- Кто знает, сколько дней мы на самом деле там возились, - возразил Кили. – Я половины событий вообще не помню.

- Да, я тоже, - поддакнул Пин, тут же, как назло, вспоминая таинственный голос. В Лихолесье больше – ни ногой, пообещал он себе.

В воздухе парили белые хлопья.

- Что это, снег? – спросил Мерри, задирая голову вверх.

- Похоже на снег, - подтвердил Бильбо. – Но разве сейчас уже зима?

- У этого снега странный запах, - Мерри высунул язык, пытаясь поймать хоть одну снежинку.

- Это не снег, - ответил Балин, кивком указывая вперед, где растекалось огромное озеро. - Вон там – руины Дэйла. Ветер до сих пор продолжает разносить по окрестностям пепел.

- Пепел? – поперхнулся Мерри, – Фу! Тьфу, гадость!

Пока он отплевывался, гномы устроили внеплановое собрание. Впрочем, тут даже Пину не нужно было пояснять, куда им надо двигаться дальше. Во-первых, подальше от Лихолесья, а во-вторых, Одинокую Гору, поднимавшуюся над горизонтом, заметил бы и слепой тролль.

- Ну вот, почти пришли, - помолчав, сказал Пин.

- Угу, - без энтузиазма прогудел Мерри, поправляя лямки заплечного мешка, - Хотелось бы верить, что остаток пути мы проделаем без приключений. Но что-то мне подсказывает, что мы не настолько удачливы…

========== 21. Племянники и пряники ==========

Эсгарот встретил их недружелюбно – серым небом и наглухо запертыми дверьми.

- Вот те на! – возмущался Мерри. – И это после всего, через что мы прошли!

Но жителей, пожалуй, можно было понять – город переживал не лучшие времена. Пахло тиной и сыростью, по углам валялись обглоданные рыбьи кости, а один раз и стены одного дома Бифур извлек…

- Орочья стрела, - осмотрев находку, сплюнул Двалин. – Кажется, совсем недавно город пережил набег.

- Ладно, делать-то нечего, - ответил Балин. – Нам нужно заручиться поддержкой бургомистра, чтобы получить хотя бы несколько пони.

Но, осматривая мрачный Эсгарот, окутанный синеватой дымкой, Пиппину с трудом верилось, что кто-то пожелает им оказать ту самую «поддержку».

Дом бургомистра стоял на площади, как и положено – правителю следовало выделяться среди обычных граждан. Только вот здание, некогда сверкавшее стрельчатыми окнами и белыми колоннами, имело жалкий и унылый вид, словно покрытое копотью.

Вопреки ожиданиям, стражи, охранявшей доступ к бургомистру, тоже не было видно. Балин, взяв на себя обязанность первым провозгласить возвращение Подгорного Короля, несколько раз постучал в двери, прежде чем Бильбо сказал:

- Да ладно, и так понятно уже, что нам никто не ответит, - и толкнул дверь, которая легко отворилась.

Осторожно ступая, гномы и хоббиты вошли в холл. Кругом было темно, только из приоткрытой двери тянулся луч света и доносились голоса.

- Эта сырость, эти кислые рожи, которые смотрят на меня так, словно я их главный враг! Налей-ка мне еще бренди… Кто вы, и как вы вошли?! – наконец-таки заметил их бургомистр. Человека с растрепанными волосами, в мятой одежде и с заспанным лицом трудно было принять за местного правителя. И все же – это был он. Балин сделал шаг вперед.

- Дверь была не заперта, и мы взяли на себя смелость….

- Замечательно, опять всякий сброд, - обрюзгшее лицо бургомистра возмущенно затряслось. Он повернулся к сутулому человеку, подобострастно вертевшемуся рядом. – Вышвырни-ка этих попрошаек отсюда.

Пин опасливо попятился, хотя бургомистров подручный выглядел так, словно его и порыв ветра может сбить с ног. Балин мягко улыбнулся.

- Нет-нет, постойте, это недоразумение. Мне кажется, нам надо кое-что объяснить…

***

Объяснения не заняли много времени. Достаточно было сказать «король вернулся» и «сокровища», как глаза бургомистра забегали, словно на его лице и без того нельзя было прочитать все его мерзкие мыслишки о том, какую выгоду сулит помощь гномам.

