— Интересно, в какое мирное русло можно направить способность разрушать?

Фред не растерялся, он много думал об этом сам, и потому с ходу ответил:

— Вы же помните чемпионат мира по квиддичу? Сколько времени ваши работники разбирали его после завершения?

— Около недели.

— Около недели, — кивнул парень. — И то, если учесть, что там до вас потрудились Пожиратели, разрушив половину, не так ли? А Элис Хард могла бы за день сравнять все постройки с землёй. Ну или за два. Раза в три-четыре быстрее ваших специалистов.

— Мы всё понимаем, мистер Уизли. Но Элис Хард — не бессловесный нож. Она сильный маг, и как вы сами любезно заметили, её способности можно применять и не так катастрофично. Она сама решает, куда направить свою силу. Хард могла сражаться за Хогвартс, могла его защитить. Своей способностью к разрушению она могла остановить армию В…Волан-де-Морта. Но она выбрала его сторону. Поймите и нас, ведь если бы она не разрушила защиту замка, жертв было бы гораздо меньше. Погибло множество хороших магов.

— Она была в таком состоянии, что не отдавала себе отчёт в своих действиях. Вспомните показания Минервы МакГонагалл. Элис получила письмо о том, что её родители похищены, и именно это заставило её сбежать из Хогвартса и разыскивать Волан-де-Морта. Нарцисса Малфой подтвердила, что родителей Элис убили на её глазах, а потом Волан-де-Морт пытал её и поставил метку, когда у неё уже не было сил сопротивляться ему. На суде не прозвучало, но на следующий день после побега Элис в классах Хогвартса развеялись её бабочки.

— Бабочки? — неверяще переспросил председатель апелляционной комиссии. — При чём тут…

— Погодите, дайте мне договорить. На первом курсе Элис Хард не в достаточной мере ещё могла контролировать свою магию. На каждом из уроков она наводнила кабинеты своим колдовством — бабочками. Они всё время летали под потолком, и никто не знал, как можно их убрать. И когда Волан-де-Морт поставил на ней свою метку, все бабочки исчезли. Вспомните, волшебство, сотворённое волшебником исчезает только тогда, когда волшебник умирает.

— Но Элис Хард не умерла.

— Тело её продолжало жить, но душа была мертва. Бабочки исчезли, и все решили, что она умерла. Я настаиваю на том, что с момента получения метки Элис Хард была не в состоянии осознавать свои поступки.

— Мистер Уизли, по показаниям самой Элис Хард она не находилась под заклятием Империус.

— Я видел её пустые глаза, когда она напала на замок. Это был кто угодно, только не Элис Хард. А потом, когда Долохов напал на нас с Джорджем, она очнулась и спасла нам жизнь. Я видел, как она просыпается. Как только Элис смогла осознать свои действия, то перестала сражаться, и не напала больше ни на кого, хотя у неё была такая возможность. Я считаю, что она не в ответе за все те преступления, в которых её признали виновной.

— Мистер Уизли, послушайте, пожалуйста. Пусть мисс Хард не осознавала, что делает, но это не снимает с неё ответственности за случившееся. По её вине погибли многие. Она разрушила защиту замка. Да, позднее она осознала, что натворила и постаралась исправить свои ошибки. Но потерянных жизней не вернуть, даже она это понимает. Именно поэтому мисс Хард согласилась со своим наказанием и посчитала его вполне заслуженным. Вы ведь подали на апелляцию не по её просьбе, а по собственной инициативе?

— Да, но я…

— Я всё понимаю, Фред. А ведь даже то, что она не опротестовала свой приговор, говорит о том, что Элис согласна с тем, что должна провести в Азкабане десять лет. Она являлась пособницей тёмного волшебника, она сама пришла к нему и согласилась на это.

— Потому что хотела спасти родителей. А когда их убили, у неё больше никого не осталось, она потеряла почву под ногами, а Волан-де-Морт воспользовался этим. Вы же её видели! Они пытали её! — голос Фреда звенел от гнева и боли.

— Но ведь что-то заставило её очнуться, когда Долохов напал на вас, не так ли?

