— С чего ты это взяла?

— Догадалась.

Дамиан Тарийский делает короткий шаг, касается моей щеки ладонью. Проводит ей нежно, касается шеи. Обхватывает её на мгновение почти горячими пальцами и убирает руку.

— Ты разве забыла? Я не люблю тех, кто лжёт.

— Я хорошо помню об этом.

— И врёшь! — рявкает Дамиан так, что я вздрагиваю.

Он рассердился так быстро! Вот только что был добродушен, потом недоволен, теперь основательно зол. Но что я такого спросила? И почему он решил, что я выдам Лису? Разве можно лишать себя доверия со стороны тех, с кем ещё придётся общаться? Уж чему-чему, но братья меня научили держать язык за зубами. Хоть руку жги над костром в праздник звездостояния!

— Мне нечего больше сказать, — упёрлась. — Хоть выгоняйте!

Ответное молчание и долгий выжидательный взгляд не смогли пробить моей решимости. Но как же непередаваемо сложно смотреть в лицо дракону, сгорая от животного страха. Вдруг поняла, что со мной может здесь произойти что угодно. Интуиция? Испуг? Очередное понимание, где я и с кем? Он может не только выгнать меня из дворца, но и отдать на растерзание слугам, придумать наказание и, кажется, даже убить. И будто в подтверждение мыслям лорд громко крикнул:

— Бастиан!

— Милорд!

— Всех служанок сюда. Немедленно!

Ох, как хочется сбежать! Чуть отступаю и останавливаюсь, пригвождённая немым требованием в драконьих глазах. Черты лица лорда становятся жёстче, неузнаваемо меняя лицо. Какой же разный дракон! Где он настоящий?

«Евлина», — спрашиваю себя: «Ты уверена, что свадьба с ним станет для тебя лучшим исходом?»

На площадку возле конюшни постепенно стекаются девушки. Есть совсем молоденькие, есть повзрослее. Прислуги много, но Лисы нет. Я ни в коем случае не должна выдать себя. Ни взглядом, ни жестом. Но как же Лисе показать, что я ничего не сказала?

Когда появляется Пелесенская, невольно напрягаюсь сильнее. О, Небеса! Теперь всё в вашей воле! Пусть всё закончится хорошо!

— Все служанки здесь, милорд, — рапортует Бастиан.

Щелчок пальцами и немолодой мужчина мгновенно скрывается за драконьей спиной. Лорд Тарийский идёт вдоль неровного строя, останавливаясь то перед одной девушкой, то перед другой. Доходит до крайней, разворачивается и снова продолжает движение. Пластичным, строгим и уверенным в себе мужчиной любоваться бы, но понимание, что происходит сейчас, напрочь сбивает весь романтический флер. Нашла чем восхищаться, дурында!

Когда Дамиан остановился возле Лиссандры, внутри меня, кажется всё остановилось. Сердце замерло, перехватило дух, в глазах на миг потемнело. Не успела собраться с силами, как услышала жёсткое:

— Все свободны, кроме тебя.

Лиссандра. Именно она осталась стоять, глядя себе под ноги. Её желваки играли, пальцы рук она сцепила между собой.

— Ну, Евлина? Что скажешь?

— Не понимаю о чём вы, милорд.

— Не понимаешь?

— Нет.

Дамиан улыбнулся.

— Знаешь, что бывает с нежной девичьей кожей, когда по ней проходятся розгами?

Я молчу. По спине бежит холодок. Он ей не задал ни единого вопроса. Я ему ничего не сказала. С чего он взял, что это Лиса? Неужели она — единственная из бывших здесь, а я, как простушка, всё ей испортила?

— Она вспухает багровыми полосами, на ней появляются кровоподтёки и кровь. Если бить выверено и очень жёстко, на коже останутся шрамы.

— Вы не можете быть настолько жестоким, — горячо вскрикиваю. — Она же не виновата!

— Так каким другим невестам, малышка? — холодно спрашивает лорд Дамиан. — Твой страх слишком прозрачен, а ты не умеешь лгать.

— Конечно, я вас боюсь! Вы же... Вы же ведёте себя так, будто злитесь за что-то! Не хотите жениться? Не надо. Почему бы вам не выбросить меня из дворца вон вместо того, чтобы шить платье?

Я даю волю слезам.

Они хлынули целым потоком, сдерживаемые всё это время. Почему я сказала это?

