БЫЛ ПОЧТИ ПОЛДЕНЬ, когда Роза наконец оделась и повела Отсо на запоздалую утреннюю пробежку по холодку. Позже, зайдя в ванную, Роза поневоле вернулась в реальность – судя по брошенному на пол влажному полотенцу, незнакомец тоже побывал здесь. Роза подумала об этом с отвращением и вытерла руки гостевым. Затем отдраила всю душевую от стен до пола, избавляясь от следов навязавшегося ей на голову человека. Когда же в конце уборки Роза хотела бросить полотенца в корзину для белья, то, к своему ужасу, обнаружила, что та доверху заполнена грязной одеждой незнакомца. Роза сердито зашвырнула все в барабан стиральной машины, засыпала в дозатор щедрую порцию порошка и нажала на пуск. Вода хлынула в машину, раздалось гудение. Желудок все еще протестовал, и Роза сварила себе на обед овсяную кашу. Она заметила, что то и дело бормочет: ну что там еще. Сегодня она выспалась, и головная боль наконец прекратилась. Вообще, Роза чувствовала себя каким-то ненужным хламом, вещью, подобно стоящему в углу кабинета ксероксу. Рабочие командировки сокращались, и было уже невозможно как следует познакомиться с коллегами – не то что раньше. Срочные контракты стали нерегулярными и, рано или поздно, приносили утомление и неприятности.

Время шло, и Розе редко удавалось прожить день по-настоящему интересно. Она еще не пришла в себя после смерти брата, да и состояние отца вызывало постоянное беспокойство. Вот бы перескочить через несколько дней и просто забыть о незнакомце, сосредоточившись на чем-то другом! Эта мысль казалась привлекательной, пусть и абсурдной. В любом случае, если незваные гости повадятся запросто вносить неразбериху в ее жизнь и в ее распорядок, это будет просто невыносимо. Этого нельзя допустить, а как известно, наилучшей альтернативой панике является действие. Итак, было ясно: нужно что-то делать.

Роза проворно как можно плотнее задернула шторы и зажгла в спальне верхний свет. Затем она переложила из шкафа на кровать одежду мужчины, стопка за стопкой, и изучила ее: рубашки, брюки, даже носки и нижнее белье. Все было тщательно выглажено, и у задней стенки на полке не было ни разрозненных носков, ни иных сюрпризов. В небольшой картонной коробке лежало несколько свернутых кольцом маловыразительных галстуков. Розе припомнилось, как во время одной командировки горничная ежедневно добросовестно и до отвращения симметрично раскладывала на диване в номере пять декоративных подушечек: три сзади и две впереди. И так же систематично Роза, возвращаясь в номер, первым делом разбрасывала подушки. Сейчас я не разбрасываю. Я ищу.

На штанге платяного шкафа висели темно-синий дорожный чехол для костюмов и сами костюмы. В кармане первого же пиджака обнаружились квитанция за стоянку в аэропорту и зеленая бумажная салфетка.

Второй пиджак был в стирке. В нагрудном кармане третьего лежала газетная вырезка со статьей о… китовом молоке. В углу ниши стоял чемодан. “А вдруг я пообещала кому-то, что у меня можно остановиться? – подумалось Розе. – Но не спать же в одной кровати!”

Постепенно Розой овладело сомнение в возможности естественного исправления ситуации. Единственное, на что она могла рассчитывать, была четкая программа действий, которой она придерживалась. Роза была настолько увлечена поиском улик, что, когда на улице резко взвизгнула почтовая машина, она так и вздрогнула. “Это же мой собственный дом, – обругала себя Роза. – Мой!” Перекладывание одежды мужчины обратно заняло какое-то время, но в результате аккуратные стопки снова покоились на полках. Одежды оказалось немного, и вся она была удручающе стильная по сравнению с барахлом Розы с блошиного рынка.

