Лёгкий поцелуй в плечо.

— Я в душ. Не засыпай, потому что ты пойдёшь следом!

Невидящим взглядом смотрю в стену. В голове только одна мысль: так хорошо просто не бывает!

24 июня 2011 года

Как я могла забыть задёрнуть шторы?!

Я ощущаю всеобъемлющее чувство недовольства. Распространяется оно на себя, на солнце и на жизнь в целом.

— Вот и начала день с позитива!

За такими чудесными переживаниями я как-то не сразу соображаю, что свет льётся не с той стены…

Воспоминания обрушиваются внезапно, как и в памятный майский день.

На этот раз, чтобы ощутить стыд нет нужды идти к зеркалу. Достаточно открыть глаза и удостовериться в том, что я нахожусь в спальне Бориса.

На окне отсутствуют не только шторы, но и гардины. Как он только высыпается с окнами, выходящими на восток!

Радует одно — кровать рядом пустует. Впрочем, если бы Борис спал, можно было бы попробовать выскользнуть из квартиры и вызвать такси уже в вестибюле…

Произошедшее этой ночью не укладывалось в моей голове. За два года я ни разу не шла слепо на поводу эмоций и желаний. Вчерашний поступок был больше похож на приступ временного помешательства, и я не могу его объяснить. Впрочем, главная проблема не в этом. Как мне теперь смотреть Борису в лицо? Он ведь наверняка будет ожидать продолжения, но о каком продолжении может идти речь, если я даже о разговоре с ним помыслить не могу!

— Доброе утро.

Я вздрагиваю от этого голоса.

— Как ты здесь спишь? — вырывается вместо приветствия.

— Хорошо я здесь сплю, — ответ Бориса звучит как всегда невозмутимо, а в первой фразе слышался намёк на тепло.

Ну вот, кажется, испортить с ним отношения будет не так уж сложно. Жаль, нельзя вернуться к тем отношениям, что сложились между нами до вчерашнего вечера. Они меня вполне устраивали.

— Это тебе. — На постель ложится короткий халатик из чёрного шёлка. — Он должен был стать подарком жене моего друга, но тебе сейчас нужнее, а Кате я куплю новый.

Сев на постели, разворачиваю неожиданную обновку и прикидываю её длину. Эта Катя явно уступает мне в росте.

— А как твой друг относится к таким подаркам?

Борис пожимает плечами:

— Катя любит такие вещи.

Гениальный ответ и блестящая логика!

— Хорошо, я его надену, — выжидающе смотрю на мужчину. На второй минуте он поднимает правую бровь. — Ты не выйдешь?

— Нет.

Я давлюсь собственным вдохом.

— Может, отвернёшься?

Вместо ответа Борис складывает руки на груди и опирается на дверной косяк.

— Отлично! — шиплю раздражённо и выбираюсь из постели. Повернувшись спиной к Борису быстро, насколько это возможно, закутываюсь в халат.

— Знаки должны быть другими.

— Что?! — резко разворачиваюсь, едва успев поймать разлетевшиеся полы.

— Ксения должна была выбрать другие знаки, — Борис хмурится.

— Какая разница? Откуда ты вообще об этом знаешь?!

Хотя мужчина смотрит на меня, я понимаю, что он меня не видит. Его мысли занимает нечто другое и невесёлое — чёрные брови сходятся ещё ближе на переносице.

Пара секунд внутреннего монолога, и на лице мужчины появляется выражение «Какой же я идиот!».

— Что?! — не выдерживаю я.

— Идём завтракать, — раздражённо бросает Борис и выходит из комнаты, на ходу бросая: — Или тебе будет проще, если мы опять вернёмся к «вы»?

От этого предложения у меня открывается рот. А может, это происходит от возмущения?

— Эй, а как же романтический завтрак в постель? — спрашиваю у удаляющейся спины.

— Терпеть не могу крошки в кровати. К тому же всё, что я приготовил, на подносе не уместится.

— Ты приготовил?!

Ноги сами несут меня прочь из спальни. Хочу на это посмотреть!

В гостиной меня ждёт небольшое разочарование. Вся еда ресторанного приготовления, но сервирован стол красиво, это стоит признать.

— Тут где-то есть ресторан? — Я рассматриваю накрытый стол и прикидываю, как удобнее устроиться на подушках — это даже не японские мотивы, а какая-то восточная сказка!

