Потребность Нимры в Ноэле была глубокой, неослабевающей болью, но Нимра боролась с желанием взять и требовать чего-то от этого пленительного мужчины с ранами, которые будут долго заживать.

Затем они встретились взглядами, и Ноэль навис над ней, поглаживая пальцами чувствительную дугу крыла. В его глазах она видела силу, которую не замечала прежде.

— Прикоснись ко мне, Нимра. — Приказ.

Это она сделает с радостью. Проведя ногой по его икре, она начала исследовать впадины и выпуклости его тела, такого твёрдого, такого мужественного. Он вздрогнул от прикосновения, а горячее дыхание коснулось её подбородка, когда он задел его зубами. Член Ноэля в явном требовании прижался к её животу. Ноэль совсем нецивилизованный любовник.

— Красавец, — прошептала она, сжимая пальцами твёрдое доказательство его желания.

Его скулы потемнели от румянца.

— Если ты так говоришь.

— Такой уступчивый, да, Ноэль? — Она сжала его, наслаждаясь бархатно-мягкой кожей, покрывающей такую мощную сталь. — Не уверена, что верю в это.

Он застонал.

— Ты сжимаешь мой член. Даже если ты назовёшь меня уродом, я соглашусь. Просто не останавливайся.

От его бесстыдного удовольствия она растаяла. Нимра не только продолжила интимные ласки, но и начала сосать и целовать его шею, пока он не прижался губами к её губам, нежный контроль превращался в неукротимую сексуальность.

Требовательно и агрессивно, он начал толкаться ей в руку в такт движениям языка. В тот же миг он сжал в кулак её платье, поднимая ткань до талии. Мгновение спустя он проник под кружево, заставляя Нимру выгнуться и вскрикнуть в поцелуе.

Приняв этот крик как должное, он сорвал трусики и погладил средоточие страсти, доводя до трепетной готовности и убирая её руку с себя.

— Хватит, — дрожащими губами произнёс он, раздвигая её бёдра. Она обвила ногами его талию, а он подался вперёд и завладел ею одним первобытным движением.

Выгнувшись, она прижалась к нему и впилась ногтями в скользкие от пота мышцы его спины. Когда она почувствовала, как его губы коснулись пульса на её шее, задрожала всем телом, а то место стало невыносимо чувствительным. Да. Она запустила руку ему в волосы и прижала к себе.

— Давай, Ноэль

Он улыбнулся у её шеи.

— Да, миледи Нимра.

Пронзительное наслаждение исходило от того места, откуда он пил её кровь, а тело и руки подталкивали её всё ближе к пропасти. Затем два потока удовольствия сошлись, Нимра разлетелась на кусочки… и кончила в объятиях мужчины, который смотрел на неё с неистовой нежностью, грозившей заставить её поверить в вечность, которая не будет пропитана одиночеством.

Три дня спустя она поймала себя на том, что хмуро смотрит на Асирани.

— А других проблем не будет?

Хотя она и верила, что собратья-ангелы не обратили бы внимания на гибель смертного, вампиры в этом регионе давно работали с Феном, понимали его значимость. Это бросало вызов вере в то, что они ничего не предпримут, пока она была измучена горем.

Асирани избегала смотреть ей в глаза.

— Невозможно сказать.

Нимра ждала. И ждала.

— Асирани.

Она виновато вздохнула.

— Ты говоришь не с тем вампиром.

Вместо того чтобы искать нужного, Нимра решила провести собственное исследование. И обнаружила, что «кто-то» занимался делами после смерти Фена с таким мастерством, что любая волна негодования была слабой и в течение нескольких часов подавлялась. Что же касается внешнего мира, то десятилетия службы Фена были забыты, как только он ушёл, и его смерть была просто неудобством, а не болью, которая разрывала грудь и наполнила слезами глаза.

Позже в тот же день, она обнаружила, что её репутация ангела, которому нельзя перечить, на самом деле стала крепче за дни, которые она провела, оплакивая друга.

— Почему мне пришло письмо с извинениями от лидера вампиров Нового Орлеана? — спросила она Кристиана. — Он, кажется, считает, что я готова привести в исполнение самое мерзкое наказание.

