— Всё ведь по схеме? — уточнил Алексис, опуская дочку на пол. — Как я тебя учил?
Принцесса активно закивала в ответ и взяла отца за руку, таща за собой.
Незаметно от малышки король обернулся и шикнул на супруга, погрозив пальцем:
— Мы не договорили.
Грегори бросил на монархов подозрительный взгляд, но промолчал, не желая вмешиваться, и последовал за остальными.
Позади Белого дворца, где из-за стен замка не было слышно криков ополчившегося народа, а по всему периметру сада стража стояла начеку, прислуга установила в ряд несколько небольших мишеней среди тени деревьев. Короли устроились на траве под цветущей яблоней, внимательно наблюдая за тем, как крохотная принцесса, окружённая придворными, в свете огненных лучей заката с суровым видом натягивает тетиву, прицеливаясь без чьей-либо помощи. В следующий миг стрела со свистом разрезала воздух и попала в мишень, врезавшись наконечником прямо в центр. Всё то же самое Оливия повторила и с последующими мишенями, не сомневаясь ни в едином своём движении.
Придворные гордо зааплодировали Её Высочеству. Брови Алексиса в удивлении поднялись, и монарх глядел на малышку широко распахнутыми глазами.
— Она превосходна, — произнёс Артемий изумлённо и поднялся с травы, приближаясь к дочке.
— Папа! — закричала та, взволнованно выбегая навстречу Его Величеству в ожидании одобрения. — Папочка! Как я справляюсь?
— Ты самый искусный юный стрелок во всём королевстве, — ответил Артемий, приседая перед принцессой на корточки и гордо потрепав её по волосам.
Ливви радостно заулыбалась, а затем перевела взгляд на Алексиса и Грегори, подходящих ближе.
— Папа сказал, что я самый искусный стрелок в королевстве, — похвасталась девочка.
— Папа прав, — заверил десница. — Ведь не зря мы с тобой тренировались, не так ли?
— Что нужно сказать дяде за помощь? — напомнил Алексис.
— Спасибо, — ответила Ливви, благодарно глядя на Грегори, а тот, усмехнувшись, щёлкнул её по кончику носа.
— Всегда к Вашим услугам, милая принцесса.
— Алексис? — окликнул внезапно знакомый и до боли родной голос позади, вынуждая Его Величество обернуться.
К монарху, держа за руку Элизабет, подошёл Николос. Юноша заметно повзрослел и возмужал, не столько внешне, сколько в собственных движениях и взглядах, манере речи и интонации. Отныне его было тяжело назвать парнишкой, которого однажды знал король. Перед Алексисом стоял уже давно не оруженосец, а опытный воин и почетаемый рыцарь.
— Здравствуй, — произнёс монарх — и все присутствующие также кивнули.
Ливви, увидев незнакомца, подбежала к нему и вежливо поклонилась, как учил отец.
— Добрый вечер, — поприветствовала она, вынуждая Николоса всё-таки улыбнуться.
— Добрый вечер, Ваше Высочество, — ответил юноша, любуясь подросшей, но не менее очаровательной принцессой.
— С чем пожаловали? — поинтересовался Алексис, стремясь не допустить нагнетающей тишины и неловкости.
Элизабет прильнула к Николосу и ожидающе взглянула на своего молодого человека.
— В действительности, мы пришли к тебе как к королю, — ответил тот. — Просить благословения на нашу свадьбу.
Грегори, Артемий и Алексис расплылись в радостных за пару улыбках, приковывая к молодым своё внимание.
— Вы женитесь? — воскликнул король удивлённо.
— Да, Ваше Величество, — чуть смущённо кивнула Элизабет.
Что-то почти толкнуло Алексиса податься вперёд, обнять и от души поздравить товарища и его возлюбленную, но в последний момент монарх почему-то остановился.
— Конечно, я дам своё благословение, — произнёс он с теплотой. — Как король и… как некогда близкий тебе человек.
Николос уставился в землю, вороша сапогом траву и чуть улыбнулся одними уголками губ.
— Благодарю, — кивнул он и вдруг замялся, нерешительно пожимая плечами. — Пройдёмся?
Алексис заметно удивился, но разве мог он отказать?
— Конечно, — охотно согласился король и, на миг переглянувшись с Артемием, отошёл с Николосом в сторону, петляя среди деревьев.