Когда Роза открыла дверцу зеркального шкафчика в ванной, ее уже не удивило, что имущество мужчины обнаружилось и там. Смутило лишь количество косметики: воск для волос, лосьон для бритья, триммер для волос в носу… Дезодорант: почти новый, гипоаллергенный, с аптечным ценником. Бритва: ну что о ней сказать? Расческа: обычная пластмассовая, коричневая. Аэрозольный ингалятор – для астматиков? Термометр. Обычный крем. Гель вокруг глаз и набор для домашнего отбеливания зубов. Шкафчик был буквально переполнен! Роза откопала в кармане блокнотик и начала писать.

На прикроватной тумбочке лежал цифровой тонометр, а в ящиках вдобавок обнаружились плитка шоколада, компас, карта столицы и пригородов и карта звездного неба. Роза добавила в конец списка:

Все самое важное, конечно, было у мужчины с собой, в бардачке машины или в кейсе.

Роза закрыла блокнот и ощутила сильнейшую усталость, которую могло вызвать только грандиозное, но так и не доведенное до конца дело. Она упаковала сумку и заставила себя действовать, пока не поздно.

За день Роза успела многое. При ярком свете лампы она выполнила срочную работу в подвальном офисе “Солнечного бюро путешествий”. Осталось лишь одно: организация цифрового фотоархива. Фотографии в целом хранились логично, так что Роза вначале перенесла фотографии прошлых лет в одну папку, а затем сделала резервную копию “корзины” и освободила на диске значительное пространство. “Документы устаревают так быстро, – подумала Роза, – что фактически я могла бы установить границу в месяц, или в неделю, или – почему бы нет – по вчерашний день”. Оставшиеся фотографии она рассортировала согласно названиям туристических объектов таким образом, чтобы их поиск был удобным и логичным. Фотоматериалов о туристах было мало: лоснящаяся и загорелая толпа, которая “без шума и пыли” катила свои чемоданы из аэропорта в аэропорт по всему свету. Часть снимков Роза рассортировала и разложила по нужным папкам, остальное осталось на усмотрение стажера агентства. Снимки были настолько реалистичны, что томящейся в подвале Розе начало казаться, будто песок вот-вот обожжет ее втиснутые в туфельки ступни, а в ушах уже раздается шум сильных океанских волн.

До десяти вечера Роза доводила до ума систему расстановки папок и писала сообщения для стажера. Живот снова дал о себе знать, но на сей раз уже от голода. Продуктовый магазин был закрыт. Роза подумала было о ресторане, однако тут же убедила себя, что слишком устала, чтобы сидеть в одиночестве за столиком в ожидании еды.

Кроме того, она заметила, что Отсо терпеливо лежит под вешалкой, положив морду на ее ботинки. Она совсем забыла, что, наскоро погуляв с псом ранним вечером, взяла его с собой на работу.

Спустя минут сорок Роза стояла во дворе своего дома, отнюдь не горя желанием открыть дверь. Чтобы собраться с мыслями, она еще немного прогулялась с Отсо, хотя пес был уже не прочь перебраться в тепло. Когда уже и ее пробрал озноб, Розе пришлось сдаться.

Отсо прошмыгнул впереди нее и уселся на ковре в коридоре Роза же, почувствовав незнакомый запах, уставилась на мужские зимние ботинки, от которых несло кремом для обуви. Как и утром, ее охватили сомнения и шок, и она вновь ощутила выброс адреналина. Она прислушалась, однако в доме было тихо. Свет со двора слабо освещал кухню и, положившись на него, Роза двинулась вперед. Я крадусь в своем собственном доме? В спальне царил полумрак, кто-то сопел, а Отсо сидел возле кровати, помахивая хвостом.

“Я этого не выдержу!” – прошипела себе под нос Роза. Придерживая дверь рукой, она украдкой посмотрела на профиль спящего. Может, этот мужчина все-таки напоминает ей кого-нибудь, хотя бы капельку? Нет! Надо держаться. В кухне витал запах чего-то вкусного, на плите стояла кастрюля с каким-то блюдом из риса. Роза проглотила всё разом, не подогревая, и почувствовала, что ее вновь охватывает неодолимая усталость. Несмотря на это, она успела заметить, что раковина после готовки была вымыта, но кое-что было не на месте: подставка для ножей была передвинута на другой конец стола.