Не сбавляя хода, я врезался в толпу скелетов и по капоту и крыше машины застучал дождь из разлетающихся костей. Характеристики чужого маунта мне были недоступны, но я не сомневался, что опыт для него лился рекой. Я просто сидел за рулем, и то уровень взял.

Проделав в толпе скелетов изрядную просеку, я развернул машину для второго захода. Федор разразился очередным залпом.

Скелеты грозили нам кулаками и воздевали мечи к небу, вызывая на честный бой.

Ага, как же.

Я обернулся, чтобы посмотреть, как там Федор, и при обратном движении головы случайно увидел свое небритое лицо в зеркале заднего вида. Мда, говоря по правде, выглядел я не очень презентабельно, неудивительно, что Зинаида Петровна меня недолюбливает..

— Мне тридцать лет, — сказал я своему отражению. — Я отслужил в армии и получил высшее образование. И какой фигней я вынужден заниматься?

А потом крутанул рулем и выжал газ на полную.

Самое забавное, что нам даже из машины выходить не пришлось.

Четыре заезда на "хаммере" Кабана, и вы победили в этом костяном кегельбане с разгромным счетом, а недобитых скелетов Федор пожег фаерболлами.

Опыт не то, чтобы тек рекой, но струился бодрым весенним ручейком, и под конец боя я поднял себе уровень, и Федор поднял себе уровень, а сколько уровней поднял себе "хаммер" Кабана, нам осталось неведомо.

Конечно, нам повезло.

Мы застали скелетов на открытой местности, где могли свободно давить их несколькими тоннами американского металла и ездить по их останкам туда-сюда до полного вторичного упокоения. Вдобавок, их было не слишком много, да и бойцами они были так себе.

А Кабан, похоже, серьезно вложился в броню. Его "хаммер" и до прихода системы был машиной довольно прочной, теперь же он казался практически непробиваемой. Для низкоуровневой нежити, конечно. Что с машиной могли сделать кислотные зомби, мы уже знали.

Но скелеты не могли ничего. Их мечи скрежетали по броне, а по колесам они бить так и не додумались, копья ломались, а стрелы отскакивали от стекол. Причем стреляли они почему-то все время по машине, а не по торчащему сверху магу, который хоть и был более трудной, но в тоже время и более уязвимой мишенью.

— Потому что тупые заскриптованные мобы, — сказал Федор когда я поделился с ним этим наблюдением. Мы остановились на пригорке и осматривали место побоища на предмет выживших… э… уцелевших. — Действуют тупо по агролисту, атакуя того, кто наносит больше урона.

— Причем тут агрономия? — спросил я.

— Агро — это не от агрономии, — сказал он. — Это от агрессии. И я, кстати, давно подозревал, что водители внедорожников куда агрессивнее, чем огненные маги.

— Так это вообще не моя тачка, чувак, — сказал я.

— Но за рулем-то был ты, — он отправил в полет еще пару огненных шаров. — Похоже, здесь мы победили.

— Главное, чтобы в то же самое время мы там не проиграли, — сказал я. — Прыгай в машину и поехали.

У кладбища дела обстояли не так радужно.

Нежити там было на порядок больше, и, как и было предсказано Федором, атаковала она волнами, причем каждая следующая волна была сильнее предыдущей.

До костяных лордов, конечно, дело еще не дошло, но скелеты уже были от шестого до восьмого уровня, и нашим приходилось несладко. Тем более, что патроны уже давно закончились у всех, кроме деда Егора, и биться приходилось врукопашную.

Ситуацию пока вытягивал Кабан, который, во-первых, периодически бафал всех присутствующих своим лидерским навыком, а во-вторых, неиллюзорно махал боевым молотом. Периодически, перед тем, как обрушить его на очередного врага, он раскручивал молот над головой, косплея то ли тяжелый грузовой вертолет, то ли барона Пампу.

Деревенские прокачались уровня до двенадцатого, а Кабан даже обогнал меня, но их было слишком мало, а скелеты, похоже, и не думали кончаться.

