Если до этого момента Джейс не видел ничего, кроме темноты и боли, то после касания Клэри словно прозрел. Перед его глазами пролетело все то, что эта девочка пережила рядом с его парабатаем: свадьба, руны, первые дни вместе, тренировки в Академии, слезы и ночные разговоры на кухне, не очень счастливое Рождество, но особенный Новый год, все улыбки, взгляды, а последним, что увидел Джейс, был их поцелуй. Почувствовав, что сердце забилось быстрее, блондин сосредоточился на брате и вдруг широко раскрыл глаза.

— Что? — взволнованно спросила Клэри.

— Я знаю, где он, — тяжело дыша, ответил Джейс. — Я знаю.

***

Алек не чувствовал ничего, кроме уничтожающей ничтожности и ненужности.

Клаус что-то надломил в Лайтвуде. Не было больше того Алека, которого знали все: уверенного, несколько холодного, привычного. Брюнет словно умер изнутри.

Изнасилован множество раз за эти двое суток. Грязно использован полоумным подонком. Не такого будущего желал себе парень.

Он уже не чувствовал своего тела ниже пояса. Ноги затекли, а то, что было выше, словно отмерло. Алек не хотел этого чувствовать, не хотел слышать стонов Клауса, но ничего не мог сделать: Андерсен приходил и имел его снова и снова. С каждым разом Лайтвуду становилось всё хуже, всё безразличнее, и вскоре он впал в апатию. Ему было плевать, что с ним будет. Он не хотел видеть и чувствовать своего тела, более того, он его теперь ненавидел.

Для себя Алек решил: если случится чудо и он всё-таки выберется отсюда живым, то продлится это недолго. Парень был сломлен, сломлен так, что не видел смысла в своей жизни: его парень, казавшийся Алеку едва ли не Ангелом, оказался дурацкой наживкой, его бывший — сумасшедший, а он сам в себя уже не верит.

Лайтвуд даже не знал, гей ли он вообще. Тот поцелуй с Клэри заставил ощутить что-то новое, то, чего раньше Алек никогда не ощущал: искреннюю нежность и слабость. Обнимая Клэри, касаясь губами её губ, Лайтвуд был бесконечно слаб перед ней и всем вокруг. Он сдавался ей, хотел принадлежать ей. Этого хотело его сердце в тот единственный момент, когда Алек почувствовал себя живым.

А теперь он снова умер. Душа словно окаменела, закрылась от того ужаса, ломающего психику парня. Он уже не знал, где день, а где ночь, не чувствовал ничего, кроме своей никчемности.

Так ли должен был жить старший сын Роберта и Маризы Лайтвуд? И так ли должен был умереть?

Но умереть ему не позволили.

***

— Ты останешься здесь, — пробурчал Джейс, осматриваясь в темном складе старого завода, куда их с Клэри привела руна парабатай.

— Ни за что, — отозвалась рыжая, откидывая непослушные волосы за спину. — Я хочу к Алеку.

Блондин закатил глаза. Вот неугомонная девчонка. Мало того, что отказалась снять свитер Алека и вообще пошла за Джейсом, так ещё и собралась мешать кровавой расправе.

А она обещалась быть кровавой. Эрондейл всеми фибрами души ненавидел Клауса и желал ему смерти, такой изощрённой, какой не умирал ещё ни один охотник.

Когда цепкий взгляд голубых глаз выловил в темном углу помещения штыковую лопату, Джейс хищно улыбнулся.

— За мной, — беря свое оружие удобнее, скомандовал он, и Клэри, закутавшись в свитер Алека, последовала за Эрондейлом.

***

Клаус расстегнул ремень на джинсах.

— Я никогда не был так счастлив, пупсёныш, — проворковал он.

Алек стеклянным взглядом смотрел в пол под собой.

Он не обратил внимания на то, что за дверью раздался какой-то шум. Но когда дверь комнаты с пинка распахнулась, брюнет все же поднял голову.

Клаус был немало удивлен, когда увидел на пороге злого, как чёрт, блондина с лопатой наперевес. Но по губам Андерсера расползлась довольная улыбка, когда за спиной блондина он увидел Клэри.

Девушка тут же нашла взглядом Алека и вздрогнула. Такого она даже представить не могла.

— Ты ещё кто такой? — настороженно спросил Клаус, не сводя взгляда с Джейса.

— Тот, кто засунет эту лопату так глубоко в твой зад, что она изо рта вылезет, — взревел тот, сверкая глазами, и кинулся на Клауса.