— Мы были друзьями до того, как я и Джордж покинули Хогвартс. Из-за этого мы поссорились и больше не общались. МакГонагалл говорила, что Элис просила Дамблдора о помощи, но он не смог помочь ей. Так что на тот момент, когда похитили её родителей, она считала, что осталась одна. Я и подумать не мог, что она…

Фред умолк, опустив голову. Щёки горели румянцем. Он действительно никогда не подозревал, что Элис настолько к нему неравнодушна. Что именно угроза его жизни заставит её очнуться.

Апелляционная комиссия переглянулась, приходя к решению.

— Мистер Уизли, — официальным тоном сказал председатель комиссии после того, как пауза слишком затянулась, — комиссия, выслушав ваши доводы, пришла к решению.

Фред поднял голову и с надеждой взгляделся в лица.

— Элис Хард виновна в пособничестве Волан-де-Морту, причинении ущерба Хогвартсу и гибели большого числа магов. Но принимая во внимание ваши доводы, мы считаем возможным уменьшить срок её заключения наполовину. Таким образом, с учётом прошедшего срока Элис Хард остаётся отсидеть в тюрьме Азкабан три года и семь месяцев.

Фред Уизли опустил голову и сжал её руками. Он проиграл, потому что пытался добиться оправдания Элис. Наверное, зря он выступал сам, нанял был хорошего адвоката, тот бы справился лучше. Но парень хотел сделать всё сам. Сам спасти Элис от тюрьмы. Жалкий дилетант.

***

— К вам посетитель, Хард.

Элис взглянула через пруться решётки на смотрителя.

— Кто?

Тот отступил в сторону, и она увидела долговязую фигуру и огненную шевелюру своего бывшего приятеля. Почти тотчас же девушка повернулась к нему спиной. Она ещё не была готова к разговору. Подумать только, из-за неё он чуть не погиб! Она никогда не простила бы себе этого. Да и многое из того, что сделала, Элис не могла себе простить. Она совершила столько ошибок! Столько катастрофических ошибок, за которые другие расплатились своими жизнями! Она испачкалась в той грязи, в которой была. Фред заслуживает самого лучшего. Пусть женится на Джонсон, та сможет сделать его счастливым. А Элис сама сломала свою жизнь. Ей вовек не отмыться от той черноты, что заполонила её.

— Элис, — негромко позвал Фред.

Она стояла, выпрямившаяся, напряжённая, такая далёкая в своей гордости. Она спасла ему жизнь, а он не смог спасти её. Конечно, у неё есть полное право обидеться на него. Она не хочет его видеть, и он прекрасно её понимал — если бы он мог… Если бы он только смог… Всё было бы иначе.

Голос её казался глухим и надтреснутым.

— Уходи.

— Элис…

Она отошла на пару шагов, словно пытаясь удалиться. Камера её была маленькой, что тоже сжало ему сердце. И он должен оставить её тут совсем одну!

Спустя минут десять бесплодного ожидания, что она повернётся к нему, Уизли вынужден был уйти.

Услышав его удаляющиеся шаги, Элис моментально развернулась и подбежала к решётке. Жадно вглядывалась она в своего посетителя, не сдерживая слёз. Теперь, когда он повернулся спиной, когда он её не видит — можно.

В дверях Фред неожиданно обернулся и перехватил этот полный отчаяния взгляд. Но шаг уже был сделан, и дверь захлопнулась, отрезая их друг от друга.

Смотритель неодобрительно покачал головой, глядя на заключённую.

— Могла бы и поблагодарить его.

— За что? — хрипло и безучастно спросила Хард.

— Он подал апелляцию по твоему делу. Хотел, чтобы тебя оправдали. И добился того, что тебе уменьшили срок на пять лет.

— На пять лет? — ахнула Элис.

Из глаз её хлынули слёзы. Она не заслужила этого!

***

Измождённая женщина в длинном тёмном платье, которое мешковато висело на её худощавой фигуре, зажмурилась от света, стоило огромным железным дверям распахнуться перед ней. И пусть он был не таким ярким — Лондон был привычно укрыт тяжёлыми тучами, но ей, за пять лет привыкшей к полумраку её темницы, хватало и этого. Она сделала глубокий вдох и решительно переступила порог, отделяющий её от такой забытой уже свободы. Голова закружилась, и некоторое время женщина стояла у ворот, привыкая. Когда она более-менее пришла в себя и смогла осмотреться по сторонам, то почти сразу же увидела недалеко от себя улыбающегося рыжеволосого мужчину.