Но Киев закрыт для неё, здесь она со своей репутацией всем знакома. Ну и пусть. Есть ещё такие большие и заманчивые города, как Петербург и Москва. Однако холодный, высокомерный, чиновничий Петербург не для неё, столичные аристократы, избалованные доступными дамами полусвета, никогда не пустят в свой круг «разведёнку», участницу нашумевшего на всю страну уголовного процесса. Но Москва – она совсем другая. Древний город, старинные роды, большие деньги и широкое гостеприимство – этим славилась Первопрестольная. Здесь купцы гуляли напропалую, проматывая миллионные состояния. Туда и направила свои стопы Тарновская.

Прежде всего ей надо было найти адвоката для организации развода с мужем. Перебрав всех своих знакомых, она остановилась на Прилукове.

С Донатом Дмитриевичем она познакомилась лет пять назад. Тогда молодая супружеская пара Тарновских разъезжала по ресторанам и театрам крупнейших городов России. Василий изредка встречал знакомых, всё-таки он много здесь прожил, обучаясь пению у лучших мастеров. Как-то вечером, сидя с супругой в чопорной «Праге» и попивая своё любимое бордо, заметил он за столиком на другой стороне зала знакомое лицо.

– Мариша, посиди пока, я сейчас поздороваюсь с достойным человеком, с которым меня свели год назад, это он, если я не ошибаюсь.

Через некоторое время Василий возвратился к своему столику.

– Ну что, это тот, которого ты и ожидал увидеть? – спросила Мария с любопытством.

– Да-да, это он самый, вспомнили, как гуляли вместе в «Яре». Я предложил ему пересесть за наш столик, если ты не будешь возражать.

– Я не буду возражать, ты же знаешь, как я люблю знакомиться с интересными людьми.

– Тогда я приведу его сюда.

Под интересными людьми, с которыми Мария любит знакомиться, она, конечно, подразумевала красивых и состоятельных мужчин.

– Познакомься, Донат, это моя очаровательная супруга Мария Николаевна.

– Донат Дмитриевич Прилуков, – представился незнакомец.

В тот вечер он не произвёл на Марию особого впечатления, ей показалось, что он из тех серьёзных, сосредоточенных на своём деле мужчин, которые мало обращают внимания на посторонних женщин. За прошедшие с тех пор годы встречались не раз, переписывались, но друзьями так и не стали.

Мария узнала Прилукова поближе. Тот совсем не был похож на бретёров и забияк, которые ей до этого попадались. Грамотный человек с образованием, специалист по коммерческому праву, гражданским делам, знаток судебной медицины. Он владел собственной юридической конторой, в которой работал по 12–16 часов. Имел огромную библиотеку, в ней были книги по разным юридическим, историческим и естественнонаучным знаниям на нескольких языках. К этому времени он стал известным адвокатом, которому доверяли клиенты. Серьёзный обстоятельный человек в расцвете лет, ему исполнилось 37, дворянин, выпускник юридического факультета Московского университета. Его жена – дочь капитана 2-го ранга Конкевича, известного на флоте знатока морского дела и писателя, отзывчивая, серьёзная, любящая своего мужа женщина. В семье трое детей. И Прилуков, естественно, примерный семьянин, муж и отец.

В первый раз Мария обратилась к Донату Дмитриевичу, когда началось следствие по делу Василия Тарновского. Она прислала ему письмо:

«Уважаемый Донат Дмитриевич! Премилостивейше прошу Вас дать совет. В связи с делом Василия Васильевича, который убил человека и которому грозит каторга, есть ли необходимость нанять мне гражданского истца, чтобы отстаивал мои интересы на процессе в г. Гомеле? И если такая необходимость имеется, не согласились бы Вы выступить таким истцом?

С уважением, М. Н. Тарновская».

Прилуков ответил, что в данный момент очень занят и выступать против своего товарища считает неуместным.

