Драмбальт провел в Магнолии три дня, методично собирая информацию. Люси присутствовала при его разговоре с Макаровым и Эрзой, узнала, что он также опросил многих жителей деревни. Хорошо, что мерзкий Бора недавно укатил по каким-то своим делам в Рододендрон, а то с него сталось бы наболтать Драмбальту всякой чепухи о драконьих зверствах. В том, что большинство сельчан отзовутся о Нацу и, особенно, о Венди хорошо, Люси не сомневалась.

Расспрашивал Драмбальт и самих драконов. Причем больше времени проводил с Венди. Оно и понятно, с ней было гораздо проще иметь дело, чем с буйным Нацу, который к тому же часто говорил, не подумав. Например, выдал с восхищением, что Драмбальт ходит так же бесшумно, как драконы, и предложил посоревноваться вместе на охоте в том, кто не спугнет дичь. А уж когда Драмбальт, отвечая на вопрос Люси, подтвердил, что сражался на войне, Нацу и вовсе насел на него с требованием описать «лихие драки». Люси стоило большого труда убедить Нацу в том, что людям воспоминания о сражениях причиняют боль. Он упокоился только тогда, когда понял, что на войне убивают по-настоящему, а не только тузят друг друга кулаками.

Люси все больше замечала, что с Драмбальтом Венди ведет себя несколько необычно. Чаще улыбается, много говорит и смеется, иногда даже краснеет. А ведь драконов мало что могло смутить, румянец на их лицах был редким гостем. В какой-то момент Люси поняла, что Венди преобразилась и внешне. Ее фигура потеряла подростковую угловатость, стала более округлой и женственной. Даже грудь как будто слегка подросла. Хотя Люси не была уверена, что новые черты в Венди появились именно после встречи с Драмбальтом: все же, когда живешь с кем-то рядом, он становится настолько привычным, что на изменения в нем не сразу обращаешь внимание.

В день, когда Драмбальт покинул Магнолию, направляясь в столицу, чтобы дать отчет королю, Венди ходила удивительно тихая и ела меньше, чем всегда.

Если бы Венди была обычной девушкой, такому поведению нашлось логичное объяснение. Но Люси не могла допустить мысль, что Венди влюбилась… Ведь это означало, что и чувства Нацу к самой Люси вызваны не банальным интересном к первому человеку, попавшемуся на его пути. Это означало, что драконы на самом деле умеют любить…

Даже на самой быстрой лошади путь до столицы занимал не меньше пяти дней. Нацу щедро предлагал донести туда Драмбальта за несколько часов, тот вежливо, но твердо отказался. Видимо, даже его бесстрашию перед драконами были пределы.

Но, похоже, передвигаясь по земле, Драмбальт спешил, как мог, потому что вернулся в Магнолию всего через две недели с вестями.

Он постучал в дверь как раз перед обедом, и Люси радушно пригласила его за стол.

Венди при появлении Драмбальта просияла и зарделась, так что Люси понимающе улыбнулась. Нацу тоже обрадовался ему, как старому приятелю.

— О, привет, Драмб! Ну, как, рассказал королю, какие мы замечательные и вообще?

— Да, я доложил его величеству все, о чем узнал, и теперь сообщу его решение.

Обогнув стол, Драмбальт присел на свободный стул рядом с Нацу. Люси и Венди расположились напротив.

— Вы, наверное, устали с дороги, вот, угощайтесь.

Наполнив тарелку рагу, Люси пододвинула ее Драмбальту.

— Да уж, поездка была тяжелой, — согласился тот. — Пришлось часто менять лошадей. Я к вам сразу с седла, так что, если не возражаете, действительно сперва подкреплюсь, а уже потом оглашу королевское решение.

Он едва заметно усмехнулся, потом почему-то скользнул по Венди взглядом и проговорил странным голосом:

— Поверьте, оно вас не разочарует.

Несколько минут они просто ели. Нацу, сравнительно недавно научившийся пользоваться столовыми приборами, громко скреб ложкой по дну тарелки, стараясь собрать даже крошки. Люси пришлось сделать ему большие глаза, намекая на то, чтобы он не вздумал еще и по своему обыкновению облизывать тарелку. Не в присутствии же столичного гостя! Венди, наоборот, к еде почти не притронулась, то и дело бросая на Драмбальта взгляды из-под опущенных ресниц. Люси, уже закончившая со своей порцией рагу, неспешно потягивала чай.