— Его вампиры плохо себя вели, — последовал ответ. — С этим разобрались. — Судя по закрытому выражению лицу, более развёрнутого ответа она не получит.

Заинтригованная как вызовом, так и осознанием того, что Ноэль и Кристиан, похоже, достигли какого-то взаимопонимания, она, наконец, нашла мужчину, который вёл политическую игру, хоть и не так тонко, как Фен, но всё же давая отличные результаты.

— Как, — спросила она Ноэля, обнаружив его в диких южных садах, — ты получил титул моего стража?

Он вскочил с колен с явно виноватым — и таким юным — выражением лица.

— Мне это подходило.

Когда она попыталась оглядеться и понять, что Ноэль прячет в тени куста, усыпанного крошечными розовыми и белыми цветами, он загородил ей обзор. Нахмурившись, она постучала письмом с извинениями по ногам.

— А что ты делал в Новом Орлеане?

— Вампиры не усвоили урок с первого раза.

Ледяной взгляд.

— Нужно было проявить творческий подход.

— Поясни.

— Слышала такое понятие «передач полномочий»? — Непоколебимый взгляд.

Она изогнула губы, правитель в ней распознал редкую силу… которую любая женщина хотела бы иметь рядом.

— Как поживают мои акции?

— Спроси Кристиана. У него компьютер вместо мозга… и я должен был дать ему что-то сделать.

Неожиданно, что он поделился силой после того, как взял её с такой скоростью и без крови.

— Ещё что-то мне нужно знать?

— Около недели назад собаки Назараха вынюхивали здесь что-то, но, похоже, им пришлось вернуться домой. — Он пожал плечами, будто не имел к этому никакого отношения

— Ясно. — То, что она увидела, было чудом. Этот сильный мужчина, который был настоящим лидером, отдал себя ей. В отличие от Фена, у Ноэля был интимный доступ к ней, и всё же, даже когда она была уязвимой, не существовало никакого хитрого шёпота во тьме, только роскошное удовольствие, которое ослабляло острые углы потери.

Прежде чем она смогла подобрать слова из бурного потока эмоций в сердце, услышала отчётливое и любознательное «мяу».

С колотящимся сердцем она попыталась ещё раз заглянуть за широкие плечи Ноэля, но он не дал, присев на корточки.

— Вы должны были вести себя тихо, — пробормотал он, поднимаясь и поворачиваясь к Нимре. В его руках были два крошечных комочка меха — комично окрашенные в чёрно-белое — и они прижались головами к его груди, очевидно осознавая, что этот волк лаял, когда дело касалось невинных.

— Ой! — Она потянулась, чтобы почесать одну крошечную головку, и обнаружила, что котята оказались у неё на руках. Извиваясь и выкручиваясь, они удобно устроились у неё на груди. — Ноэль, они великолепны.

Он фыркнул.

— Это бездомные из приюта. — Но в его голосе звучала нежность. — Я подумал, что ты не будешь возражать против ещё двух бездомных животных.

Она потёрлась щекой об голову одного котёнка и рассмеялась, услышав ревнивое воркование второго. Такие крошечные, хрупкие жизни, которые могли бы дать столько радости.

— Они мои?

— Разве я похож на кошатника? — Он просто оскорбился и скрестил руки на груди. — У меня будет собака… очень большая собака. С острыми зубами.

Рассмеявшись, она послала ему воздушный поцелуй, чувствуя себя моложе, чем когда-либо за последние столетия.

— Спасибо.

Он перестал хмуриться.

— Даже мистер Хлыщ ухмыльнулся, когда один из них попытался куснуть его за ботинок.

— Ох, нет. — Кристиан так гордился этими сверкающими сапогами. — Жуткие создания. — Они тёрлись об её подбородок, желая потереться. — Хорошо снова завести домашних животных, — сказала она, думая о Мимозе в молодости, о Королеве. Воспоминания были горько-сладкими, но драгоценными.

Ноэль подошёл ближе, протянув руку, чтобы погладить котёнка с одним чёрным ухом, а другим белым. А у другого котёнка — два белых уха с чёрными кончиками.

— Боюсь, что с этим подарком связано одно условие.