— Нам пора присоединиться к ним, — переводчик выходит из тени навеса первым и делает это до того, как хоть один из нашего трио успевает вникнуть в смысл его слов.

Больше всего меня поражает тот факт, что даже Сорад выглядит заметно дезориентированным.

Темп задаёт сайри, шагающий впереди, поэтому все желающие обсудить наше далеко не торжественное шествие до манящих полумраком ворот под лучами слепящего солнца за дополнительными разъяснениями могут обращаться именно к нему. Лично я снимаю с себя всякую ответственность за то, что оно напоминает бегство!

Расторопная прислуга быстро закрывает за нами массивные, высокие створки, покрытые едва различимой резьбой. Глазам требуется время, чтобы привыкнуть к новому варианту освещения. Постепенно тёмные и светлые пятна обретают всё новые и новые детали, и мне становится ясна истинная причина поспешности тех, кто стоит возле дверей.

Мать Баисара крепко обнимает его, вцепившись пальцами в рубашку на предплечьях. Она скрыла своё лицо на груди сына. Молчит. Её плечи не сотрясают рыдания… Эта тишина и выгнутые от напряжения пальцы говорят куда больше, чем сделали бы это слёзы и причитания.

Взгляд помимо воли находит среди сайри фигуру Правителя Илкаса, но его фигура занимает последнее место в моих мыслях. Важнее то, как он смотрит на свою жену, обнимающую их сына. Ни тени торжества и радости, которые увидел весь двор. Мне кажется, сейчас он думает, насколько поспешным было его решение об отречении от Баисара, что бы тот не натворил.

Получается, представители правящего дома Илкаса предпочитают не выносить на суд широкой общественности ни частную жизнь, ни искренние эмоции. С Баисара вон тоже всё показное слетело: стоит как столб, взгляд поднять не желает. Может он и хотел бы ответить на материнские объятья, но матушка в него клещом вцепилась — рук не поднять.

— Иджи, довольно, — мягко произносит глава семейства.

Женщина поворачивается в его сторону. Она по-прежнему хранит молчание, но слова мужчине не нужны. Должно быть, выражение лица супруги очень выразительное. Поэтому он вздыхает и качает головой.

— Прошу прощения за столь прохладный приём, — обращается он к нашей компании, застывшей возле дверей, нормальным русским языком. Наверное, Баисара настойчиво попросили избавиться от амулетов, чтобы ему в голову не закралась мысль выкинуть какой-нибудь номер в пику отцу. — Ваши имена мне известны: Сорад, Маргарита и Натали, — Правитель Илкаса поочерёдно кивает каждому из нас, — представляться и представлять мою супругу я считаю излишним. Разумеется, речь идёт о нашем неофициальном знакомстве. На сегодняшнем торжестве вас представят двору.

Не знаю, как там остальные, но я склоняю голову, выслушав объяснения сайри. Возможно, мои спутники делают то же самое, поскольку во взгляде мужчины появляется нечто похожее на удовлетворение.

— Я постарался организовать всё так, чтобы ваше пребывание в моём доме было максимально комфортным. Однако если у вас возникнут какие-нибудь трудности или пожелания, то вы смело можете обращаться к тем, кто будет вас опекать, пока вы будете находиться здесь. Господин Сорад, заботу о вашем комфорте я возложил на плечи благородного Иткара Мальди.

О! На этот раз имя и фамилия разделены чёткой паузой и не сливаются в одно неудобоваримое слово!

— Благодарю вас, — отвечает мельв своим фирменным замороженным тоном. Впрочем, сайри не особо этим удивлён. Свою речь он продолжает, как ни в чём не бывало:

— А о вас, девушки, позаботится прекрасная Екатерина и её помощницы, — мужчина жестом указывает на молодую женщину в тёмно-зелёных одеждах, которая, услышав своё имя, делает шаг вперёд.

До этого момента ей удавалось удачно скрывать своё присутствие, чему способствовал полумрак и затенённая ниша, напротив которой она стояла. Появление четырёх девушек, выплывающих из-за спины своей госпожи, становится для меня неожиданностью. Это чем-то напоминает мне экзотические танцы, когда танцовщицы выстраиваются в ряд, а после, повинуясь ритму музыки, начинают поднимать руки, создавая таким образом совершенно фантастический эффект.

