— Ясно, — хмуро подвела итог Сиф и, обернувшись к страдающему Фандралу, сказала: — Не думай о ней. Честно. Герсими того не стоит…

Тор посмотрел на Сиф и вдруг проникся к ней огромной симпатией. Она всегда была рядом, когда кому-то из друзей нужна была поддержка. Она всегда находила нужные слова. На нее всегда можно было положиться. Она в кого-то влюблена, но этот «кто-то» — совершенно точно не он.

Тор вздохнул.

Ему в голову пришла мысль, что он был бы совсем не против, если бы в него влюбилась такая девушка, как Сиф.

«Но если бы я для нее был кем-то более важным, чем просто друг, она бы об этом уже давно сказала, — подумал Тор и про себя улыбнулся. — А все-таки хорошо, что в наших отношениях все предельно ясно».

Сиф хороший друг, и ему этого было достаточно. Правда, иногда девушка вела себя странно, и часто Тор замечал на себе ее пристальные взгляды, но никогда не придавал этому особого значения.

Гораздо больше его сейчас волновал брат и его душевное состояние.

— Что мне сделать? — спросил Тор, оборачиваясь на друзей.

— Полагаю, вариант «поговорить» не сработает? — уныло поинтересовался Огун, и Вольштагг тут же отрицательно затряс головой.

— Локи никогда не будет делиться тем, что его по-настоящему волнует, — озвучила мысли каждого Сиф. — Думаю, тебе просто не нужно ему надоедать. Все пройдет. Он успокоится, и снова все будет, как прежде…

Тор вздохнул.

— Наверно, ты права, — сказал он спустя какое-то время и поднялся с травы. — Пойдем во дворец?

Видеть обреченную фигуру Локи он больше не мог.

Две недели.

Это уже не три дня.

Две недели.

И за все эти две недели Локи не получил от Сигюн ни единой весточки.

Он ждал ее, но она не пришла. Ни на следующее утро, ни через день, ни через неделю. А когда Локи все-таки решился и пришел к ней домой, его встретили пустые стены и распахнутая настежь дверь.

Локи узнавал, по какой причине Сигюн с тетей покинули дом в такой спешке, но никто так и не смог дать ему вразумительный ответ. Никто ничего не знал — ни ближайшие по соседству к дому девушки асы, ни стража Асгарда, которую допросил младший принц. Даже мать удивленно приподняла брови, когда Локи осторожно попытался выведать у нее про Сигюн. Отец уже долгое время путешествовал по другим мирам, вместе со своей армией отыскивая Хелу, так что искать ответы у него было и вовсе бессмысленно.

А потом какой-то чумазый мальчишка из нижнего города передал Локи замусоленную записку, в которой было всего пять слов: «Не ищи со мной встреч». И тогда младший принц понял, что Сигюн просто не захотела с ним больше видеться.

Глупо.

Она могла бы сказать ему об этом сразу после бала. Зачем было ломать эту комедию и играть с ним в кошки-мышки? Причем чувствовал себя Локи отнюдь не кошкой. Да и не мышкой тоже — скорее, пойманной в сеть рыбой.

А еще эти вечные взгляды Тора, который, ничего не понимая, вдруг невероятно тонко угадал чувства младшего брата! О, Локи готов был его убить!..

Но прятаться от брата и дальше не было никакого смысла. Поэтому Локи решил сделать вид, что ничего не случилось.

Как будто Сигюн и не появлялась в его жизни.

Впервые за прошедшие две недели он пришел на ужин вместе с семьей. Он снова проигнорировал бы семейный сбор, если бы не узнал, что на нем не будет Герсими. Принцесса до дрожи в руках раздражала младшего принца, и скрывать свои эмоции в ее присутствии с каждым разом становилось все труднее. Локи даже казалось порой, что Герсими специально провоцирует его, позволяя себе шуточки, пусть косвенно, но касающиеся Сигюн.

Когда Локи пришел, за столом не было никого, кроме Тора, который при виде брата удивленно привстал.

— Привет, — сказал он и спросил: — Ты как?

— Лучше всех, — огрызнулся Локи, присаживаясь на свое место за столом. — А где Фригга?

Тор вздрогнул.

— Мамы на ужине не будет, — ответил он, пристально глядя на Локи.

