— Остановись, Артемий! — в истерике закричал Алексис. — Не смей говорить этого!
— Я не скажу, — прошептал тот. — Ты и сам всё знаешь.
Юноша отважился взглянуть на супруга и, не выдержав, позволил горячим слезам опалить щёки, а рука с пузырьком яда опустилась, со звоном роняя его на пол.
— Почему? — взмолился Алексис, всхлипывая. — Почему я не могу просто ненавидеть тебя?!
Артемий стоял в стороне, понурив голову. В покоях воцарилось давящее безмолвие, и никто из королей не ощущал себя прежде столь опустошенно, как сейчас, стоя друг напротив друга, противясь желанию протянуть руки вперёд.
— Сейчас я чувствую, что меня неописуемо сильно тянет к тебе, и я не знаю, как это побороть, — прошептал Алексис.
— Быть может, нам стоит оставить гордость и предрассудки и поддаться этой тяге? — предположил Артемий и поднял взгляд на мужа.
Тот долго смотрел на него, глядел снизу вверх на чуть сбившиеся кудряшки, карие глаза, в которых желал утонуть, несмотря на океан тьмы в них, и высохшие дорожки слёз на пухлых, ещё детских щеках. Да, он хочет броситься в его объятия и разрыдаться снова.
— Неправда всё это, что короли не плачут, — произнёс Артемий и первым подался вперёд к Алексису, всеми силами прижимаясь к нему и всхлипывая. — Но я больше не желаю быть причиной твоих слёз.
Тот обхватил супруга руками в ответ и уткнулся носом в его грудь, вдыхая уже родной запах. Юноша больше не хотел отпускать его когда-либо.
Обнявшись, они стояли посреди спальни долгие минуты, часы, вечность, и боялись распустить оковы, словно покой может утечь как песок сквозь пальцы.
— Теми, не уезжай завтра, прошу тебя, — взмолился вдруг юноша. — Не хочу, чтобы ты погиб…
Тот усмехнулся, целуя мужа в макушку.
— Нет, — покачал головой король. — Мой долг — защищать вас.
Алексис вдруг снова вскипел и резко отпрянул от Артемия. Неужто он не понимает, как сильно волнуется его супруг?
— Но ведь это не вынужденная мера, — спорил юноша. — Работу полководца может выполнять и гвардейский. А ты останешься в замке, в безопасности.
— Король должен вести своё войско, — возразил монарх. — Иначе, какой я король?
— Живой! — злился Его Величество.
— Я вернусь, — пообещал Артемий.
— А если нет?
— Алексис, не капризничай, — нахмурился монарх. — К чему этот разговор?
— Я больше задаюсь вопросом, к чему развязывать очередную войну и губить невинные жизни? — настаивал тот. — Это ведь можно решить иным способом!
Артемий начал заметно злиться.
— Я предупредил тебя о своём решении, — произнёс Его Величество, — но ты не изменишь его. Артур хотел отнять тебя у меня, и я не останусь в стороне.
Алексис не понимал супруга, отказывался понимать. Внутри восстала необузданная ярость, а в жилах вскипела кровь. Он не знал, почему поведение мужа так взбесило его, но остановиться уже не мог.
— Твоя мания к мести становится невыносимой, — огрызнулся король. — Как ты можешь клясться мне, что нашёл свет, коль отказываешься прервать бесконечное насилие?
Артемий тяжело вздохнул, изо всех сил пытаясь остаться спокойным:
— Порой зло — вынужденная мера. Нельзя всё и всегда решить миром.
Он хотел коснуться супруга, но тот попятился, буравя монарха потемневшим взглядом.
— Мы ведь уже всё решили, Алексис, — произнёс юноша.
— Ты решил, — спорил король. — Решил оставить меня и дочку одних. Это ведь война, Артемий…
— Не вижу смысла продолжать этот спор, — отрезал монарх и повернулся спиной к мужу, отходя в сторону.
— Прекрати пытаться стать героем! — продолжал тот. — Ни один герой не остаётся в живых в конце истории. Ты отнял всё у меня, так хоть себя не отнимай!
— Мы вернулись к началу, — произнёс Артемий. — Ты ведь будешь вечно винить меня во всём, не так ли? Как я могу защитить тебя, коль единственный, от кого тебя нужно защищать — это я сам?
Алексис тяжко вздохнул и опустил руки.
— Верно, — кивнул он. — Это бессмысленно. Наши отношения бессмысленны. После всей той боли, что мы причинили друг другу, ничего не получится. Делай, что душе угодно.
