Стоп, она ему что, про человека-паука рассказывает?

И вдруг сквозь непроглядные тучи испорченного вечера выглянуло солнце. Яркое, золотистое, со счастливой улыбкой и, отчего-то, блестками на щеках.

— Ну наконец-то! — Мамору облегченно выдохнул и рассмеялся. — Зой пришел. Может быть, теперь все наладится.

Однако Усаги не торопилась разделить его радость.

— Я бы не стала слишком на это рассчитывать.

***

Зойсайт, которого Ами представляла совсем по-другому, подлетел к столу ярким вихрем рыжих волос, желтой, похожей на дождевик, куртки и рассыпанной по носу и щекам пыльцы цветных блесток.

— О-о-о, а чего это все такие поникшие, умер, что ли, кто-то? — он обвел взглядом сидевших за столом людей и остановился на Ами, едва заметно поморщившись. — Ну, кроме ее чувства стиля, конечно. Это из могилы уже не достать.

Ами замерла. Он говорил о ней. Точно, о ней — смотрел прямо в лицо, немигающим, пустым, жутким до дрожи взглядом подведенных темным карандашом глаз.

Его шутка, слишком грубая, слишком болезненная, погрузила присутствующих в мрачную тишину. Даже Джедайт, ощутив перемену, перестал стучать по экрану и поднял глаза.

Ами прикусила нижнюю губу, чувствуя, как предательски защипало глаза. Почему она? Почему он вот так, с ходу, выбрал ее объектом для издевательств?

Совсем как в школе, когда вот такие же яркие и красивые ребята смеялись над ней, потому что Ами была скромной, тихой и незаметной. И очень умной. И совсем не интересовалась тем, чем интересоваться было модно.

Да, она сегодня не успела попасть домой и переодеться, и пришла на встречу в удобных, но не очень красивых джинсах и спортивной толстовке. На ее рубашку стошнило ребенка в очереди, когда она помогала профессору Ито с его практикой.

— Подождите, это что, для меня место? -и не думал останавливаться Зой. Он ткнул пальцем в пустующее рядом с Ами место за столом и отчего-то невпопад рассмеялся. — Нет-нет-нет, вы чего? Я с этой зубрилой не сяду! Вы издеваетесь, что ли? Да я только рядом постоял, а уже почувствовал, как мое чувство прекрасного забилось в уголок и страдает. Нет. Кунсайт, давай поменяемся местами. Давай, ну чего ты? Ты тоже выглядишь так, словно тебя вот-вот стошнит.

— Зой! — рявкнули в один голос Мамору и Кунсайт.

— Ты что творишь? — Мамору не выдержал и вскочил с места. — Так, друзья, нам нужно поговорить. Всем. Девочки, мы отойдем ненадолго.

— Конечно! — воскликнула Макото, едва не силком выпихивая из-за стола пьяно хохочущего Нефа.

Она тут же заняла его место и успокаивающе погладила едва сдерживающую слезы Ами по плечам.

— Он просто придурок, — пробормотала Макото, — не обращай внимания.

Ами всхлипнула и кивнула.

***

— Вы чего тут устроили, мать вашу? — брызгал слюной Мамору, меряя шагами узкий переулок.

Нефрит равнодушно подкурил вторую сигарету — первую он отдал Зою, который теперь счастливо напевал себе под нос, пристально разглядывая трещины в стене. Кунсайт и Джедайт отмалчивались и делали вид, что совсем в происходящем не виноваты.

— А что такое? — подлил масла в огонь Джед.

Мамору замер. Он медленно повернулся и вперил в него такой гневный взгляд, что кто-то менее стойкий уже бы поспешил уйти.

— Что такое? — обманчиво ласковым тоном спросил он. — Что такое? Конечно, Джед, откуда тебе знать? Ты же ничего за границами своего смартфона не видишь! Зачем ты вообще пришел, если собирался весь вечер игнорировать окружающих? А ты, Неф? «Клянусь тебе нашей дружбой, что не выпью сегодня больше одной порции»! Высоко же ты меня ценишь, дружище, — закончил он уже ядовитым рычанием.

— Мамору, ты, по-моему, слишком завелся, — Кунсайт попытался положить ему руки на плечи, но Мамору неожиданно яростно вывернулся.

— С тобой я вообще разговаривать не хочу, — бросил он в лицо опешившему Кунсайту. — Ладно эти придурки — один голову от любви потерял, второй ее в принципе никогда не находил. Но ты!

— Да я-то что? — тихо спросил тот, пожав плечами.