— Что ж, можно, пожалуй, и приступить к делу, если вы не возражаете, — объявил Драмбальт, прикончив рагу.

Поставив локти на стол, он опустил подбородок на скрещенные пальцы. В его взгляде Люси почудилось вдруг что-то зловещее, хотя она не могла объяснить, почему. Она вообще чувствовала себя странно. Тело ни с того, ни с сего охватил жар, голова стала тяжелой-тяжелой, мир перед глазами подернулся легкой дымкой. Мысли медленно скользили в разуме, который заполнился вязкой патокой.

«Неужели я простыла?» — слабо удивилась она.

— Люси, ты покраснела, — с беспокойством заметил Нацу.

— Да, как вы себя чувствуйте, госпожа? — вкрадчиво осведомился Драмбальт.

Поднеся дрожащую руку ко лбу, Люси ощутила, что он — горячий.

— Мне как-то… нехорошо…

— Высокая температура? Тяжесть во всем теле? — Драмбальт скорее не спрашивал, а утверждал. — Скоро начнутся судороги, потом мускулы станет будто бы выворачивать наизнанку… И через пятнадцать минут вы умрете в страшных муках.

Люси не сразу поняла, о чем он говорит. Нацу растеряно заморгал. Венди тоже недоуменно посмотрела на Драмбальта.

— Ты знаешь, чем болеет Люси?

— Конечно, знаю, — спокойно подтвердил он. — Ведь я подсыпал ей в чай яд с далеких южных островов.

До Люси с трудом доходили его слова.

«Отравил? Он отравил меня? Но зачем? Что я ему сделала?»

Побледнев, Венди молча открывала и закрывала рот, силясь что-то сказать.

— Что за хрень? — Нацу все еще не понимал, что происходит.

— Противоядие я спрятал в надежном месте, — продолжал говорить Драмбальт.

— Как ты мог, — сдавленно прошептала Венди. — Почему?..

Вот теперь и до Нацу дошло. Опрокинув стул, он вскочил и сграбастал Драмбальта за грудки.

— Живо вылечил Люси, ублюдок! Или я тебя изжарю!

Драмбальт даже бровью не повел, его железная выдержка поражала.

— Я дам ей противоядие при одном условии.

Нацу слегка встряхнул его.

— Говори!

На губах Драмбальта появилась неприятная усмешка.

— Сразитесь друг с другом, драконы. Когда один из вас умрет, Люси получит противоядие. И советую поторопиться, как я сказал, у вас есть пятнадцать минут.

Повисла гнетущая тишина, какая бывает перед грозой.

Первой из оцепенения вышла Венди. Сдавлено охнув, она вскочила со стула и протянула к Люси вспыхнувшие целебным светом руки.

— Я сейчас вылечу!

Оскалив клыки, Нацу поднес пылающий кулак прямо к лицу Драмбальта. Огонь отразился в его пустых, ничего не выражающих глазах, но Драмбальт продолжал сохранять потрясающее самообладание.

— По моим наблюдениям, на лечение у Венди уходит в среднем от десяти минут до нескольких часов, — нарочито медленно заговорил он. — Яд по составу очень сложный, и раньше она с ним никогда не сталкивалась. Сомневаюсь, что ей удастся уложиться в отведенное время. Хотя если вам не жалко пожертвовать Люси… Возможно, вы оба привязаны к ней не так сильно, как я предположил.

Он сухо усмехнулся.

Нацу бессильно выругался.

В вязком тумане, окутавшем разум Люси, наконец-то сформировалось полное понимание ситуации.

— Он блефует! — крикнула она.

— Чего?

— Что?

Нацу и Венди спросили почти в унисон.

— Он обманывает вас! — Люси говорила уверенно, хотя в душу закрался червячок сомнения. — Он наверняка просто подсыпал мне смесь трав, вызывающую жар.

Вот только обычный жар бы уже начал уменьшаться от магии Венди, но несмотря на все ее усилия Люси с каждой секундой чувствовала себя все хуже. Тело охватила слабость, руки и ноги стали ватными, их будто покалывало множество маленьких иголок. Если бы Венди не поддерживала ее за плечо, Люси сползла бы со стула на пол.

— Через пятнадцать, вернее, уже через двенадцать минут мы проверим, соврал ли я, — холодно произнес Драмбальт.

Все еще держащий его за ворот камзола Нацу легко приподнял Драмбальта со стула и порычал так, что у любого человека волосы бы встали дыбом: