Честно говоря, Талер не поверил.
Полковник Сот терпеливо, но как-то небрежно выслушал сердитую речь мужчины — мол, какого черта нас отправляют с голыми руками на такую рискованную авантюру?! У «Asphodelus-а» всего-то и есть, что пара лазерных пушек, а лазерные пушки запрещено использовать в пределах обитаемой планеты. Неужели Совет рассчитывает, что команда пойдет воевать с роботами, прихватив только плазменные ружья и, нервное ха-ха, набор широких армейских ножей?
— Господин Хвет, — устало отозвался полковник. — Я очень вас уважаю — как человека, сумевшего поймать Мартина Леруа и Дика ван де Берга, но, к сожалению, вы юны, а потому неопытны. До сих пор вашим знаменем была удача — позвольте же хоть раз подменить ее холодным расчетом. Заранее спасибо.
Талер сжал кулаки, ощутив, как ногти впились в ладони — и промолчал. Зато Джек выпрыгнул из пилотского кресла и, дрожа всем телом, прошипел:
— Да как вы смеете?!
— Я смею? — удивился полковник Сот. — Успокойтесь, молодой человек. Я не сказал ничего предосудительного. В отличие от вашего капитана, я работаю в полиции уже двадцать восемь лет — и прекрасно разбираюсь в таких делах, как задержание хакеров. Имейте совесть, не будьте эгоистами. Господин Хвет, потрудитесь показать мне мою каюту…
Голубые глаза Талера недобро поблескивали — еще чуть-чуть, и он ударил бы старшего по званию, ударил так, что пожилой мужчина вряд ли отодрал бы себя от пола в ближайшие часа три. Но терять из-за него корабль, терять свое положение и, что гораздо хуже, свою команду капитан «Asphodelus-а» не желал — а потому глубоко вдохнул, выдавил из себя улыбку и спустил на тормозах откровенное оскорбление, вдвойне обидное из-за своей безнаказанности.
Имена двух убийц, названные полковником Сотом, десять лет назад прогремели на всю галактику, и на каждом информационном портале пламенели заголовки типа «История мертвых кораблей», «Полиция спасла мирных летчиков от нашествия живодеров» и «К полиции с благодарностью обратился лично господин император». Эту самую благодарность постоянно цитировал Совет Генералов, а черно-белая фотография Талера Хвета неизменно висела на доске почета во всех центральных офисах — потому что если бы не он, Мартин Леруа и Дик ван де Берг продолжили бы разгуливать на свободе.
Талер очень жалел, что их не казнили. По его мнению, эти двое вполне заслуживали казни. И никто, ровным счетом никто не сумел их понять — а значит, не сумел и найти, пока юный капитан «Asphodelus-а» не раскусил, откуда у беды растут ноги — и не отрубил их одним точным, спасительным ударом.
Да, ему повезло. Да, это была чистой воды удача, но она граничила с его интуицией напрямую, и она спасла тысячи, тысячи невинных жизней, избавила их от судьбы вечно болтаться в открытом космосе, таращась на обшивку — или в иллюминаторы, — мертвыми, выцветшими глазами…
В те времена у него была только Лойд — маленькая и беззащитная. А нынешняя команда с неожиданным восторгом читала о Дике и Мартине в интернете — и потом умоляла показать ей награду, полученную Талером взамен за то, что убийцы оказались в изоляторе. Награда была красивая — железный цветок, похожий на хризантему, с темно-красными пятнами крови на лепестках…
До вечера полковник Сот не выходил из каюты — посвятил себя отдыху, ведь в его-то возрасте не так и легко пересечь расстояние в полгалактики, а затем поругаться с наивными дурачками из команды сомнительного корабля! Пока он спал, «Asphodelus» благополучно покинул порт и направился к Дельфиньему Глазу. Карту, составленную штурманом, старик не оценил и велел переделывать с нуля — но Эдэйн лишь покосился на своего капитана и бросил: «Вы будете командовать нами после посадки, господин Сот. А в рубке — не имеете права».
Талер ожидал скандала. Более того — он надеялся на скандал, но старик лишь передернул плечами и сообщил, что после таких слов ему будет особенно трудно рассчитывать на команду «Asphodelus-а», как на свою. Эдэйн проворчал себе под нос: «Да она и не ваша» — и повернулся к виртуальному окну с направлением, несмотря на то, что полковник Сот опасно побагровел, и его обширный живот под расстегнутыми ремнями полицейского мундира заколебался, как пойманная в клетку из кожи морская волна.
