— Вот я и выхожу замуж, мама, — тихо проговорила она, вспоминая висящий в холле портрет, на котором мать была изображена именно в этом платье. — Пусть Нацу и не человек, он — хороший, сильный и добрый, он дарит мне улыбку. Думаю, он бы тебе понравился.

Раздался стук в дверь, и Люси крикнула:

— Войдите!

Это пришла Леви, чтобы помочь ей облачиться в свадебный наряд. Нужно было затянуть корсет, потом застегнуть множество маленьких пуговичек на лифе. А уж прическа и макияж!

Когда Леви закончила, и Люси взглянула в зеркало, ей на краткий миг показалось, что она видит тот самый портрет из холла — настолько она стала похожа на мать.

— Ты такая красивая, Люси! — Леви восхищенно всплеснула руками. — Нацу наверняка лишится дара речи, когда тебя увидит.

— Вряд ли, ему, по-моему, все равно, что на мне одето. Как-то раз он высказался в духе, что я в любой одежде — красивая.

Леви хитро взглянула на Люси.

— Знаешь, мне кажется, это шикарный комплимент. Если Нацу действительно так думает, то цены ему нет — значит, он любит тебя такой, какая ты есть.

Люси в ответ улыбнулась.

Они с Леви спустились на первый этаж, где ждали принаряженные Эрза, Джувия и Венди, для которой по случаю торжества сшили воздушное платье нежно-голубого цвета, все как будто состоящее из сплошных оборок и кружев.

Вездесущая Эрза позаботилась и о транспорте: за калиткой Люси ждала украшенная белыми цветами карета, запряженная белоснежным же скакуном. На козлах устроился Макаров, который заменит отца Люси, чтобы по обычаю подвести ее к алтарю.

Все девушки расселись в карете, Макаров тронул поводья, и конь медленно двинулся вперед. Венди гордо вышагивала перед экипажем, разбрасывая из корзины, которую несла в руках, лепестки цветов. На самом деле это было вовсе не нужно, но если бы она просто шла возле кареты — все выглядело бы слишком странно.

По мере того, как они приближались к храму, в душе Люси нарастало волнение, но какая-то часть ее существа будто бы спокойно наблюдала за всем со стороны. Не верилось, что все происходит с ней, той, кто никогда не надеялась на брак по любви, той, кто всего несколько месяцев назад думала, что обречена на смерть.

Если бы на жертвенном холме перед Люси явилась она сама и сообщила, что в будущем выйдет замуж за дракона — она бы отвесила себе пощечину. Но теперь у нее не было никого ближе этого самого дракона. Нацу…

От сковавшего ее напряжения Люси не могла пошевелиться и не смотрела в окна кареты, только слышала, как снаружи доносятся приветственные крики, пожелания счастья. В какой-то момент Люси вышла из прострации, начала различать отдельные слова. Похоже на главную улицу, по которой к храму ехала карета, высыпала едва ли не вся деревня. Вот ведь, а она так надеялась на тихую, неприметную свадьбу!

Но как же чудесно было слышать радость в голосах односельчан, как прекрасно знать, что они не видят в союзе человека и дракона ничего противоестественного. Нет, конечно, кто-то наверняка так думал, но большинство все же были искренне счастливы за молодую пару.

Карета остановилась у храма, Эрза помогла Люси, которой трудно было двигаться в тяжелом платье, спуститься на землю. И только тогда она смогла увидеть собравшуюся толпу. Улыбающиеся лица, букеты цветов, приветственные крики.

Сжимая узловатую руку Макарова, Люси поднялась по лестнице в храм под аккомпанемент хлопков и приветствий. Впереди по-прежнему степенно вышагивала Венди, а Эрза, Джувия и Леви держали над головой Люси прозрачное алое покрывало невесты, расшитое золотыми нитями, с блестящей бахромой по краям.

Внутри храм был украшен гирляндами цветов и лентами, между колонн толпились гости, которых оказалось значительно больше, чем Люси ожидала. Она предполагала увидеть только десяток друзей, которых приглашала лично, но, похоже, многие жители деревни не смогли упустить такого зрелища, как свадьба дракона и человека.

Едва Люси шагнула под своды храма и увидела всю эту толпу внутри, напряжение, не отпускавшее ее всю дорогу, усилилось. Идя к алтарю, на котором горел жертвенный огонь, Люси едва переставляла ноги.

