– Как твой мачо? – перебила ее размышления Элиана. Она ожидала своей очереди в IT и была терпелива.

– Отлично, – немного смягчилась Холли. – Он привез мне кимоно из Японии. Шелковое, с вышитыми орхидеями и…

– Наверное, стоило, как крыло самолета, – перебила ее Элиана.

Хотя Холли прекрасно знала о том, что у Руперта хорошая работа – он был корпоративным бухгалтером, и его работа прекрасно оплачивалась, – ее немного раздражало, что Элиана все измеряла деньгами. Сама она выросла в скромных условиях, уж точно без роскоши, и никогда не принимала деньги как данность. Более того, ей очень тяжело давались даже самые необходимые покупки. Элиана легко могла прожечь огромную дыру в кредитной карте, просто прогуливаясь по магазинам на Камден-Хай-стрит во время обеда. Холли же три недели раздумывала, действительно ли ей так нужны зимние ботинки за сорок фунтов. Ей потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к достатку Руперта. И хотя она удачно притворялась, что наслаждается выходами в дорогие рестораны и неприлично огромными букетами цветов, внутренне ее раздирало от дискомфорта.

– Я не спрашивала, – недовольно фыркнула она. – Подозреваю, это уже подарок на день рождения.

– А, точно. – Элиана искоса глянула на нее. – Как ты себя чувствуешь по этому поводу? Я вот очень рада, что у меня еще пять лет впереди. Без обид, но я точно хотела бы быть замужем к тридцати.

– Я не обиделась, – солгала Холли. – И меня это не сильно беспокоит, если честно. Просто еще один день рождения, как любой другой. Не хочу лишнего шума.

– Ой, ну Руперт-то точно захочет побольше шума, – заметила Элиана, с трудом скрывая зависть. – Наверное, отвезет тебя покататься на лыжах в Вербье или подарит кольцо с бриллиантом.

При этих словах Холли расхохоталась.

– Что? Теперь я очень хочу, чтобы он это сделал, а ты взяла свои слова обратно, – продолжила Элиана, прерываясь на минутку, чтобы пощебетать с парнем на другом конце провода. Включив компьютер, она проигнорировала переполненный почтовый ящик и сразу открыла Фейсбук.

– Ого! Прости, Хол, но твой парень просто красавчик.

Холли глянула на фотографии на экране Элианы. На них был Руперт во время последней поездки в Японию. В бледно-голубой футболке с закатанными рукавами и с чуть кривой хмельной усмешкой, он выглядел очень эффектно.

– Да, я знаю, – улыбнулась она.

– Если ты когда-нибудь, ну, знаешь, устанешь от него или… Ай!

Дырокол, запущенный Холли, задел руку Элианы и улетел на ковер.

Холли пришлось отказаться от мысли разобраться с письмом в обеденный перерыв. Элиана потащила ее на рынок съесть шаурму («Это так вкусно!»), а потом на маникюр. Холли смогла устоять перед соблазном. Она приготовила обед с вечера и принесла еду на работу. Шаурма может быть вкусной и божественно пахнуть, но зачем тратить четыре с половиной фунта, если можно сделать сэндвичи с тунцом и майонезом?

Утренний дождь, к счастью, закончился, но небо оставалось тяжелым от толстых облаков цвета бетонных плит. Камден очень постарался, чтобы разбавить серость, – витрины радовали разнообразием ярких красок. То тут, то там встречались группы панков с неоновыми ирокезами. Холли, как во сне, ходила по улице, позволяя подруге заполнять эфир бесконечной радостной болтовней.

Благополучно забыв про то, что ей велели остаться на работе в обеденный перерыв, Элиана получила вызов в кабинет Фионы в ту же минуту, как они вернулись, и вышла со скучнейшим заданием – удалить старые продукты с сайта.

Хотя Холли жалела подругу, на самом деле она обрадовалась возможности спокойно посидеть в тишине. Ей всегда лучше работалось, когда можно было по-настоящему сосредоточиться. Однако вместо застежек и видов ткани Холли снова погрузилась в мысли о матери.