И все же, без споров и попыток обдурить друг дружку не обошлось. Пин уже начал судорожно зевать, не скрывая усталость, когда заботливый Балин, прервав разговоры о том, сколько же именно пони им выделит город, сказал:

- Пожалуй, всем остальным не имеет смысла оставаться здесь. Почему бы вам не отправиться спать? – а сам остался с Торином и бургомистром, обсуждая проценты, доли и прочие не интересные хоббитам вещи.

Путешественникам выделили несколько комнат, в которых можно был выспаться. Там едва можно было всем поместиться, в кучу скинув матрасы и одеяла, но и на том спасибо.

- А ну стой, подлец! – раздался за окнами крик в тот момент, когда Пин критически осматривал «хоромы». Бургомистров прихлебатель, выдавив улыбку, поспешил захлопнуть окно.

- Ха-ха, - пряча глаза, проблеял он. – Это Бард – местный бандит. Уже который день пытаемся его поймать, не обращайте внимания…

Но путники был слишком утомлены, чтобы разбираться в последних событиях города, и быстро уснули, даже не жалуясь на пропахшие сыростью матрасы.

Проснулся Пин словно от толчка. Сперва он подумал, что его сердце так заколотилось просто от жары и духоты. Он подошел к окну и высунул голову наружу. Легче не стало – над городом стоял только невыносимый дух сырой рыбы. Он положил на подоконник локти, устроив сверху голову, и замер, всматриваясь в темноту. Кожей чувствовался ветерок, дующий с озера, и зловещее присутствие Одинокой Горы. Ну не зря же ее назвали Одинокой… Хорошая ли идея была – возвращаться туда, на пепелище?.. Ну конечно, а что еще было делать гномам, ведь другого дома у них не было…

За этими мыслями Пин не заметил, как начал опять засыпать. Где-то раздался плеск, когда с одного из домов сорвалась черепица и шлепнулась в воду. Пин вздрогнул, настораживаясь. На первый взгляд, никаких других звуков не было. Но тогда – чье это сопение было слышно под окнами?.. Хоббит, отшатнулся, в последний момент успев убрать ухо с того места, куда только что вонзилась черная стрела.

- Тревога! – завопил он. – Орки, орки идут!

Реакция гномов была мгновенной. Кто-то – кажется Фили – успел оттолкнуть Пина и захлопнуть ставни прежде, чем хоббит оказался нашпигованным еще десятком стрел.

- Они на крыше! – крикнул Двалин, хватаясь за оружие.

- И внизу тоже! – ответил Мерри, чей слух уловил топанье на первом этаже и на лестнице. А в дверь уже барабанили.

- Эй, открывайте! – раздавались их коридора вопли.

- Это Торин, и бургомистр! – крикнул Кили. – Впустите их!

Гномы, которым отвели спальные места в соседней комнате, ввалились внутрь, переругиваясь и отпихивая друг друга. Торину повезло меньше всех – на него сверху плюхнулся сам бургомистр.

- Это все вы! – заявил мертвенно-бледный от страха человек. - Вы привели орков, они шли за вами!

Гномы переглянулись. Азог пока что не появлялся, но, вероятно, бургомистр был прав.

- Не важно, за кем они пришли, - ответил Торин, крепко сжимая рукоять меча. – Здесь их путь окончится. В бой!

***

- Мерри! – кричал Пин, пытаясь дозваться до приятеля, неподвижно лежащего на полу. – Мерри, очнись! Не вздумай бросать меня!

Вокруг него гномы и люди окликали друг друга, разыскивая раненых. Борьба с орками далась нелегко, и, хоть Азог не появился, а городская стража оказала им посильную помощь, их всех сильно потрепало.

- Пин?.. – Мерри с трудом открыл один глаз. – Пин, мне больно…

- Где? – всполошился Пин. – Скажи, куда тебя ранили!

- Пин… Я не… Да не ранили меня, дубина! Ты мне руку отдавишь, слезь с меня!

- Но… Но ты же весь в крови!

- Это не кровь, - сердито нахмурившись, Мерри сел на полу. – Это брусничный соус. Я на кухне целый соусник на себя опрокинул. Еще и пряниками измазался, - печально добавил он, разглядывая свою курточку, к которой намертво налипли сладкие крошки.

Пин облегченно рассмеялся.

- А что с остальными? – поинтересовался Брендибак. – Я, кажется, большую часть боя провалялся без сознания.

- Остальные… - начал Пин, и оглянулся, печально обводя взглядом дом бургомистра, который после боя с орками выглядел еще более плачевно.