С этими словами юноша вылетел из спальни, оставляя Артемия одного, и громко хлопнул дверью.
========== Глава 13 ==========
Astronomical — SVRCINA
There’s something inside of me, I can’t fight.
Forces of gravity taking me, taking me
Weightlessness forsaking me
Ooh this pull is astronomical
Can anybody, anybody,
Anybody, stop me?
Оказавшись по другую сторону двери, наедине с оглушающими мыслями, Алексис почти возненавидел себя. Уставший от собственного голоса, он отчаянно нуждался в тишине.
Ноги сами несли юношу по коридору спящего дворца всё дальше и дальше от супруга, а сердце рвалось назад.
Что же они натворили? Казалось, расставили всё по местам, но угораздило же сорваться и вновь разрушить хрупкое доверие. Алексис жалел о всех ядовитых словах, что бросил мужу в лицо. Тот даже не последовал за ним из спальни. Может, стоит вернуться?..
Блуждая по тёмному замку, король и сам не заметил, как оказался напротив двери в покои лорда Грегори. Почему он пришёл именно сюда? Примет ли его советник? Переминаясь с ноги на ногу, монарх постучал по резному дереву. Реакция не заставила себя долго ждать. Десница отворил дверь.
— Не разбудил Вас? — извинился Алексис.
Грегори поглядел на уставшего короля и вздохнул, отрицательно мотая головой.
— Проходите, Ваше Величество, — пригласил он юношу внутрь, — не стойте у порога.
Алексис шагнул вперёд, понуро глядя в пол, и остановился посреди тёмной спальни десницы. Здесь приятно пахло душистыми травами, уютом и покоем.
— Я не убил ребёнка, — прошептал он и наконец посмотрел на собеседника, касаясь ладонью живота, как редко делал прежде. — И не убью.
Грегори тепло улыбнулся королю.
— Я знал, что Вы сделаете правильный выбор, — произнёс он и прошёл к кровати. — Присаживайтесь.
Его Величество послушно сел рядом с десницей на мягкую перину и уставился куда-то перед собой.
— Что случилось? — вздохнул лорд Грегори, поворачиваясь к Алексису.
— Артемий случился, — потёр переносицу юноша. — Мы разругались. Опять.
— Однако всё же решили оставить малыша?
— Да, — кивнул король. — Кажется…
Покои погрузились в безмолвие.
— Кажется?.. — продолжал десница.
— Кажется, я пытался привязать Артемия к себе, а в итоге влюбился в него сам, — выпалил Алексис и поднял взгляд на товарища.
Грегори лишь опустил ресницы и проморгался, а затем натянуто улыбнулся, но в голубых глазах мелькнуло неожиданное горе и подавленность.
— Очевидно, он испытывает к Вам то же самое, — произнёс он упавшим голосом.
— Вы так считаете?
Десница тяжко вздохнул, взглянул на Алексиса со всей глубокой нежностью, на которую лишь могло быть способно его истерзанное сердце, и ласково коснулся скулы юноши.
— А кто бы устоял, мой король? — спросил Грегори.
Его Величество в удивлении приоткрыл рот и посмотрел собеседнику в глаза. Что-то в груди заколотилось быстро-быстро.
— Лорд Грегори, я…
— Тссс, — юноша коснулся указательным пальцем губ монарха. — Ничего не отвечайте. Лишь выслушайте. С тех давних пор, как я увидел Вас впервые, я понял, что безнадёжно влюблён. И я готов искренне служить Вам, пока тело моё не покинет последний вздох. Но видят звёзды, не мне уготовано осчастливить Вас. Не стать мне Вашим, и Вам не быть моим. Ваша душа навеки отдана другому.
— Лорд Грегори, хотел бы я ответить взаимностью на Ваши чувства… — запаниковал Алексис.
— Моему сердцу суждено быть разбитым Вами, но знали бы Вы, какая это честь, — перебил десница. — Вы меняете нашего неприступного монарха. И нет ничего дурного в том, что и он заставляет трепетать Вашу душу, пусть Вы того не желаете. Но в Вас он видит столько же прекрасного, сколько вижу я. Он не понимает любви, считает обязательным насильно держать при себе то, чем дорожит. Прошу, лишь дайте ему время, будьте терпеливы и честны друг к другу. Предстоит ещё многое преодолеть, но никто не обещал, что любить — это легко. Он научится обращаться с этим чувством…
