Баронесса, обернувшаяся на шум у двери, быстро оправилась от удивления.

- О, вы как раз вовремя, - приветствовала она их нехорошей улыбочкой. – Взять их!

Откуда ни возьмись, из полумрака выступили фигуры в темных балахонах. К счастью, фигуры были людскими, без рогов, хвостов и копыт, но враждебные не меньше.

- Вдруг из маминой из спальни, кривоногий и хромой… - продекламировал неожиданно для себя Женя. Но прямо на него несся вовсе не Мойдодыр, а куда более опасный противник.

- В сторону! – рявкнул за спиной Данис, и, отшвырнув его плечом, схлестнулся с приспешником зла. Пока Женя в суматохе соображал, где какие стороны света, его в качестве цели приметил еще один слуга баронессы. Впрочем, не успел он сделать в женину сторону и шага, как тут же получил арбалетный болт прямиком в сердце.

- Спасибо! – махнул парень Императору.

Тот, перезаряжая арбалет, хмыкнул.

- Лучше делом займись, - правитель кивнул в сторону Виолетты. Женя, козырнув, вприпрыжку рванул к баронессе.

Между тем, та, на почтительном расстоянии от битвы, распекала своего супруга.

- Ну же, поторопись! – верещала она. – Как ты мог его потерять?!

- Не знаю, - лепетал Хеймус, шаря по карманам. – Он был здесь, клянусь! А сейчас его нет…

- Безмозглое животное! Без него мы не сможем…

- Привет! – встрял Женя, подскакивая к ним. – Что-то потеряли? Не это, случайно?

Он помахал перед носом баронессы медальоном. Блестяшка, болтаясь на цепочке, в бликах от свечей казалась медно-красной.

Виолетта замерла, уставившись на подвеску с ужасом и благоговением одновременно. Так смотрят на гадюку в предчувствии, что она вот-вот тебя ужалит.

- Отдай, - процедила она севшим голосом, и сделала попытку схватить медальон. Женя отскочил на шаг в сторону. – Отдай, ты понятия не имеешь, какая сила…

- Ну уж нет, - насмешливо отозвался Женя. – Не знаю, зачем эта штука нужна, но, видимо, ей лучше не попадать вам в руки. И вообще…

Но договорить он не успел. Он отвлекся всего на мгновение, слишком самонадеянно и беспечно. Взгляд Виолетты лишь на миг дернулся в сторону, заглядывая куда-то ему за спину, и, Женя, обернувшись, слишком поздно заметил еще одного слугу в балахоне, уже занесшего над ним меч.

- Осторожно! – сбоку возник Страт, заслоняя собой Женю. Спасая его и отвлекаясь на нападавшего. Чем не преминула воспользоваться баронесса.

- Моя месть свершится! - завопила она, выхватывая откуда-то из складок юбки кривой ритуальный кинжал.

И, прежде чем Женя успел что-либо предпринять, лезвие вонзилось Страту в грудь. Пасынок, застыв на мгновение, рухнул на колени, окропив первыми каплями крови начерченную на полу пентаграмму.

========== 132. Живи и дай умереть. ==========

- О боги, сколько крови! – причитал Женя, устраивая тяжелое тело Страта у стены. Товарищи его, хоть и видели прекрасно, что произошло, не могли прийти ему на помощь. С той самой секунды, как пентаграмма напиталась чужой кровью, в зале начался настоящий ад. Буквально – все вокруг грохотало, искрило и воняло серой, казалось, из щелей между мраморными плитами вот-вот выступит раскаленная лава.

Кинжал Женя с опаской, но вытащил, и с отвращением отбросил в сторону. Страт хрипло закашлялся и схватился за рану.

- Иди, - велел он. – Со мной все будет…

«Вот-вот», - поддакнул Ашкелон. – «Раскудахтался, как наседка над яйцом!».

«Отвянь!», - огрызнулся Женя. – «Не могу я его бросить! Его же в грудь ножом пырнули!».

«Ты тут все равно ничем не поможешь», - не отставал маг. – «Ничего с твоим дорогим Пасынком не будет!».

«Он мне не дорогой!».

«То-то я и вижу. Хватит сопли размазывать!».

«Говорю же, отстань! Нет у меня соплей!» - разозлился Женя.

«Вот, другое дело», - одобрительно протянул Ашкелон. – «Вот в таком состоянии ты больше на воина похож. Ну-ка иди, и покажи этой стерве, где раки зимуют!».

