========== Часть 2 ==========

Через месяц пути фаналисы вышли из леса и увидели раскинувшийся на берегу моря город. Моржана никогда прежде не видела столько воды и зачарованно смотрела в синюю даль. Обратившийся в человека Масрур тоже вглядывался в горизонт, и в глазах его стыла непонятная тоска.

- Ты что-то вспомнил? – предположила Моржана.

Масрур покачал головой.

- Не уверен. Но море… важно для меня.

Моржана ласково погладила его руку, будто успокаивала взволнованного зверя.

- Мы обязательно вернем твои воспоминания. Я уверена, в них было много чудесного.

Они подошли к городским воротам, на дороге выстроилась очередь из повозок и нагруженных тюками верблюдов.

- Похоже, это большой торговый город, - произнесла Моржана, разглядывая толпу. – Я кое-что слышала о магах, один из них был наставником Джамила. Превращение в животного, наверное, сложное волшебство, значит твой колдун могущественный, и в таком большом городе в нем наверняка должны были слышать. А если нет, мы отправимся дальше.

Масрур молча кивнул.

Очередь медленно продвигалась вперед, сначала Моржана никак не могла понять, почему у ворот такой затор, но затем увидела, как от купца в руки стражнику перекочевал маленький мешочек.

- Деньги, - озвучил ее мысль Масрур.

- За вход в город надо платить? – изумилась Моржана, она впервые столкнулась с таким.

- А вы не знали? – к ним обернулся паренек, сидевший на стоящей впереди телеге. – Это Басра – самый жадный город в мире. Плати или проваливай, вот их девиз. Хотя говорят, что несколько лет назад никакой пошлины за вход не было. Но я думаю, это брехня.

Паренек окинул фаналисов оценивающим взглядом.

- Эгей, да вы совсем голодранцы! Тогда лучше даже не суйтесь в Басру, стража на воротах вас изобьет и отдаст местным работорговцам за пару медяков.

Моржана и Масрур переглянулись и сошли с дроги.

- Мы можем пойти дальше по тракту к другому городу, - предложила девушка.

Масрур взглянул на высокие стены Басры, сложенные из мощных каменных плит, затем на очередь к воротам.

- Мы попадем в город, - твердо сказал он. – Ночью.

Моржана поняла, что у него есть план, но ни о чем не спросила, доверившись другу.

Остаток дня и большую часть ночи они провели в зарослях вдоль дороги, а перед рассветом двинулись к стене.

Две темные тени: большая и маленькая – бесшумно скользили в ночи, став частью мрака. Моржана и Масрур незамеченными подобрались к стене.

- Прыгай, - велел мужчина.

Девушка задрала голову, оценивая высоту. Десяток человеческих ростов, не меньше. Она никогда не прыгала так высоко.

«Но я ведь фаналис. Дочь сильнейшего племени в мире».

- Ты сможешь, - уверено произнес Масрур.

Моржана разбежалась и оттолкнулась ногами от земли. Почва под ее ступнями вздыбилась, и девушка пружиной взлетела вверх. На краткий миг она воспарила, как птица. Летать оказалось так просто, достаточно было поверить в свои силы.

Моржана приземлилась на верхнюю площадку стены, рядом мягко опустился Масрур. Словно кот, упавший на все четыре лапы. В темноте его золотые глаза горели двумя лампами.

Вдали замаячил огонек факела – стражник делал обход. Масрур быстро подошел к другому краю стены и спрыгнул, подавая Моржане пример. Девушка последовала за ним.

Так они попали в город, не заплатив ни монетки.

Фаналисы дождались рассвета в тени стены и направились на поиски рынка. Рынок – центр жизни любого города, живое, бьющееся сердце. Место скопления новостей и сплетен. Моржана не особо надеялась, что в первом же городе они с Масруром нападут на след волшебника, они ведь даже имени его не знали. Но девушка рассчитывала, что они смогут наняться на работу в караван и отправиться в путь. Масрур молча поддержал ее идею.

Они шли по узким улицам Басры, и в душе Моржаны росло гнетущее ощущение. Город оказался ужасно запущенным: на раздолбанной булыжной мостовой валялись горы мусора, горожане выливали нечистоты прямо из окон, не заботясь о том, что могут окатить прохожих. Ветхие деревянные дома покосились, привались друг к другу, как бредущие по улицам Басры пьяницы. Серые, изъеденные насекомыми стены напоминали тряпье городских нищих.