Еще до того, как Дженни Райт начала прикладываться к бутылке, чтобы скоротать день, она сочиняла сказки и рассказывала их дочке на ночь – засыпала Холли всегда с трудом, даже в раннем детстве. Героиней одной из таких сказок была фея по имени Хоуп, со светлыми волосами, завязанными в хвостики, и в голубом платье с красной нижней юбкой. Когда Хоуп танцевала, ее юбки кружились, причем иногда настолько быстро, что платье казалось фиолетовым. Холли это очень нравилось, потому что она любила фиолетовый больше всех остальных цветов, и даже сегодняшний ее наряд был такого же оттенка.

Когда у Холли выдавался особенно тяжелый день или когда она пугалась чего-нибудь, то непременно вспоминала фею. Холли разрешала ей танцевать, наблюдая, как Хоуп кружится быстрее и быстрее. Сейчас Холли сидела за столом, уставившись в компьютер, но видела только свое прошлое, и чувствовала присутствие Хоуп так же ярко, как много лет назад, когда она еще не представляла, насколько страшной станет ее жизнь.

– Твой телефон звонит. – Элиана подъехала на стуле и почти врезалась в нее. Смутившись, Холли схватила мобильный, заметив, что, как только она это сделала, Хоуп превратилась в размытое пятно.

– Привет, дорогая! – это был Руперт. Он всегда звонил ей примерно в это время, когда выпитые за обедом напитки начинали действовать усыпляюще. Холли жалела его, ведь у него каждый день столько встреч с клиентами, на которых он должен их развлекать. Но, похоже, ему это даже нравилось.

– У тебя усталый голос, – посочувствовала Холли.

– Немного выпил за обедом, – признался он. – Слушай, мы с ребятами решили встретиться после работы и расслабиться. Ты с нами?

Выпить с ребятами означало, что Руперт будет много пить и они задержатся допоздна, а значит, Холли придется отложить вопрос с письмом до завтрашнего дня.

– Да, – ответила она, неожиданно почувствовав воодушевление. – Вы будете, где обычно?

– Да, наверное… – кто-то на другом конце провода требовал его внимания. – Я напишу тебе, если мы куда-нибудь уйдем. До вечера, красотка!

– Идешь куда-то вечером? – Элиана даже не притворялась, что не подслушивала.

Холли кивнула.

– А у меня никаких планов…

– Господи, перестань делать такое лицо, – поморщилась Холли, – ты можешь пойти с нами.

С Элианой шансы попасть домой до полуночи сводились к нулю. Волна облегчения захлестнула Холли, забирая с собой печальные мысли. Довольная и решительная, она вернулась к работе. Вдохновение благополучно вернулось.

Холли потребовалось много лет и несколько неудачных попыток, пока до нее дошло, что вся эта история с «отношениями» – просто большая игра. Все, что нужно, – это понять, чего хочет другой человек, а затем дать ему это. Так просто.

Через пять минут после их первой встречи она поняла, что готова дать Руперту все, что он захочет. Они столкнулись в баре – в прямом смысле, – и он облил ее платье красным вином. Затем долго извинялся и пообещал отвести ее в магазин за новым нарядом уже на следующий день, чтобы загладить вину. Когда они встретились после обеда на Бонд-стрит, Руперт сразу же потащил ее по дизайнерским бутикам, уговаривая примерить наряды стоимостью в сотни фунтов.

Для Холли, которая подростком и юной девушкой сама шила себе одежду из обносков с распродаж в секонд-хендах, весь день прошел, как романтическая комедия, в которой она играла главную роль. Холли никогда не была меркантильной, она просто позволяла этому уверенному мужчине водить ее от вешалки к вешалке и отмахиваться от ее аргументов про дороговизну вещей. Это было так прекрасно и так отличалось от всего, что случалось с ней раньше. Спустя несколько часов, когда они пили шампанское и смотрели на Лондон из окна бара «Парамонт», Холли взглянула на свое новое платье Burberry и впервые за долгое время поняла, что ступила на тропинку, которая ведет в нужном направлении.

Когда Руперт аккуратно взял ее бокал и поставил на стол, а затем пробежался пальцами по щеке девушки, наклонился и поцеловал ее, Холли пообещала себе, что ни при каких обстоятельствах не спугнет этого мужчину. В тот самый момент родилась новая Холли, окрещенная пузырьками шампанского и поцелуем Руперта.