Он немного помолчал, как будто раздумывая, а потом тихо спросил:

— Скажи, что с тобой происходит? Ты мой брат, и я…

— Я тебе не брат, — холодно оборвал Тора Локи, с нечитаемым выражением лица распиливая серебряным ножом несчастный кусок мяса. Невольно младший принц отметил, что он бы предпочел видеть на месте отбивного кого-нибудь из длинного списка тех, кого он ненавидит.

Тор ничего на это ему не сказал. Он уткнулся в тарелку, и Локи хотел последовать его примеру, но кусок не лез в горло.

В следующую секунду младший принц почти подпрыгнул на месте от раздавшегося над самым ухом голоса той, кого он меньше всего хотел бы сейчас видеть.

— Ваше Высочество? Рада вас видеть, — Герсими подкралась неслышно, как кошка, и, так же по-кошачьи выгинаясь дугой, уткнулась подбородком в плечо Локи, наклоняясь к нему и целуя в щеку так фамильярно, как будто была по меньшей мере его невестой.

Омерзительно.

Не успев дать себе отчет в своих действиях, Локи вскочил и, перехватив запястье девушки, почти до хруста вывернул ей руку. Герсими громко вскрикнула — скорее испуганно, чем от боли, и с ужасом посмотрела принцу прямо в глаза. Локи до скрипа зубов сжал челюсти и невероятным усилием воли заставил себя отпустить свою жертву.

— Рад видеть тебя, — процедил он сквозь зубы, отводя взгляд от принцессы.

Ужин был испорчен.

Локи кинул на стол салфетку и, так и не притронувшись к еде, быстрым шагом пошел прочь — к выходу из обеденного зала. Слова, которые произнесла Герсими в следующую секунду, заставили его замереть.

— Значит, слухи ходят верные…

Локи обернулся через плечо и в упор посмотрел на ванахеймскую принцессу. Герсими стояла за спиной Тора, который настороженно смотрел на Локи.

«Как будто я зверь», — горько усмехнулся Локи, невольно проведя аналогию между собой и фенриром. Такое выражение лица, как у Тора, — настороженность пополам со страхом — он видел у стерегущих зверей стражников, которые всегда были наготове, если вдруг фенриры взбесятся.

— О, — тонкие губы растянулись в ехидной усмешке, — и что же говорят обо мне во дворце?

Герсими гордо вскинула голову, пряча застывший в глазах страх.

— Многие шепчутся, что младший принц Асгарда — настоящее чудовище! — выпалила она, не обращая никакого внимания на Тора, который подавал ей отчаянные знаки. — Монстр, который скрывается под личиной аса!

Локи почувствовал, как в горле запершило, и сделал шаг к столу, чтобы взять с него стакан с водой. Герсими отшатнулась и в ужасе попыталась закрыться руками. Очевидно, она подумала, что Локи ее ударит.

Ужас, застывшей и на лице Тора, сообщил Локи о том, что дело в чем-то другом. Стакан, который младший принц взял со стола, вдруг со звоном разлетелся вдребезги. Брызгами на пол посыпались осколки.

Разбилось не стекло.

Лед.

Сердце Локи упало куда-то вниз. Он поднес руку к глазам, но никак не мог заставить себя посмотреть на нее, заранее зная, что он увидит.

Пальцы, постепенно приобретающие нормальный оттенок. И вот уже его кожа снова бледно-молочного оттенка.

Но его уже увидели.

— Йотун! — истошно завизжала Герсими.

Локи затравленно обернулся на дверь. Вот, сейчас — уже через секунду! — сюда ворвутся стражники и арестуют его. А может, даже убьют.

Кошмар из детства снова был рядом.

«Йотуны в Асгарде!»

— Локи! — Тор кинулся к брату и, схватив его за плечи, встряхнул. Локи поднял на него мечущийся взгляд. Он хотел вырваться, закричать, убежать, но не мог сдвинуться с места или хотя бы просто пошевелиться.

Локи услышал звук падающего тела и вздрогнул. Герсими лежала на полу, широко раскинув руки в стороны. Она была в обмороке.

— Слушай меня, — Тор крепко обхватил ладонями лицо брата, заставляя его посмотреть себе в глаза. — Слушай меня!

Локи попытался выровнять дыхание. Глаза Тора вдруг стали единственным ориентиром, которые удерживали его на грани ясного сознания.

— Она ничего не вспомнит. Мама сделает так, что Герсими все забудет, — быстро шептал Тор, а Локи отчаянно цеплялся за его руки. — Сейчас иди в комнату. Я приду. Слышишь меня?