- Я присмотрю за ним, - произнес возникший рядом Император. И, поймав недоверчивый женин взгляд, ободряюще улыбнулся. – Иди, иди. Я хоть и «всего лишь» правитель огромной империи, но не белоручка, и в битвах участвовал, раны обрабатывать умею.

Помешкав, Женя оставил Страта на попечение царственной особы. Он поднялся на ноги, еще раз взглянул на Пасынка. Грудь щемило от страха и от чувства вины. Почему, почему он постоянно всех подводит? Будь он расторопнее…

Страт приоткрыл глаза и посмотрел прямо на Евгения, криво ухмыльнулся.

- Иди, - повторил он. – Я что-то утомился, подожду тебя тут пока…

- Только попробуй не дождаться, - пригрозил Женя и, подхватив выпавший из рук воина меч, бросился прочь, в гуще сражения намереваясь найти Виолетту и…

Он еще не решил, что с ней будет делать. Может, не убьет. Но уж точно ей теперь не поздоровится.

Помещение между тем наполнилось густым едким дымом, который поднимался столбом вверх от пентаграммы.

- Свершилось, свершилось! – услышал он откуда-то из-за завесы гари истеричный смех баронессы. – Сперва Ранке, потом вся Империя, а затем и весь мир ляжет к моим ногам!

- Размечталась, - процедил про себя Женя.

Он приложил руку к груди, где, в кармане под курткой, мелко дрожал амулет. И все-таки, для чего он нужен?.. Ответ на этот вопрос Женя не знал, Ашкелон тоже помалкивал.

Под потолком уже собралась настоящая туча, казалось, в ней даже поблескивают молнии. Воздух задрожал от низкого рыка, в котором едва слышны были слова:

- Убить… Растерзать… Пожрать душу…

- Да, да! – вторила ему Виолетта. – Возьми его, она твоя!

Женя едва различал, где враги, а где свои. Даже слуги баронессы запаниковали и просто беспорядочно носились по помещению, наталкиваясь друг на друга. Казалось, они знали, что сейчас должно было произойти, и теперь метались из стороны в сторону, в поисках безопасного места. Лишь только их хозяйка стояла посреди комнаты, громко хохоча и воздевая к потолку руки.

Альфи, с трудом нашедший друга во всеобщей суматохе, поймал его за руку.

- И что теперь? – прокричал он, перекрывая царивший гам.

- Понятия не имею! – проорал в ответ Женя. – Мне нужно добраться до этой сумасшедшей бабы!

И тут на сцене появились новые действующие лица.

Женя чуть не расплакался от облегчения, увидев Темпуса, а за его спиной других воинов Священного Союза. Подмога прибыла, и ее появлению обязаны они были ни кому иному, как Советнику, выступавшему впереди всех. Он успел сменить богатые одежды на добротную броньку, которую, судя по ее потрепанному виду, носить ему было не в первой.

- Именем Императора! – провозгласил он. – Я приказываю вам всем сдаться! Сложите оружие, и уповайте на милосердие своего государя!

Интересно, на что он рассчитывал? Бросать оружие тут никто и не собирался. Но хотя бы он на мгновение отвлек на себя внимание, и на этот раз Женя воспользовался этой заминкой.

Расшвыривая всех на своем пути, он бросился к Виолетте. В одном из мужчин, пытавшемся защитить баронессу, он опознал Хеймуса, но и не подумал остановиться, как бы ни жалел этого бедолагу.

- Пойди прочь, - рявкнул он, отталкивая его от себя, только остатками здравого смысла регистрируя резкую боль в локте. Рукав куртки окрасился кровью, но сейчас все его мысли были сосредоточенны только на женщине, стоявшей посреди комнаты с распростертыми объятиями, словно ожидая его.

- Иди же, - певуче произнесла она. – Я так давно ждала тебя…

Но обращалась она не к Жене. Парень, сделав последний шаг к ней, наткнулся на невидимую стену и остановился.

Баронесса звонко рассмеялась. Взгляд ее был устремлен куда-то мимо Жени, или, скорее сквозь него.

- Мы так давно ждали этого, - повторила она. – Так иди же, напейся их крови, которой ты так жаждал!

Женя еще раз ткнулся в преграду, обхватив ее руками. Словно защитный купол накрывал Виолетту, которая продолжала общаться с кем-то, кого видела только она.