Зато стоящий справа от алтаря Нацу не выглядел обеспокоенным. Традиционный наряд жениха: белоснежный расшитый золотом камзол, подпоясанный красным кушаком, белые широкие штаны и сафьяновые сапоги вовсе не сделали из Нацу принца. Он казался совершенно таким же, как обычно, вяло переругивался со стоящими рядом драконами, что-то спрашивал у тучного жреца.

Увидев Нацу, такого привычного и родного, Люси успокоилась и пошла увереннее. В этот момент Гажил как раз ткнул Нацу локтем в бок, кивая вперед. Нацу повернулся и посмотрел прямо на Люси. Он не раскрыл рот, пораженный ее красотой, не застыл с распахнутыми глазами. Он просто ей улыбнулся, и сразу стало так хорошо и спокойно.

Макаров подвел Люси прямо к Нацу и, соединив их ладони, украдкой утер слезу.

Воздев руки, жрец призвал к тишине и начал нараспев читать молитву к верховной богине, покровительствующей семье и домашнему очагу.

Люси вскоре убедилась, что все романтичные описания свадеб в романах нагло врут. На самом деле церемония была не романтичной, а ужасно нудной. Жрец читал одну молитву за другой, делая над священным огнем пассы руками. Люси и Нацу семь раз обошли вокруг алтаря, причем их руки были связаны золотой парчовой тканью, но все оставшееся время они просто стояли. У Люси затекли ноги, в лопатку больно впивался ус корсета, а устремленные на нее жадные взгляды толпы раздражали и нервировали. Если бы не Нацу, она бы совсем скисла, но дурацкие вопросы, которыми он иногда разбавлял поток речи жреца слегка разряжали скучную торжественную атмосферу.

— Почему нужно ходить именно семь раз? Священное число? Почему не три и не пять? Я могу считать до двадцати, а вы можете?

Особенно Нацу понравился обряд, когда они с Люси должны были поить друг друга с рук водой, освященной возле находящейся где-то в недрах храма статуи богини плодородия. По словам Нацу, вода была очень вкусной и пахла приятно, но Люси ничего такого не почувствовала.

Наконец, церемония достигла кульминации. Младший жрец торжественно принес на подушечке два золотых кольца, которые, как знала Люси, Нацу помогал ковать кузнецу.

Строго зыркая на Нацу, жрец объяснил, что нужно делать.

— Вы первый надеваете кольцо… потому что вы — муж! И нет, я не знаю, почему муж надевает кольцо первым!

С видом «ладно, уговорили» Нацу взял кольцо и быстро, безо всяких колебаний, надел Люси на палец. Только в этот миг она полностью прониклась происходящим и осознала, что ее жизнь меняется.

Взяв кольцо, она замерла, держа его перед вытянутым пальцем Нацу. Тогда он впервые с начала церемонии проявил беспокойство.

— Люси, ты чего?

На его лице отразился искренний испуг, наверняка, он решил, что она в последний момент передумала из-за каких-то непонятных ему человеческих обычаев. И Люси поспешила мягко надеть кольцо на палец Нацу.

Все, назад пути нет.

Люси ощутила громадное облегчение, а за ним пришло спокойствие, будто штиль наступил после долго бушевавшего шторма.

Вскинув голову, она посмотрела на слегка растерянного Нацу и потянулась к его губам даже прежде, чем жрец объявил, что молодые супруги могут скрепить свой брак поцелуем.

Своды храма содрогнулись от драконьего рева, пожалуй, громче всех вопил Стинг. Может, они все радовались за Нацу, а может, орали от облегчения, что скучная человеческая церемония закончилась, и можно, наконец, отправиться на банкет.

Кое-кто из толпы уже собрался двинуться к выходу, но Эрза, которая волновалась о свадьбе больше самой невесты, твердо вознамерилась провести все, как подобает. Парой окриков, она призвала всех к порядку и велела Нацу:

— Бери Люси на руки и неси в карету.

При этом у нее на лице появилось мечтательное выражение, взгляд подернулся дымкой и Эрза томно выдохнула:

— Ах, белые кони помчат вас в волшебные сады любви и неземных наслаждений.