Клэри подбежала к Алеку и упала на колени, чтобы видеть его лицо.

— Алек, это я, — чувствуя, как по щекам бегут соленые слезы, прошептала девушка. — Мы с Джейсом вытащим тебя отсюда.

Но брюнет словно не видел её. Точнее, видел, но не хотел понимать, что это она. Алек не хотел, чтобы Клэри видела его таким: использованным, слабым, позорным.

Но Клэри даже не задумалась о том, чтобы считать это позором. Девушка тут же принялась расстегивать ремни на руках и ногах мужа, краем глаза следя за ожесточенной дракой.

Джейс кидался на Клауса так яростно, что тот просто-напросто испугался и вскоре упал на пол. Эрондейл, ругаясь на чем свет стоит, избивал Андерсена лопатой до тех пор, пока тот, захлебываясь кровью, не произнес следующее:

— Все равно он уже не тот, кем был раньше.

Джейс замахнулся и одним ударом острия лопаты отрубил Клаусу голову.

— Мразина сраная, — тяжело дыша, сплюнул блондин. — Чтоб тебя черти отымели во все дыры, ублюдок.

Когда Джейс, весь в крови, подошёл к Алеку и Клэри, Лайтвуды уже сидели около стены и напряжённо наблюдали за расправой. Алек, прикрытый своим же свитером, молча смотрел на обезглавленное тело Клауса. Он почувствовал облегчение от того, что весь этот ужас наконец-то закончился. Рядом с ним сидела его жена, которая сжимала его руку. Она пришла за ним, спасла его. Но сильнее всего Алека задел свитер. Клэри не сняла его, так и ходила с той самой ночи. И это так впечатлило парня, что он вернулся из своего мира и смотрел на подходившего к ним парабатая своими, живыми глазами.

— Если тебя ещё хоть раз трахнет какой-нибудь мужик, — угрожающе поднял указательный палец окровавленный Эрондейл, — я убью обоих. Я всё сказал. Затрахали уже, в прямом и переносном смысле этого слова.

Губы Алека изогнулись в подобии усмешки, а Клэри смотрела то на него, то на Джейса, и понимала, что никто иной не смог бы сделать того, что сделал Эрондейл. Он убил Сумеречного охотника, убил жестоко, и за это понесет наказание. Но он поступил так, не задумываясь. Джейс убил за своего парабатая, и Клэри знала, что Алек на его месте поступил бы точно так же.

Девушка была просто рада тому, что Алек жив, что он может улыбаться, но она понятия не имела, с чем им придется столкнуться в ближайшем будущем. Процесс саморазрушения Алека активирован, и остановить его будет сложно и едва ли возможно.

И пусть пока этого не видно, но истина такова: парень на грани между безумием и самоубийством, и спасти его вряд ли удастся.

========== Руки прочь от моей жены ==========

— И пусть теперь только попробуют пикнуть в нашу сторону, — хохотнул Джейс, открывая дверь особняка Лайтвудов и пропуская Клэри внутрь.

— Главное, что тебе не попало, — пожала плечами рыжая, разуваясь в прихожей.

— Не это главное, — покачал головой блондин, — главное то, что про настоящую причину обезглавливания никто не знает. Мы же сказали, что наказали его за присвоение себе личности умершего охотника, опорочивание памяти погибшего и тому подобное.

— Но если бы у тебя с Мечом Душ в руках спросили, зачем там был стол с ремнями, ты бы не выкрутился так легко, — усмехнулась Клэри.

— Тут да, подловила, — улыбнулся Джейс.

Ребята выиграли суд. Разбирательство по делу убийства Сумеречного охотника Никлауса Андерсена длилось неделю. Джейса, как убийцу, допрашивали с Мечом Душ в руках для достоверности информации, а Клэри просто задали несколько вопросов. Ребята смогли сделать так, чтобы Алека в этой истории вообще не было. Мол, правосудие осуществляли они вдвоем, пока Лайтвуд был на работе.

— Ну, на этом мое пребывание в Аликанте и закончится, — устало разваливаясь в кресле в гостиной, оповестил Джейс. — Я закончил со всеми делами и теперь должен вернуться домой. Ролана уже весь телефон обзвонила.

При воспоминании о девушке у Эрондейла приятно защекотало в груди. Он скучал по своей возлюбленной и с нетерпением ждал момента, когда сможет её обнять. Но было во всей этой истории то, что не давало никому покоя.