Долгое время он прятал непонятные ему самому эмоции за стеной безразличия и равнодушия. Ломал себя, вынуждая заменять теплоту в глазах на ледяную беспечность. И результатом, реакцией его собственного внутреннего мира стала неконтролируемая злость. То, что он так боялся показать Клэри. Временами Алек чувствовал себя монстром, ведь у нормального человека не может так бешено колотиться сердце и мысль о том, что он ненавидит эту девочку. Но только сейчас, когда она стоит здесь, перед ним, такая маленькая, но уверенная в себе и своей правоте, Лайтвуд понял, что она здесь не при чем. Не она причина его бешенства.

Парень все это время злился на самого себя. За слабость, за тупость. За то, что он просто не может жить так, как все. Казалось бы, совсем недавно Алек был убежден в том, что он — гей. Но тут появляется эта девчонка с огненными волосами, вызывая в нем такие эмоции, которых он не испытывал никогда, даже с Магнусом. И парень испугался. Он не понимал, что с ним происходит, почему ему хочется больше и больше узнавать Клэри. И до сих пор не может понять.

— Так вот, Алек Лайтвуд, — видя, что супруг не собирается отвечать, Клэри скрестила руки на груди, — теперь слушай меня. Заткни глотку и иди к себе. Я не являюсь причиной твоих психов, пойми наконец. И да, я осмелела настолько, что ставлю тебя на место. Свободен.

С этими словами девушка очень выразительно указала парню на дверь. Алек, сжав руки в кулаки, вышел из комнаты. Клэри чуть не завизжала. Она смогла. Она нагрубила, не поддалась, не испугалась. Она больше не боится Алека.

А парень, слетев со второго этажа, схватил свою куртку с вешалки и выбежал из дома. Ругаясь, на чем свет стоит, он быстрым шагом пошел в бар.

Проклятая Клэри! Не может один человек вызывать такой спектр эмоций за одну минуту! Он только подумал о том, чтобы все вернуть, чтобы возобновить все их разговоры и прочие моменты душевной близости, но её слова снова скинули Лайтвуда в глубину собственной злости. Он тонул в ней, захлебывался. Злился на жену, на родителей, на себя.

Уже сидя за стойкой, Алек глушил не первую стопку какого-то пойла. Он предпочел не думать о произошедшем, просто игнорировать все мысли. Он уже видеть не мог брачный браслет на собственной руке, поэтому нервно одернул рукав куртки.

— Привет, — раздался рядом вкрадчивый мужской голос. — Поссорился с кем?

— Отвали, — буркнул Алек, закидывая очередную стопку.

На высокий стул рядом с Лайтвудом сел кареглазый шатен.

— Прости, но я не могу спокойно наблюдать за тем, как такой симпатичный парень убивает свое здоровье. Если причина весомая, тогда я пойму. А если нет…

Алек, услышав слово «симпатичный» из уст парня, приподнял бровь. Мозги брюнета уже плыли от термоядерного алкоголя.

— Судя по всему, с кем-то близким поругался, раз такое убийственное пойло хлещешь? — бросив взгляд на бутылку на столе, шатен усмехнулся. — Поведаешь?

— А ты вообще кто? — нахмурился Алек.

— Оу, прости, забыл представиться, — заулыбался незнакомец и протянул Лайтвуду руку. — Саймон Льюис.

— Алек Лайтвуд, — пожал в ответ руку брюнет.

А спустя пару часов, страстно целуясь, парни влетели в дом Льюиса. Не разрывая бешеного поцелуя, Алек скинул куртку и начал раздевать Саймона. Тот оказался не промах и активно помогал Лайтвуду, и вскоре оба нефилима остались без одежды. В подсознании Алека мелькнула мысль о том, что Джейс может попытаться помешать ему овладеть телом Саймона, но брюнет тут же забыл обо всем, когда губы Льюиса начали оставлять поцелуи на раскаленной от страсти коже шеи Алека. Лайтвуд забыл обо всем. Сейчас для него существовал только этот сводящий с ума одним взглядом шатен и его пульсирующая плоть, трущаяся о внутреннюю сторону бедра Алека.

Когда нефилимы, пьяные от алкоголя и оргазма, откинулись на смятую постель, Лайтвуд чувствовал, как бешено колотится сердце и никак не может восстановиться дыхание. Может, от долгого воздержания, может, от того, что Льюис поистине сводил с ума одним прикосновением. Но Алек для себя понял, что теперь ни за что не даст этому парню просто так исчезнуть из своей жизни.