Мамору медленно сжал и разжал кулаки.

— Ничего, Кун. Абсолютно ничего. Но когда мы вернемся, будь добр, засунь свои снобистские замашки в свою аристократичную задницу, и проследи, чтобы этот детский сад вел себя как положено!

Вот тут он, пожалуй, перегнул палку. Глаза у Кунсайта опасно сверкнули, а лицо приняло почти безмятежное выражение, обманчивое, как затишье перед штормом.

— А с какой это стати я должен за этим детским садом следить? — процедил он сквозь зубы.

— Да потому, — злобно прищурился Мамору. — Раз уж взялся изображать из себя папу-медведя, играй роль до конца!

Верхняя губа у Кунсайта дернулась, но он, как и ранее в квартире Мамору, ничего не ответил. Просто круто развернулся на каблуках и ушел внутрь, сердито что-то бормоча под нос.

Мамору проводил его тяжелым взглядом и повернулся к Джедайту.

— Отдай мне телефон, — не терпящим возражения тоном произнес он.

Однако Джед был не из тех, кому можно указывать.

— Чего?

— Отдай телефон, Джед. Я хочу, чтобы ты хотя бы остаток вечера постарался вести себя нормально.

— Знаешь что? — вскинул руки Джедайт и рассмеялся ему прямо в лицо. — Еще не хватало, чтобы ты мне требования выдвигал! Если тебе так это нужно — иди и сам выпендривайся перед своими подружками!

И он отправился вслед за Кунсайтом размашистым шагом, отпихнув по пути пьяно покачнувшегося в его сторону Нефрита.

— А чего это он? — Зойсайт беззаботно махнул в его сторону зажженной сигаретой, едва не подпалив сигаретой воротник рубашки у Нефрита.

Мамору внимательно к нему присмотрелся.

Расширенные зрачки. Под слоем блесток — покрасневшие щеки и кончик носа. Постоянное пританцовывание. Блаженная бессмысленная улыбка.

— Зой, — предельно спокойным тоном произнес он, — ты что, накурился?

— Ну подумаешь, выкурил на парочку больше сигарет, чем обычно, — пожал плечами тот. — Я перенервничал сегодня, показ был сложным.

Мамору нахмурился. Зойсайт никогда бы не связался с наркотиками — его школьный друг едва не погиб от этой дряни. Это было давно, еще до того, как Зой оказался в их компании. Но с тех пор он не раз и не два резко высказывался в сторону своих коллег, таскавших на вечеринки самокрутки, а то и хорошо припрятанные пакетики с порошком. Зой корил себя даже за пристрастие к курению и пытался бросить пагубную привычку.

Пока, правда, неудачно.

Мамору точно знал — Зой ни за что бы не стал курить травку. Зато он безалаберно мог стрельнуть сигаретку у кого-то в гримерке, и из-за волнения даже не заметить подвоха.

— Тебе срочно нужен крепкий кофе, — покачал головой Мамору.

Затем обратил внимание на Нефрита, который мутным взглядом следил за струйкой дыма с кончика сигареты.

— Тебе, кстати, тоже. Неф, ну и из-за чего ты этот алкогольный марафон устроил?

— Нару, — коротко бросил Нефрит. — Нару здесь. На свидании, — последнее он практически выплюнул.

— Ты же говорил, что тебя совсем не волнует ее судьба, и ты рад, что вы расстались?

Нефрит болезненно поморщился.

— Я врал. Какая неожиданность, да? — он горько усмехнулся и приобнял за плечи все еще витающего в облаках Зойсайта. — Пойдем, друг. Его высочество приказал нам выпить кофе.

Мамору, оставшись на улице один, с тяжелым вздохом спрятал лицо в ладонях.

— Надо извиниться перед Кунсайтом, — сказал он сам себе, — один я не справлюсь.

***

Усаги смело встретила направленные на нее нетерпеливые взгляды.

— Ну, давайте, — смиренно вздохнула она, — высказывайтесь.

Они заговорили все разом — разгоряченно, яростно жестикулируя, повышая голос и все сильнее хмурясь.

Не говорила только Ами — она вовсе уткнулась в плечо Макото, чтобы подруги не видели бегущих по щекам слез и лишь тихонько всхлипывала.

О, какими только эпитетами не наградили ребят подруги! Надменный, самонадеянный, невоспитанный, грубый, наглый, отвратительный…

— Я не знаю, что с ними, — пожала плечами Усаги. — Они вообще-то совсем не такие, правда!