— В целом, было бы неплохо, — высказался Хаширама, — тебе давно пора остепениться. Стольких детёв содержать одному очень сложно.

И как на зло, не иначе, мимо проходила розоволосая особа, которой дай только повод прицепиться и надавать тумаков. И почему Мадара это терпит? Он не знает.

***

— Слушай, может, это… сходим куда-то? Поедим данго, например. — Обито почесал заалевший нос, мысленно себя подбадривая.

Твою ж мать, почему так сложно? возмутился он мысленно, когда подруга подняла на него взгляд ясных, светло-карих глаз. Проникновенно и легко посмотрела, что внутри всё затрепетало от странного волнения. Если она откажет, это будет не очень…

— Конечно, идём, — казалось, она всё время только и ждала этих слов. И сейчас целая гора облегчения свалилась с хрупких плеч, которую взвалила доселе Цуна на себя. Ибо надо же кому-то первым инициативу проявлять, а то уведут завидного жениха из-под носа!

— Ты не подумай, мы давно не виделись, столько новостей накопилось. Про задание тебе расскажу. Про всё-всё. Даже Какаши можно позвать…

— Обито, лучше заткнись, — мигом ощерилась блондинка, и парень послушно замолчал. — Тогда, давай сегодня в четыре?

— Угу. — и не успел развернуться, нежные руки за плечи притянули его к себе, и Обито почувствовал тепло на лице. Цуна поцеловала его в уголок рта. А Учиха оказался настолько ошарашенным происходящим и деморализованным, что просто замер не в силах пошевелиться. Тело одеревенело.

— Ты продул, — победно хмыкнул Изуна, наблюдая за в принципе ничем не показанным расстройством Ноки. Они стояли в сторонке и со скрытым любопытством наблюдали за картиной. Нока лишь наигранно обречённо вздохнул, но вот в глазах играли смешинки. Да ни черта он не расстроился.

— Что за спор? — подошёл к ним племяш, всё ещё взъерошенный от того, что его застукали… а вот Цунаде уже куда-то улетела: на крыльях любви, не иначе.

— Да так, кто кого первым завалит, — умолчал детали Нока. — Ну, понимаешь, поцелует кто первый, все дела. Я кстати на тебя ставил, но ты меня такого зрелища лишил!

— А на что? — почесал заалевший нос мальчик.

— На хвост, но знаешь, это даже не так важно. Азарт всему голова!

— Изуна, как ты мог рисковать своими волосами? — возмутился Мадара, возникнувший за спинами из ниоткуда. Братья вздрогнули.

— Уж слишком велико было желание убедиться в своей правоте, — хмыкнул Изуна, посматривая на смущающегося племянника. — Так что давай, поворачивайся.

— Эх, а победа была так близка… — вздохнул Нока и принял поражение, развернувшись.

Через несколько минут от чёрного хвоста до лопаток осталось лишь название. А кунай остриг волосы почти налысо, оставив кое-где неровности. Окружающие прыснули.

— Я не умею стричь, так что как есть, так есть, — проворчал Изуна и хлопнул брата по плечу. — Всё, готов.

— Какой кошмар! — возмутился Нока, разглядывая себя в отражении клинка. — Кто же так стрижёт? Уж лучше налысо.

— Ну извините, у меня нет набора парикмахера. А налысо могу.

— Не-не, ещё исполосуешь мою черепушку. Оставь уж так! Буду заново отращивать десятилетиями…

— Нока, тебе идут короткие волосы, не волнуйся.

Нока мягко улыбнулся и потрепал племяша по голове.

— Это ты ещё лысину сзади не видел, — тихо сказал, но Обито захохотал и стиснул в крепких объятиях своего дядю.

— Изуна, можно тебя на минутку?

Мадара был крайне задумчив, что не укрылось от цепкого взгляда брата.

— Я решил, что надо сделать операцию.

Да, поднятая Обито тема ещё несколько дней жужжала в голове мужчины, так и не сумев найти выход. В итоге, приняв решение, мысли его отпустили, приняв холодный рассудок. Изуна, хоть и боялся, всё равно кивнул. Ложиться под скальпель не хотелось.

— Это будет не больно, — Тобирама оскалился, наслаждаясь своим превосходством, а Изуну пробрала нервная дрожь. И он доверит Тобираме самое святое, что у него есть?! Мадара, поймав испуганный взгляд, коротко кивнул.

Что ж, надо так надо. Вечно я за тобой иду, братец. Сколько это ещё будет продолжаться? Изуна кое-как унял дрожь, когда над ним склонился альбинос в голубом халате и маской на лице. По крайней мере, мы станем сильнее. Я должен… это пережить… потом будет легче…

Часы сменялись днями, а мужчины всё не приходили в себя. Приживление шло очень медленно. Хаширама очень опасался за эту операцию, которую вёл вместе с братом, и если кто-то из Учих погибнет — будет винить только себя. Но одно уже было хорошо — отторжения не произошло.

Лишь на четвёртый день Мадара пошевелился первым. А ещё в тот же день Изуна дал знать о себе протяжным криком. Все испугались и побежали туда. Оказалось, что глава Учих просто свалился с койки и ударился головой. Но повязки с глаз им разрешили снять лишь через день.

Обито от волнения чуть с ума не сошёл. Цунаде держала его рядом, боясь, что он натворит глупостей. В конечном итоге, когда семейства и Сенджу, и Учиха были в сборе в клановом поместье — устроили пьянку.

Утром Мадара обнаружил себя спящим на полу.

Мадара с улыбкой вспомнил слова Мито.

— Добрый дядюшка Мадара… хм, ну да, — смотря на копошащихся под боком своих спиногрызов, Мадара счастливо улыбнулся. В дверь постучали.

— Мадара-сан, вы дома? — мужчина распахнул глаза и резко сел. О нет, только не она! Утро не может испортится так скоро! Девушка, одобренная детьми в кандидатки в жёны и матери. И Мадара впадал в один ужас от подобной перспективы. Ему хватало одной Узумаки, но чтобы каждый день видеть эту!

Он не успел додумать, как дверь была выбита с ноги, показывая на пороге злющую розоволосую девушку. Мадара невольно сглотнул.

Жизнь налаживалась…