Мне страшно! Очень страшно, до жути! Да, я трусиха! Не такая смелая, как могла бы. Как представила, что порка начнётся прямо здесь и сейчас... Я слышала на королевской площади, как стонут от боли преступники. Видеть, как издеваются над девушкой только за то, что её в прошлом обидел дракон? За её слова боли? Не хочу! Не могу!

Я отворачиваюсь от лорда Тарийского, закрываю руками лицо, будто могу хоть так повлиять на ход возможных событий. По-детски, глупо, но так я пытаюсь спрятаться. Ах, папенька, как мне тебя не хватает! Ты бы меня защитил!

— Добрая маленькая Евлина, — услышала над плечом глухой тихий голос. — Отважная. Хитрая. Такая мне жена и нужна.

Руки дракона легли мне на плечи, я попыталась их скинуть. Не получилось. Хватка стала крепче, пришлось смириться. Вспомнила ту кобылу. Какой смысл сопротивляться? Только силы иссякнут.

— Бастиан!

— Милорд!

— Отправь гонца в город к родителям моей невесты. Скажи, что им выпала честь. Лорд Огненный дракон решил взять в жёны их дочь. Пусть радуются и знают, что с моей будущей женой всё в порядке.

— Будет исполнено, милорд! — ответил Бастиан, раздались шаги.

Меня развернули, обняли так, что я уткнулась носом в мужскую грудь. Крепкая ладонь коснулась волос, провела по голове. Глубокий вдох

— Не плачь, девочка, — услышала ласково и более грубо. — Лиса! Пошла вон!

Он отпустил Пелесенскую! Не наказал её, оставил в покое. Живительная радость вызывала расслабленность. Он, похоже, меня проверял! И я проверку прошла. Хвала Небесам и спасибо братьям за то, что научили молчать. Я справилась! И, как награда, отправка посланника с новостями родным!

Облегчение от того, что всё закончилось хорошо, схлынуло. Я вздохнула, услышав смех дракона.

— Ты должна мне доверять, Евлина.

Лорд прошептал мне эти слова на ушко.

— Доверяй мне. А теперь ступай в комнату. За ужином встретимся.

Перечить не стала. Подхватила юбки и убежала во дворец. В стенах комнаты будет время успокоиться, привести себя в порядок и всё хорошенько обдумать. Может быть, я права? Лорд Дамиан настолько одинок, что иногда не может себя сдержать? Если так.... Несчастный.

Он нуждается в женской любви. Уверена, что настоящими искренними чувствами можно его отогреть. Он не стал наказывать Лису, а, главное, сдержал слово и отправил гонца. А как он меня успокаивал? Великодушно, сердечно! Нет... Дамиан, он хороший! Он просто... просто запутался.

Не успела вернуться в покои, как в дверь постучали. В открывшийся проём скользнула Лиссандра. Мокрые глаза и красные пятна на лице сразу её выдали. Лиса плакала. Но зачем она пришла ко мне?

Настороженно смотрю на служанку.

— Евлина! — тихонько произнесла девушка. — Простите за беспокойство! Но я просто должна была зайти к вам!

— Зачем?

— Попросить прощения.

— За что?

— Выразить признательность и благодарность! Вы очень смелая! Добрая!

Ничего не понимаю. Зачем Лиса так распинается? Это я в сердцах наговорила глупостей лорду. Конечно, Пелесенскую никто за язык не тянул, но почему-то на душе скребли кошки от сцены, разыгравшейся возле конюшни.

— Да что случилось-то?

— Мне не следовало пугать вас, рассказывать о своей нелёгкой судьбе. Но я ни в чём вас не обвиняю. Вы не могли иначе. Вы защищались! Не могли не спросить у дракона. Но ещё больше меня восхитило молчание. Вы не выдали меня. Это...

Лиса жалобно всхлипнула, а затем сделала шаг. Вскинула руку, как будто желая дотронуться до моего плеча, и опустила её.

— Чем я могу загладить свою вину? Хотите, заплету вас красиво? Или вымою волосы? Принесу платье? Посоветую модный фасон, чтобы платье идеально сидело?

— Лиса. Пожалуйста! — попросила её и чуть поморщилась. — Мне не за что вас прощать.

— О! Сама не знаю, что на меня нашло! Моя обида — моя проблема. Не ваша. Здесь у вас и так недоброжелатели есть. Завидуют вам. Ещё я, глупая, полезла к вам с откровениями.