— Все мы смертны, я это знаю. И моя правда в том, что я не собирался умирать до того, как не достигну своей цели. Одного желания оказалось мало. Изуна, я умирал. Я кашлял кровью и был на грани, пока не почувствовал её.
— Кого? — не понял младший Учиха. Он проследил за указующей вперёд ладонью и увидел небольшой родник, размером с чуть больше ванной и бьющим ключом из стены. Поверхность рябила из-за поступательного движения жидкости и на свету зажжённого факела казалась совсем чёрной с необычными разноцветными переливами. Изуна сел на корточки вблизи необычной воды, берущей своё начало из-за скал.
— Сюда вбивается река Нака?
— Нет, она обходит это место стороной. Это подземный родник, я думаю, и ему уже очень много лет. Просто обнаружили его совсем недавно.
— Так и что же тебя тут привлекло?
Нока облизнул пересохшие губы и присел рядом. — Я не знаю, как тебе это объяснить. Но, когда я окунулся, умер и воскрес под водой, то для меня началась вторая жизнь. Родник забрал силу додзюцу, но взамен дал нечто большее: он дал нам душевные силы и уверенность в своих силах, а ещё разумность. Поэтому, я, не как обычный помешанный на ненависти человек, побежал мстить несмотря на ложь вокруг себя. Я адекватный человек и понимаю, когда силы не равны и когда следует остановиться.
— Но ты же хотел что-то использовать под конец нашей битвы.
— На самом деле, я много работал с глазами и выявил закономерность: они прекрасно переливаются на солнце, хорошо видят в темноте, и в то же время абсолютно бесполезны. Я хотел использовать остатки шарингана, чтобы выдавить хоть что-то, но тщетно.
— То есть ты лишился силы глаз после того, как умер под водой? — уточнил Изуна, касаясь ладонью ледяной воды и погружая её. Приятное покалывание обволокло кожу и зализало раны, а с поднятием руки Изуна с интересом рассматривал рассасывающиеся миллиметровые блёстки на коже. Рука оказалась полностью регенерированная, безо всяких рубцов, шрамов и даже мозолей. Кожа младенца. — Словно с чистого листа…
— Хочешь излечиться? — Нока улыбнулся. — Нет, я не призываю тебя помирать там, но сам же видишь эффект. Родник при погружении лечит внешние раны, а изнутри латает только тогда, когда ты сам обретёшь покой. И я, если честно, не знаю, что произойдёт с твоим мангекё… он может на три томоэ откатиться, полностью пропасть или во что-то новое превратиться. Кто знает?
Учихи вздохнули.
Изуна задумчиво покусал губу, скинул одежду и полностью нагой стал у порога. Нока кивнул. И вот, задержав дыхание от собачьего холода, молодой парень опустился в купель с головой.
… кругом нашпигованные пики в телах людей, извернувшихся в неестественных позах. В воздухе клубился запах гари и палёной плоти. Где-то вдалеке слышались звуки битвы, крики и брань, чьё-то грозное рычание. На периферии зрения мимо просвистел огненный двухметровый шар, чуть опалив незакрытую перчатками кожу рук, и порывом выбило копьё на землю, заставив закрыть лицо.
Разгорячённую кожу обожгли кружащиеся с неба снежинки. И от внезапного холода горло спёрло, и Изуна закашлялся. И потом, тяжело выпуская облака пара изо рта, потерянным взглядом ещё раз осмотрел место… войны. Мимо ещё бегали соклановцы, пытались хотя бы достать своих противников, будучи на последнем издыхании. Битва была предрешена.
— Изуна! — сквозь туман в голове пробился знакомый голос, и парень медленно обернулся. Вовремя. Ибо тело в последний момент ушло от выпущенного оружия. Чёрную прядь подхватил ветер и медленно закружил, унося вдаль. А если бы не успел…
— И зачем? — недовольно спросил, не сводя глаз со своего оппонента, чьи кисти уже крутили новые кунаи.
— Не хочу, чтобы ты умер так просто.
Внезапно бок прострелила жгучая боль, тело покачнулось. Сгусток крови с кашлем вышел наружу, заставляя чёрные глаза расшириться. Чёрт… неужели достал? Вот мерзавец.
