— А Эрик? — настороженно спросила Люси.
— Ха, он не осмелиться заявиться сюда один, не прячась за спину Лаксаса! — бросил Нацу.
Люси бы, конечно, предпочла избавиться от угрозы раз и навсегда, но не собиралась идти против моральных устоев драконов — не убивать своих. Все-таки как противоречиво: они готовы дубасить друг друга, но при этом трепетно относятся к ценности жизни сородичей. Вот и сейчас Нацу вытащил потерявшего сознание Лаксаса из ямы, куда сам же его заколотил, а Венди вызвала лечащую магию.
Когда Лаксас более-менее пришел в себя, он резким взмахом головы отказался от дальнейшего лечения и, приняв драконий облик, улетел, ни слова не говоря. Люси очень надеялась, что больше не увидит прекрасного, но опасного золотого дракона.
Венди подлатала Гажила и даже Эрика. Тот, прежде чем убраться восвояси, наградил Люси плотоядным взглядом. Она поспешила юркнуть за спину Нацу и тот угрожающе произнес:
— Слушай сюда, Эрик, если вздумаешь и дальше жрать людей на моей территории, я буду считать тебя за второго Акнологию.
— Мы будем считать. — Впервые на памяти Люси Гажил согласился с Нацу.
Эрик неприятно усмехнулся.
— Ваши земли не единственные, где можно найти вкусных людишек.
Люси продрал мороз. Увы, драконы действительно не могли патрулировать все территории, заселенные людьми, а, значит, Эрик всегда найдет новых жертв. Люси было жутко осознавать, что где-то за горами и лесами он продолжит собирать человеческую дань, но пока она ничего не могла сделать с этим. Возможно, в будущем ей удастся убедить драконов разобраться со своим жестоким сородичем.
Она проводила удаляющийся силуэт Эрика печальным взглядом.
— Круто мы их отделали, а? — Нацу широко улыбнулся. — Теперь и пожрать можно.
Люси с тоской взглянула на полуразрушенный дом и, наградив всех трех драконов хмурым взглядом, произнесла:
— Вы будите сидеть на диете, пока мы все не отремонтируем!
Реакцию на ее слова предсказать было не трудно — к гадалке не ходи.
— А что такое диета? — дружно спросили драконы.
— Это вкусно? — добавил Нацу.
И тогда Люси начала смеяться.
========== Глава 16 ==========
Могучий огненный дракон Нацу не боялся никого и ничего. Даже оказавшись в далеком детстве перед жутким монстром Акнологией, он испытывал не страх, а лишь жгучую ненависть.
Однако сейчас Нацу боялся, боялся так, как никогда в жизни.
Царившую в доме гнетущую тишину прорезал тонкий, жалобный крик, похожий на плач дракона. Люси мучилась от боли, но Нацу ничем не мог ей помочь. Не было врагов, которых он мог быть убить, не было препятствий, которые он мог бы разрушить. Люси страдала, но не в его силах было прекратить ее страдания. Более того, он косвенно был в них виноват.
Эх, не надо было поддаваться на ее уговоры! Но она всегда умела его уговорить, да и он сам так хотел детенышей…
В тот день, почти девять месяцев назад, Венди вернулась домой очень мрачная. Она принимала тяжелые роды и, как ни старалась, не смогла спасти роженицу. Люси сразу же окружила ее теплом и заботой, как умела только она одна. Нацу старался поддержать Венди, он ненавидел, когда она грустила. Стинг и Роуг тоже пытались ее подбодрить. Только Гажила не было, он куда-то умотал, как обычно никого не предупредив. Люси всегда воспринимала новости о том, что его никто весь день не видел, с какой-то непонятной, хитрой улыбкой, но наотрез отказывалась говорить Нацу, в чем дело.
— Жаль, что Гажила нет, но вы ведь передадите ему то, что я скажу? Это очень важно, — строго произнесла Венди.
Ее тон заставил всех насторожиться. Нацу не рискнул набрасываться на нее с вопросами и одернул открывшего рот Стинга. Они все трое просто сели на ковре в гостиной, а Люси опустилась в кресло.
— Я много думала о возможности драконов иметь детей от людей, — начала Венди и все тут же навострили уши, тема детенышей интересовала каждого, особенного самого Нацу.