Мы с Федором устроили очередной заезд по костям, раскидав большую часть нападающих и обеспечив нашим парням передышку. К сожалению, дальше начиналась сама территория кладбища, с кучей покосившихся оградок, разбитых гранитных плит и разрытых могил, и покатушки пришлось заканчивать.

— Тачанка, ек-макарек, — восхитился щеголяющий пятнадцатым уровнем дед Егор и выпалил в наползающую нежить из двух стволов.

Федор остался в машине, продолжая пулять фаерболлами через люк, а я взялся за Клаву и присоединился к веселью.

Скелеты все же были мне не по уровню и разлетались с первого же удара, поэтому в первые пять минут боя нафармил я изрядно.

А потом началась фигня.

Нежить отхлынула и расступилась в стороны, а вместо следующей волны атакующих из тьмы прилетело копье. Оно запросто пробило лобовое стекло "хаммера", пронзило переднее сиденье и вонзилось Федору в левую ногу. Федор взвыл и упал в салон.

Нежить продолжала расступаться, образуя круг, и в центр этого круга из тьмы вышел двухметровый скелет. Это был еще не костяной лорд, но уже что-то к нему близкое.

Скелет-чемпион, гласила системная надпись над его головой. Двадцать пятый уровень.

За его спиной висели еще два метательных копья, на поясе болтался длинный меч, а в левой руке он держал круглый и довольно ржавый щит.

— Этот — мой! — торжественно заявил Кабан, бросил на землю молот и полез в багажник за гранатометом.

Чемпион, видимо, почувствовал, что честного боя не предвидится, и бросился на Стаса. Дед Егор, успевший перезарядить свое ружье, выпалил по нему из двух стволов, но не пробил, а только сумел замедлить.

Этого оказалось явно недостаточно, потому что чемпион сумел сократить дистанцию, и стрелять в него из гранатомета было уже нельзя и граничило с самоубийством. А молот валялся на земле.

Это у Кабана недостаток игрового опыта сказался. Нормальный игрок ни за что не стал бы бросать свое основное оружие на землю, а просто убрал бы его в инвентарь, чтобы в нужный момент вытащить вновь.

Вон, например, как сейчас.

Я налетел на чемпиона сбоку и попытался отвесить ему сокрушающего пинка, но эта костлявая сволочь умудрилась закрыться щитом. Он, конечно, от удара отшатнулся на пару шагов, но у меня все равно возникло ощущение, что я пнул бетонную стену, и нога слегка онемела.

Чемпион укоризненно покачал головой и потащил из ножен свой длинный меч. Я перехватил Клаву поудобнее. Конечно, в реальной жизни бейсбольная бита против настоящего меча не катит, но где мы, а где та реальная жизнь?

Он атаковал широким замахом на уровне груди. Я поднырнул под меч и попытался сбить его с ног подсечкой, но он успел сделать шаг назад. Для существа, которое только что откопало себя из-под земли, он был чертовски проворный.

Он атаковал снова, на этот раз рубящим сверху, я уклонился, ударил в ответ, стремясь достать битой в голову. Он снова отступил, но в последний момент я нажал на кнопку в рукояти, и призрачный клинок снес ему полчерепа.

Рана оказалась не фатальной. Мигнувшая над чемпионом полоска здоровья изрядно укоротилась и свалилась в красную зону, что не помешало мерзавцу атаковать колющим ударом. Но скорость все же у него была уже не та, я легко ушел в сторону и наверняка закончил бы этот бой, если бы не споткнулся.

Под ногу попал чей-то череп, нога поехала, я не сумел удержать равновесия и плюхнулся на гору костей.

Чемпион шагнул ко мне, занося меч для последнего удара, и тут дед Егор всадил ему дуплетом.

Это мертвеца и доконало. Он отшатнулся, рухнул сначала на одно колено, а потом распался на составляющие.

И из него даже ничего не дропнулось, что обидно вдвойне.

Остальная нежить почему-то не спешила атаковать. Я поднялся на ноги, пнул зловредный череп, помешавший мне закончить поединок самому, и в этот момент увидел летящий мне прямо в грудь фаерболл.

Он был поменьше, чем фаерболлы Федора, но пульсировал каким-то зловещим красно-черным огнем и было понятно, что ничего хорошего от него ждать не приходится.