убийцы, который даёт секундное затишье, перед тем как убить жертву. В данном случае, секунд десять.

Обито попятился.

Грубые руки обхватили его за торс и прижали к себе. Это вызвало у ребёнка, всю сознательную жизнь привыкшего сбегать из-под носов стражи, ускользать от чужих прикосновений — целый ворох ощущений. Одна из которых налилась красным светом и то и дело металась перед глазами. Бежать.

Брюнет забрыкался, взвизгивая проклятия. Когда шершавая ладонь заткнула рот, Обито прокусил её до крови, заставив похитителя выругаться и отступить, чем мальчик спешно воспользовался. Последний шанс сбежать — либо всё, либо…смерть.

Сколько он бежал, Обито не знал. Казалось, что целую вечность. Но прошли лишь долгие десять секунд, утопленные в шуме крови в голове. Сердце не решалось успокоиться, а уж когда на плечи опустились чужие руки — истерика взяла верх.

Мальчик истошно закричал и начал отчаянно брыкаться и вырываться, надеясь избежать своей неминуемой смерти. Но с каждой попыткой, казалось, что пальцы чужака намертво вросли в его плечи, лишив возможности сбежать. И спасти свое жалкое существование…

— Тише, Обито, — властный голос чуть пробился через корку эмоций, заставив замереть.

Голова мучительно медленно повернулась назад, и стеклянный взгляд моментально наткнулся на холодные глаза, в которых бледной тенью мелькало еле ощутимое беспокойство и даже…страх.

Когда Обито понял, что за ним стоит сам Мадара, то молниеносно развернулся и крепко-крепко обхватил мужчину за бёдра, уткнувшись лицом в живот, чем заставил Учиха застыть в удивлении. Не зная куда девать свои руки, Мадара нехотя похлопал мальчишку по голове и позволил с минуту постоять вот так, держась за себя.

Это большее, что он мог дать напуганному мальчику. Сироте, нашедшему в нем свою единственную опору в этом огромном и беспощадном мире.

***

Исобу выбрался из кустов, на ходу вытаскивая кунай из бедра.

— Эти ублюдки знали… знали, кто он такой, — хрипло сказал он, указывая оружием на сжавшегося бастарда. — Они шли за нами от самого Като.

— Почему они не могли найти ребёнка раньше? — спросил Мадара, забыв, что стоит в объятиях мальчика. — Деревня не была окружена каким-либо барьером, а печать на нём я бы увидел.

Мадара задумчиво почесал подбородок в попытке найти причину такому странному и очень неожиданному нападению. Но, осознав, что ничего сейчас не выяснит, подхватил уже успокоившегося пацана на руки, которого одолевал сон, и пошагал…

От размышлений главу клана отвлёк тихий всхлип сбоку.

— Заткнись, Исобу. И без тебя тошно.

Парень глубоко вдохнул и пнул под ногами камень.

— Стоит ли этот пацан жизни Рюзаки? — неожиданно спросил Исобу, заставляя главу затормозить и повернуться. А затем воззриться на своего человека задумчиво-испепеляющим взглядом, отчего тому захотелось провалиться сквозь землю.