Борис выходит из кухни с дымящейся туркой в руке. Гостиная быстро наполняется упоительным ароматом кофе.

— Кафе, — уточняет мужчина, пристраивая свою ношу на плетёную подставочку под горячее. После чего легко и непринуждённо опускается на подушки, будто всю жизнь так делал. — Присаживайся. — Он жестом указывает на горку подушек напротив.

Вздохнув, пытаюсь выполнить просьбу — я предпочитаю считать последние его слова просьбой, а не приказом. Шёлк скользит по атласу, но угроза свалиться с необычного сиденья всё же представляется мне минимальной.

— Больше похоже на ресторанную еду, — киваю на несколько горячих закусок, чьё оформление тянет как минимум на две мишленовские звезды.

— Тем не менее это из кафе, — настаивает на своём Борис. — Так написано на их вывеске. И вообще, может, ты закончишь любоваться блюдами и приступишь к их дегустации?

— А если я хочу для начала услышать ответы на свои вопросы? — демонстративно скрещиваю руки.

— Пара твоих вдохов — и я за себя не ручаюсь, — признаётся он, оценив мою позу.

Я опускаю взгляд и тут же расцепляю руки, которые сложила не на груди, а под ней. Выглядело это действительно провокационно.

— И я не советую задавать мне вопросы до тех пор, пока я не поем.

Какая забота! Просто бесит!

— Неужели тебе даже не интересует, что это за вопросы? — ладони непроизвольно сжимаются в кулаки. Борис это замечает и лишь фыркает в ответ.

— И почему у меня такое чувство, будто ты их озвучишь, даже я буду возражать?

— Потому что так оно и есть, — произношу резче, чем хотелось бы.

— Ну, давай! Попробуй удивить меня, — Борис с насмешливой улыбкой кладёт на стол вилку.

— Зачем Ксения повела меня делать этот рисунок? Чем вызвано твое предложение перейти на «вы»? И… прости, конечно, но откуда у тебя столько денег?

— Я отвечу на них, если ты съешь свой завтрак. Не стоит обсуждать серьёзные вещи на голодный желудок. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Категорически не согласна с этим условием и наставлениями, но… кого это волнует! Борис берётся за вилку и приступает к методичному уничтожению содержимого своей тарелки. Когда только успел наполнить её!

После пары блинчиков и половины кружки кофе вынуждена признать правоту Бориса. Раздражение действительно идёт на убыль. Даже появляется интерес к некоторым вещам, на которые я сразу не обратила внимания.

— Ты уже вернулся с пробежки? — другого объяснения тренировочному костюму Бориса я не нахожу. Правда от мысли о ранней пробежке у меня внутри всё содрогается. Каким же надо быть фанатом спорта, чтобы вставать по утрам на несколько часов раньше, кстати… — Сколько сейчас времени?

Если на первый вопрос ответ мне может дать только сам Борис, то на второй я способна ответить и сама. Если, конечно, найду часы.

— Сейчас около половины седьмого. Я ещё не бегал. Спущусь в парк через час после завтрака.

— Я смогу воспользоваться ванной ещё раз?

— Конечно, только доешь для начала.

— В меня больше не влезет! — возмущаюсь я. — Да и платье не застегнётся, если я помогу тебе доесть всё, что тут осталось!

— На счёт одежды не беспокойся.

Какое интересное заявление!

— О! У тебя и на этот случай что-то есть?

— Ну, можно и так сказать. А поесть, как следует, я тебе настоятельно рекомендую.

То-то и оно, что настоятельно. Как-то неуютно от такой настойчивости. Предчувствие нехорошее. Очень не хочется ему поддаваться, но логика вчера себя дискредитировала!

Деликатный стук раздаётся в тот момент, когда я заканчиваю закукливаться в полотенце. Подобный поворот событий несколько выбивает из колеи, но дверь я всё же открываю.

— Ты уже закончила! — Борис выглядит довольным этим фактом. — Ко мне сейчас поднимутся гости. Очень нежелательно, чтобы они тебя увидели или услышали. Прошу, посиди здесь тихонько и постарайся ненароком не выдать своего присутствия. И ещё… надеюсь, ты не боишься темноты? Мне придётся выключить свет.