Чувствительное обоняние Моржаны страдало, ноздри щипало от едких запахов.

Масрур тряхнул головой, отгоняя от себя городской смрад.

- Скверно пахнет, - пробормотал он.

- Ужасно, - согласилась Моржана. – Совсем не следят за чистотой. Впервые вижу такой запущенный город.

- Я не об этом, - возразил Масрур. – Пахнет… отчаянием. И страхом.

Когда они вышли на рыночную площадь, то все стало ясно.

- Молодые, крепкие мужчины! Отличные работники! Вы только посмотрите, какая мускулатура! Чистая сталь! Вот ударьте его, попробуйте… Ох, зачем же вы так сильно… Эй, заплати за порчу товара, ублюдок!

- Девственницы! Юные девственницы из степных племен! Шелковистая кожа, льняные мягкие кудри!

На рыночной площади торговали рабами.

Моржану замутило, тело покрылось холодным потом, желудок свело болезненным спазмом. Перед ней закружились сотни лиц: мужчины, женщины, дети. В глазах – черное отчаяние и покорное смирение, как у коров, которых ведут на убой. Уже не люди, а вещи, из которых побоями изгнали дух свободы.

Торговцы расхваливали свой товар, покупатели щупали рабов, срывали с них одежду, осматривали зубы.

Моржана вернулась на рынок, где продавали ее.

- Фаналис! – послышался ей в криках толпы голос ее первого хозяина. – Девочка! Три года! Вы можете выдрессировать ее, как вам угодно! Настоящая фаналис!

И ее поднимают над помостом: голую, дрожащую, испуганную. Скрюченные руки тянутся к ней, грубые пальцы тыкают в живот, в плечи…

Ярость и страх затопили разум Моржаны, пальцы сами собой сжались в кулаки.

Как же ей хотелось броситься в гущу толпы, и бить, бить, бить! Избить до полусмерти всех тех, кто обращается с людьми, как со скотом.

На ее плечо опустилась тяжелая рука Масрура, девушка взглянула снизу вверх на своего спутника. Его невыразительное лицо сейчас, казалось, совсем закаменело, вот только глаза оставались живыми: раскаленная лава гнева.

Моржана судорожно вздохнула и разжала кулаки. Масрур тут же убрал руку с ее плеча.

- Как могут одни люди торговать другими, - спросила девушка. - Откуда берется такая злоба?

Масрур ничего не ответил, только в глазах его ненависть уступила место скорби и усталости.

Мимо фаналисов пробежала женщина в лохмотьях, бросилась к помосту, на котором торговали детьми.

- Гюзель, Гюзель, - заголосила она. – Верните мою дочку!

Женщина растолкала покупателей, прорвалась к помосту и протянула худые руки к черноволосой кудрявой девочке.

- Мама, - голос малышки был едва слышен.

- Пошла прочь! – торговец оттолкнул женщину, и та упала на землю.

Покупатели брезгливо расступились, никто не попытался помочь упавшей.

- Верните моего ребенка! – выкрикнула женщина. – Заберите меня вместо нее!

Торговец рассмеялся.

- Кому ты нужна, старуха? Я не смогу тебя продать. Никто не позарится на твои обвислые сиськи!

Кто-то из покупателей захихикал, один плюнул в несчастную мать.

Масрур шагнул вперед, рассекая толпу, как фрегат – волны. Моржана двигалась в его кильватере. Они помогли женщине подняться, покупатели притихли, наблюдая.

- Моя дочка, - мать вцепилась мертвой хваткой в предплечье Масрура, с мольбой взглянула него, затем посмотрела на Моржану. В карих глазах стояли слезы.

Юная фаналис не выдержала. Развернувшись, она подпрыгнула и оказалась на помосте. Прежде, чем торговец смог опомниться, Моржана заехала ему в челюсть. Мужчину отбросило с помоста в толпу, раздались возмущенные крики и ругань.

Моржана схватилась за цепи, сковывавшие детей вместе, и рванула их на себя. Это была обычная сталь, а не высокопрочный сплав для фаналисов, поэтому через мгновение металл жалобно звякнул, и звенья треснули.