Сейчас, в преддверии бракоразводного процесса, Мария Николаевна зачастила в Москву в поисках подходящего адвоката. В эти поездки она брала с собою знаменитого киевского архитектора графа Игнатия Ледоховского, который не прочь был понежиться в постели с представительницей благородного сословия. Иногда ездила и с сыном Васей, шотландской горничной Элизой Перье и репетитором. Но чаще бывала одна. И непременно посещала гостеприимный дом Прилуковых, а если была с сыном, то он с удовольствием играл с детьми Доната Дмитриевича.

Мария Николаевна в беседах с хозяином дома рассказывала о своей тяжёлой жизни в Киеве, где всё общество её игнорировало.

– Понимаете, Донат Дмитриевич, я сейчас подыскиваю адвоката для процесса по разводу с Василием Васильевичем.

– Но как же, Мария Николаевна, в Киеве нет достаточного количества адвокатов, что необходимо искать их в Москве?

– В Киеве адвокаты есть, но они предлагают свою помощь, делая двусмысленные предложения. Я знаю, что привлекательна, но идти с мужчиной, который мне не нравится, к которому я не испытываю симпатию, для меня невозможно. С дочерью мне даже не разрешают видеться, хотя я и скучаю по ней, вы это прекрасно понимаете. Уж скорее бы назначили этот бракоразводный процесс.

Прилукову было весьма приятно, что Мария Николаевна сделала его своим доверенным лицом, что она делилась с ним, как с близким другом, своими горестями, просила его советов. И хотя ему было жаль эту женщину, он чувствовал, что совсем не безразличен ей. Прилуков согласился представлять Тарновскую на бракоразводном процессе, но даже и мысли не имел о каких-то близких отношениях. Поскольку Донат Дмитриевич слыл серьёзным человеком, заботящимся о своей репутации, отношения с Марией Николаевной были деловыми, ну и немного приятельскими. Только и всего.

В девятнадцатом и самом начале двадцатого века российское общество делилось на чёткие сословия, членам которых было предписано соответствующее поведение. В Киеве и Москве были десятки заведений, где любой мужчина мог снять себе проститутку, однако все эти девушки были в основном из крестьян. В глазах образованных и состоятельных мужчин они и не считались за настоящих женщин. С проституткой можно было общаться, жалеть её, но любить – нет. С нею невозможно было посетить театр и ресторан, пригласить в гости, познакомить с друзьями. И даже если и возникало чувство, похожее на любовь, добром это никогда не кончалось.

Насладиться же плотской любовью с женщиной из высшего общества, красивой и замужней, гордой и уверенной в себе, было практически невозможно. Дамы из высшего общества казались бесполыми, замужество и эротика не были между собой связаны. Брак освящал, скорее, духовный и официальный статус женщины, чем сексуальный. Замужество издавна предназначалось для зачатия и воспитания детей, сторона же физическая, эротическая, сексуальная оставалась как бы втуне. Женщина, которая нарушала эти нормы, жёстко обличалась, отлучалась от привычного круга, а часто изгонялась из семьи. От неё отворачивались родственники и близкие знакомые.

И вот на фоне этого барьера вдруг появилась женщина – Мария Тарновская, графиня, дама высшего света, в чьих жилах текла кровь Марии Стюарт, с которой при известном обхождении, настойчивости и пухлом кошельке можно было попробовать от запретного плода любви. Во всяком случае, весь Киев был наполнен рассказами о такой возможности, которые передавались из уст в уста. Без присущей каждой женщине скромности, наглая и развратная, не склонная к романтизму, она сама выбирала мужчин. Причём эта женщина развила в себе гипнотическую способность притягивать их, влюблять в себя. Несомненно, как и большинство холостых московских студентов, Донат в молодые годы, да и позже, судя по их совместным с Василием Васильевичем вылазкам, посещал такие заведения в Соболевом переулке.

Незадолго до Рождества 1906 года Прилуков получил письмо из Киева, причём адресовано оно было не на домашний адрес, а в контору:

«Милейший Донат Дмитриевич!

Наступил день, в который я наконец отважилась признаться в том, что столько времени доставляло мне страдания. Я больше не в силах нести в себе эту муку и каждый день, каждый час думать о Вас.