Придельфиниться удалось еще до полуночи — благо, капитан Хвет и его товарищи до прибытия полковника торчали на ближайшей к цели планете. Сот первым выбрался на верхнюю ступеньку трапа, картинно выпрямился и неспешно, красуясь перед местной ребятней, спустился на твердую землю.
Тропический лес размеренно, нежно шелестел, и кричали в его глубине ночные птицы, и обменивались воем звери, но ребятня и не думала спать. Их навыки общения были прискорбно низкими, путаный всеобщий перемежался с гортанными фразами, лишенными для команды смысла, но основной посыл старик все-таки угадал — надо идти к вождю. Звездные путники не скитаются по Дельфиньему Глазу потехи ради, а вождь сразу объяснит, что к чему и как дорого обойдется…
Ситуация была дурацкая, и Джек посмеивался, неубедительно прикрываясь ладонью, а Лойд натянуто улыбалась — она чем-то приглянулась чернокожим, неуклюжим, одетым в травяные юбки детям, на нее то и дело оборачивались, желая убедиться, что девушка не исчезла. Полковник Сот грубо одернул своих проводников, и кто-то из малышей тут же принялся на него рычать, а кто-то швырнул дохлой рыбиной, угодив прямо в необъятное пузо.
Стоит ли говорить, что к обители вождя старик выбрался обозленным, как десяток чертей? Удивительно бледный, с редкими темными вкраплениями на шее и на плечах, вождь поглядел на полковника Сота, как порой глядел на издохших кабанов, и растерянно спросил:
— Твоя обидеть моих детей?
— Нет-нет, что вы! — суетливо поклонился ему старик. — У меня и в мыслях не было кого-то обидеть!
Вождь недоверчиво нахмурился:
— Твоя не врать?
— Ну конечно, я не вру. Я из полиции, а в полиции обманывать людей не принято.
Светлокожий медленно кивнул. Поднял тонкую, покрытую деревянными браслетами кисть — и указал на лес, утонувший во мраке:
— Твоей лучше не уходить из деревня. Там бегать огромные железные волки, бегать и жрать всех, кто являться без приглашения. Ими управлять, — вождь нахмурился еще больше, так, что его рыжеватые брови едва не соприкоснулись над переносицей, — плохой человек. Моя думать — странники со звезд не бывать плохими, но этот — плохой. Моя потерять много отважных воинов, прежде чем его потребовать платы за моя… — он помедлил, вспоминая слово, и по слогам произнес: — Неп-ри-кос-но-венность…
— Мы прилетели, чтобы поймать и увезти этого плохого, — как маленькому, растолковал старик. — Но нам необходимо знать направление. Где он прячется? На востоке, на юге? И сколько у него роботов… кхм, то есть волков?
Ребятня галдела на улице, как пестрая компания сорок. Вождь раздумывал, почесывая подбородок тонкими, по-женски хрупкими пальцами. Ногти, покрытые пятнышками древесного клея, произвели на команду особо сильное впечатление — пилот и штурман переглянулись, а Лойд попыталась отвлечься и ни в коем случае не рассмеяться, но губы у нее все-таки задрожали. Вождь, впрочем, не обиделся; он смерил девушку заинтригованным зеленоватым взглядом и уточнил:
— Твоя нравится?
— Безумно, — согласилась напарница капитана Хвета. — Это так… оригинально.
Вождь уставился на нее уже вопросительно:
— А что означать — о-ри-ги-наль-но?
— Ну… — Лойд замялась, чувствуя себя неловко. — Это как… необычно, загадочно. Красиво, короче говоря. Вам идет.
Этой похвалы было вполне достаточно, чтобы купить признание светлокожего если не навеки, то, по крайней мере, на ближайшее десятилетие. С обожанием косясь на девушку, он подробно объяснил, что «плохой странник» обосновался в покинутом аборигенами храме, волков у него примерно восемь, а добираться туда следует по левому берегу безумной реки. Он так и сказал — безумной, потому что река бурлила в плену крепкой, как бетон, земли, и ревела так, что закладывало уши.