Багровое пятно стремительно расползалось по одежде. Изуна дрожащими руками прижал рану, и сквозь пальцы начала сочиться кровь. Когда Изуна кое-как обернулся, то увидел, как альбинос Сенджу заправляет измазанный клинок в ножны. В его крови. Глаза наполнило непонимание, а тело — слабость. Последним, что увидел Изуна, это стремительно падающий на землю мир.
… из воды с шумным вдохом привстало тело мужчины, и тут же затряслось от невообразимого холода. Дрожащими руками брюнет помогал себе вылезти из купальни, держась за каменные бортики.
— Что это было?! — стуча зубами, Изуна принялся растирать себя руками.
— Ты умер, — совершенно спокойно ответил у другой стены брат. — Я жду тебя вот уже минут двадцать. Что ты там видел?
— Меня Тобирама убил, — прошептал, облизав посиневшие губы, а затем задрожал с новой силой. — Это было так реалистично. Я чувствовал всё, как наяву. Рану, боль, отчаяние. Словно предсмертное воспоминание. И знаешь, раньше я бы поверил в это. Но сейчас, уже столько лет живя с Сенджу бок-о-бок, уже сомневаюсь. Если бы он хотел тогда меня убить, убил бы. Война, не война — миллион поводов и причин было. Но он не стал. И я узнал его с другой стороны.
— Да ты любишь его, — без тени улыбки выдал Нока, заставив Изуну на несколько секунд оцепенеть. А сердце забиться с бешеным ритмом и щёки заалеть. Почему в последнее время все только и тыкают в ЭТИ связи?
— Не говори чепухи, — отрезал смущённый Учиха и стал натягивать на мокрое тело одежду. Лишь бы не смотреть в эти уверенные глаза. — Он никогда мне не понравится.
— Не, ну, а что? Ты весь такой женственный, он брутальный мачо. Из вас выходит красивая пара! — задумчиво размыслил Нока, заставив Изуну ошеломлённо раскрыть рот. А потом довольно ухмыльнулся и поиграл бровями. — Особенно сейчас, когда вода сделала тебя… кхм. — И кивнул на отражение, мол, посмотри.
В отражении Изуна увидел… — что ты со мной сделал, сволочь?! — прошептал, разглядывая своё подтянутое, помолодевшее тело и даже детское личико. В неверии начал ощупывать себя гладкими пальчиками. Словно девичья кожа. И как, блин, он теперь покажется перед старшим братом?
Возмущённый взгляд родственных глаз никак не тронул, и Нока отлип от стены, зевая и потягиваясь. Он фыркнул, слушая бормотание брата. Хотел же просто окунуться, а получилось как всегда. Через задницу… теперь ещё неизвестно, что с доудзюцу стало и куда оно откатилось. Чисто научный интерес. А будучи всю жизнь неквалифицированным научным работником, Нока всегда интересовался чем-то новым, которое смогло бы помочь людям. Например, изобрести лекарство от болезни, или спасти свой народ от голода, затащив в непонятную шахту и заставив там всё-таки похерить своё здоровье… тут уже идеалы явно дали сбой.
А самый главный вопрос — почему? — так и остался висеть в воздухе. Да, они излечились, да, высокой ценой, но как?! Прикидывая в голове различные варианты, Нока всё больше убеждался, что без помощи одного умника не обойдётся. А Изуна выступит, как парламентёр между ними, будучи подопытной крыской. Хе. Надо же на ком-то с мангекё работать, ну?
Но одно ясно точно — их по головке не погладят за своеволие.
— Пора возвращаться, — не дождавшись ответной реакции, Нока схватил Изуну под локоть и потащил на выход, где с каждым шагом всё сильнее убеждался, что они влипли по-крупному. И на этот раз безнадёжно.
***
— Они сообщили, что готовы к переговорам, — железобетонно сообщил Тобирама, стоя в стойке смирно. Хаширама недоверчиво выгнул бровь.
— А ты уверен?
Шатен не мог поверить, что Кумо дало согласие на мирные переговоры, более того, в надежде закрепиться в союзе с будущим городом. Конохе ещё не дали такой статус, но она отчаянно к этому стремится. И все остальные за ней. Только весьма сомнительными способами.
Тобирама умолчал о том, как буквально вытрахал согласие из посланника Облака. А как она стонала… до сих пор сладки воспоминания о прошлых двух ночах, ложащихся приятным бальзамом на душу. Барышня оказалась с темпераментом. Вначале Сенджу не поддавался на провокации, считая эти низменные потребности девушки слишком… пошлыми. Он не такой!