— Мне очень приятно с вами познакомится, — голос у Екатерины — она же Катя, жена друга, любящая чёрные шёлковые халаты — мелодичный, а в интонациях присутствует лёгкий акцент, лишь усиливающий это впечатление. — Ещё приятнее мне будет узнать вас поближе.

На последних словах эта красавица глядит на меня в упор. Отлично!

— Прекрасно, — конечно, радость на лице Правителя Илкаса прочитать нельзя, но короткая оценка лишена сарказма, которым был наполнен мой мысленный возглас. — Раз так, то предлагаю проследовать за вашими помощниками, они проводят вас до приготовленных покоев.

Катя в приглашающем жесте протягивает руку. Видимо, она желает как можно скорее оказаться с нами наедине. Об этом свидетельствует и улыбка, играющая на её губах.

Пусть я этого и не хочу, но мозг без моего вмешательства оценивает внешность этой женщины. В росте она мне уступает, и типаж у нас разный, но… она хороша, несомненно, хороша собой. Прекрасная, так назвал её отец Баисара. Я вынуждена с данной оценкой согласиться. Осталось только смириться с данным фактом и научиться с ним жить. Пока мне неприятно думать о том, что Баисар привозил этой женщине подарки. Хотя…

Я украдкой смотрю на второстепенного героя моих мыслей. Он по-прежнему выглядит отстранённым. Каменные плиты пола уже не сканирует взором, и то хорошо. Даже приобнял за плечи мать, которая соизволила наконец-то от него отцепиться. Интересно, у сайри бывают синяки?

Марго тянет меня вперёд. На её личике читается неподдельный интерес ко всему происходящему и пугающая жажда узнавать новое.

Если такое настроение у моей бывшей соседки продлится долго, то я Кате не завидую!

По пути к комнатам, отведённым для меня и Марго, мы совершенно неожиданно и незаметно теряем Сорада и сайри, приставленного к нему. Вот только шли рядом — вот их уже нет. Катя объясняет, что они свернули в какой-то боковой коридор. Я, если честно, никаких коридоров не заметила. Маргарита тоже. Я не вижу другой причины тому, что девушка пытается свернуть себе шею, глядя за спину в тщетной попытке разглядеть таинственное ответвление коридорной системы дворца.

Катя тоже замечает интерес Марго, но виду не подаёт, заводит разговор о своём появлении в Асисе:

— Поверьте, вам ещё повезло! Когда я в своё время сюда попала, для меня это был полнейший шок! Помню, тот день не задался с самого утра. В магазин, где я работала, заявились какие-то неадекватные молодые люди, перепугали меня до истерики. Потом неожиданно позвонил Лис — это мой супруг, только я ещё не знала в тот момент, кто он на самом деле — настоял на встрече и потребовал таких предосторожностей, что вместо истерики я впала в прострацию. В ресторане он повёл себя как неандерталец: вывел из зала, затащил в мужской туалет, закинул на плечо, — как мешок с картошкой, честное слово! — и танком попёр на зеркало, висевшее на стене. Только вместо вполне ожидаемого развития событий я вдруг оказалась в номере. Там нас уже ждали его друзья Джари и Баисар. Думаю, с Джари вы ещё познакомитесь, но он вряд ли покажется вам в том виде, в каком предстал передо мной, чтобы не напугать, как он выразился.

— И в каком же виде он был? — Маргарита заинтересовалась рассказом.

— В одном полотенце, едва прикрывающем всё, что обычно на всеобщее обозрение не выставляют.

— Ого! — девушка поражена настолько, что выдаёт искреннюю реакцию, позабыв о манерном и фальшивом «Вау!», которое мне уже порядком надоело слушать.

— Не то слово! — поддерживает её Катя. — Сайри в одежде — зрелище впечатляющее, а без одежды — вообще не для слабонервных девиц.

— Но у вас уже был… Лис, да? — Маргарита опять влезает со своими вопросами.

— Был, — кивает верная жена, — но всё моё внимание сосредоточилось на Баисаре. Несколько лет назад он выглядел иначе, гораздо моложе. Этакий мальчик-одуванчик с длиннющим хвостом пепельно-русых волос. Просто картинка! Пока в глаза не посмотришь. Характер у него тогда был ещё поганее, чем сейчас, поверьте.