Некоторое время юноши шли безмолвно, не зная, что сказать после долгих лет молчания. А ведь когда-то они не имели никаких преград в общении, могли разделить друг с другом, что угодно… Но, увы, Алексис сам передал Николосу факел, чтобы поджечь мост…
Вдруг король услышал, как кто-то незаметно крадётся за ними по саду, перебирая маленькими ножками и шурша травой.
— Ливви? — оглянулся юноша и бросил на дочку упрекающий взгляд. — И что же ты здесь делаешь?
Та пожала плечами:
— Я буду защищать тебя от злых людей на улице.
Алексис невольно смягчился и присел на корточки перед храброй принцессой.
— Мы с дядей уже взрослые и сможем защитить себя сами, — заверил король. — Позволишь нам поговорить наедине?
Оливия обиженно надула губки.
— Позволю, — вздохнула она. — Но ведь мне можно ещё поиграть в саду?
— Да, — разрешил Алексис. — Но не отходи далеко от папы и дяди Гэ.
Малышка кивнула и куда-то радостно поскакала.
— Она чудесная девочка, — произнёс Николос, глядя вслед принцессе.
Король поднялся на ноги и гордо улыбнулся, кивнув:
— Да. Но слишком уж смышлёная для столь малого возраста.
— И активная, — подтвердил юноша, расхаживая с товарищем по саду. — Как я и сказал однажды, мини-Артемий.
Алексис расхохотался.
— На самом деле тяжело определить, на кого из нас она похожа более, — пожал плечами он. — Мы с Артемием оказались не такими уж и разными…
С губ Николоса вмиг сошла улыбка.
— Вы всё ещё столь влюблены? — уточнил он.
— О да, — выдохнул Алексис.
Король обернулся и принялся любоваться супругом издалека, словив его тёплый взгляд на себе и помахав рукой.
— Он необычайно красив, не правда ли? — произнёс Его Величество, грезя. — Когда улыбается. Весь образ сурового монарха и величественного короля спадает, а остаётся нечто большее, человеческое.
— Так он улыбается, лишь глядя на тебя, — подтвердил Николос.
— И на Ливви.
Алексис ненароком вновь окинул взглядом приятеля и словил себя на мысли, что так и не научился воспринимать этого мальчика как рыцаря и взрослого человека. Для него, вероятно, юноша навсегда останется как неумелым подопечным, так и верным и честным другом, поднимающим настроение своими выходками и неуместными шутками.
— Как ты? — поинтересовался король искренне. — Мы, кажется, уже сто лет не говорили.
— Я в порядке, — коротко ответил Николос. — Счастливый, в добром здравии, собираюсь жениться… Живу потихоньку.
Алексис кивнул, опустив голову вниз.
— Я рад за тебя, — ответил он, потрепав товарища по плечу, но тот бросил неодобрительный взгляд на короля. — Честно, рад. Знаешь, с тех самых пор…
— Нет, — остановил Николос, увиливая от прикосновения, — не следует ворошить прошлое.
— Прошу, позволь мне объясниться, — взмолился Алексис в раскаянии. — Молю, хоть ты поверь в мои сожаления о той самой битве… Понимаю, ты презираешь меня. Мне и самому нелегко тянуть бремя вины. Гляжу в зеркало и вижу беспощадного варвара. Я не знаю, что за неведомая сила управляла мной в тот день. Вероятно, я направил весь гнев не в то русло, обвинив в своём давнем горе Артура, выплеснув ненависть на его народ… Имея власть, я не должен был поддаваться всему накопленному внутри себя и…
— Алексис, — остановил Николос, — погоди. Прекрати искать себе оправдания.
— Я вовсе не…
— Знаю, ты ждёшь моего понимания. И я понимаю, что твой разум дал слабину тогда, ты не выдержал. Но никакое время ран не залечит, и никакое раскаяние не изменит прошлое. Коль ты искренне желаешь искупить вину, передай трон человеку, которому люди смогут доверить свои жизни.
Алексис стоял в смятении и не знал, куда деть себя, словно его с головы до пят облили ледяной водой. Слова Николоса были до того правдивы, что король почти возжелал потерять слух.
— Я тоже скучаю по тебе, — продолжил рыцарь. — Но мой друг погиб в битве под Арджент-Тауном.