========== Относительно ==========

Несмотря на незабываемую ночь, утро было ужасным. Алек проснулся голым, в чужом доме, в чужой постели, с диким похмельем. Чуть не сдохнув от жажды, парень дотянулся до стакана воды на тумбочке и тут же поперхнулся, когда увидел в дверях Саймона.

Шатен стоял в одном полотенце на бедрах, опираясь плечом на косяк, и с лёгкой улыбкой смотрел на Алека. И тут Лайтвуду стало так стыдно, что он невольно схватился за голову руками.

Он поругался с Клэри, напился в каком-то баре, познакомился там с геем и тут же, спустя пару часов, переспал с ним. Просто так, без лишних слов, отдал ему свою девственность. Что он натворил? Как после этого можно вообще терпеть себя?

— Эй, доброе утро, — подмигнул брюнету Саймон, видя, как тот в полном шоке осознает все, что произошло. — Все хорошо?

Алек отрицательно помотал головой. Ничего не хорошо. Совсем. Голова парня гудела, глотку жгло от жажды, а ещё он просто был голым, и от этого настроение не улучшалось.

Чем он думал вообще? Идиот. Придурок. Просто так переспать с каким-то левым парнем! Алек Лайтвуд, до чего ты докатился?

— Ладно, приходи в себя, завтрак на столе, — не переставал улыбаться Саймон. — Душ в твоём распоряжении, одежда тоже, если хочешь. Я в Академию, у меня там дела.

Лайтвуд был не способен думать о том, какие дела у его любовника могут быть в Академии. Он вообще с трудом понимал, что происходит.

Но одно он понял точно: больше в душе нет той дикой злости и ненависти. Сердце ныло от одной мысли о том, что он оставил Клэри одну. Как бы там ни было, даже не разговаривая с ней, он всегда был рядом. А тут…

Дождавшись, пока за Саймоном закроется входная дверь, Алек вскочил с кровати и побежал в душ. Мылся яростно, чтобы стереть с себя остатки своей глупости и пьянства. Лайтвуд не знал, что он будет делать дальше, как сложатся их отношения с Саймоном, но отпускать его из-за того, что сам ступил, Алек не хотел. Льюис привлек его к себе с первого взгляда, с первой улыбки, и это поражало. Такое было только с Магнусом.

Из душа Алек вышел уже более-менее спокойным. Ну, дурак, и что теперь? Уже ничего не исправить. Быстро одевшись, Лайтвуд спустился вниз. В подсознании мелькнуло, что планировка дома довольно знакомая, что где-то он подобное уже видел, но Алек не стал заострять на этом внимание. На столе в кухне и правда стоял завтрак: яичница с беконом и стакан апельсинового сока. Быстро закинув в себя еду, Лайтвуд вышел из дома. Как-то без задней мысли нашел под ковриком ключ и закрыл дверь. Откуда он знал про ключ? Алек не подумал об этом. И зря.

***

Для Клэри утро началось не менее ужасно, чем для супруга. Девушка проснулась и поняла, что заболела. После вчерашней прогулки с мороженым жутко болело горло, нос был забит, рыжая чувствовала просто немыслимую разбитость. Как будто вагоны разгружала.

С трудом добравшись до кухни, Клэри нашла аптечку и села за стол, держа градусник подмышкой. Голова стала тяжёлой, мысли разбегались, но одно девушка успела заметить: Алека нет и не было.

Поняв, что супруг не ночевал дома, Клэри очень удивилась. И где он мог остаться? У кого, точнее? Если только Алек не нашел себе новую пассию.

Градусник показал 38.4. Девушка застонала и пошла к себе. Она вообще была не в состоянии что-либо делать, поэтому просто залезла обратно под одеяло, надеясь дождаться мужа здесь.

И он пришел. Точнее, влетел в дом, закрыв за собой дверь с таким оглушительным хлопком, что Клэри проснулась. Она хотела позвать супруга, но голос пропал, из горла вырывался только хрип.

— Глупец! Идиот! — Алек пронесся к себе, ругаясь.

Поняв, что хозяйке плохо, Чудик выбежал из комнаты и залаял, привлекая внимание Лайтвуда.

— Ну ты ещё давай поори! — тут же откликнулся парень, выходя из своей комнаты. — Чего тебе?