Он в последнее время часто задумывался, как изменится жизнь, если у них с Люси появится детеныш. Наверняка, он будет таким забавным! Нацу играл бы с ним, возил на плечах, учил изрыгать пламя. У его детеныша обязательно будет огненная магия, Нацу не сомневался. А еще такие же теплые карие глаза, как у Люси, и ее приятный запах.
Но Венди собиралась разрушить все его мечты.
— Чем больше я наблюдаю за родами, тем больше мне кажется, что возникнут большие проблемы.
— Проблемы? — эхом отозвалась Люси.
Венди старалась не смотреть на нее, будто чувствовала себя виноватой.
— Дети драконов наверняка унаследуют нашу магию, еще в утробе матери они могут проявлять колдовские силы. В случае со Стингом и Роугом проблем не будет, их магия — свет и тьма — вряд ли причинит матерям их детей вред.
Эти два придурка сразу так расцвели, что Нацу захотелось начистить им физиономии.
— А вот магия Нацу и Гажила… — Венди сделала паузу, и Нацу ощутил, как Люси вцепилась пальцами ему в плечо, ища поддержки. Он накрыл рукой ее ладонь и сжал.
— Огонь и металл в ее чреве могут навредить роженице, даже убить…
Вот тогда Нацу впервые почувствовал отголоски страха, хотя еще не до конца понял, что Венди имеет в виду.
— В смысле? Ты думаешь, мой детеныш будет плевать огнем, еще не родившись? А ребенок Гажила покроется железной броней? Ну, от гажилого чада всего можно ожидать…
— Я не уверена, на самом деле даже не знаю, получится ли зачать дитя дракона и человека. Но опасность существует, и я должна о ней предупредить.
Теперь Венди смотрела прямо на Люси со смесью горечи и сожаления. Нацу ощущал, как в душе поднимается незнакомое чувство обиды, смешанное с раздражением и чем-то еще.
— Эй, эй, зачем такую мрачность разводить? — нарочито громко спросил Стинг.
Роуг, как это часто бывало, подхватил его мысль:
— Венди, ты ведь можешь вылечить все. Значит, наверняка сможешь защитить и мать будущего детеныша Нацу.
Тот от последних слов вздрогнул.
«Эй, почему вообще я? Почему мы с Люси?».
— Не знаю, магия не всесильна, как я сегодня убедилась. — Венди низко склонила голову, будто придавленная тяжелым грузом.
Поднявшись с кресла, Люси решительно подошла к ней и погладила по макушке.
— Просто ты еще не оправилась от сегодняшнего потрясения. Не переживай. Все будет хорошо.
Но Нацу не считал, что все будет хорошо. Из разговора он понял главное: если у них с Люси будет детеныш, это может ее убить. Или нет. Но рисковать он не хотел.
Поэтому, когда они вечером остались вдвоем в спальне, Нацу сразу сказал Люси:
— Знаешь, мне нравится спари… то есть заниматься любовью. Да и детенышей я очень хочу. Но если это опасно для тебя — то к Акнологии спаривания… тфу, то есть занятия любовью… Ну, ты поняла.
Люси поняла. Она всегда понимала его как никто другой.
Подойдя к нему, она нежно провела руками по плечам Нацу, вызывая волну мурашек. Даже от такого простого прикосновения появлялось чувство голода, которое, как Нацу уже успел понять, означает возбуждение. Да, жаль, конечно, что нельзя будет больше спариваться. Ну, ничего страшного, Люси же сможет продолжать гладить его и перебирать волосы, да и он будет к ней по-всякому прикасаться. При воспоминании об ее упругой груди, мысли унеслись вдаль, и Нацу не сразу сообразил, о чем речь, когда Люси сказала:
— Не думаю, что стоит отказаться от мысли завести ребенка. Венди ведь ни в чем не уверена. И, я думаю, она сгущает краски, насмотревшись сегодня на мучения роженицы. Наверняка от беременности со мной ничего страшного не случится.
Нацу замотал головой и подался чуть в сторону, чтобы ставшие более настойчивыми прикосновения Люси не сбивали его с панталыки.
— Не хочу тобой рисковать.
Люси надолго задумалась. Нацу всегда не нравилось, когда она вот так вот погружалась в свои неведомые мысли. Между ее бровей залегала складка, лицо становилось мрачным. И вся она казалась такой далекой, что Нацу начинал чувствовать, что она уходит от него куда-то, куда он не может за ней последовать.
