И схватка начинается.
Как казалось Рэту теперь, на корабле так страшно не было. Тогда опасность даже не казалась совсем реальной — туман, несмотря на всё, живым не был, и его проще было хлестать заклятьями.
Тут же были вооружённые воины. Тёмные. Соратники незнакомца, убившего Гираса и вскрывшего себе горло, призвавшего тот проклятый туман. Страх полз из желудка тонкими паучьими лапками, оплетающими паутиной дрожи и неуверенности всё его существо. Тело била дрожь, в голове метались мысли: «А если я не смогу? А если меня убьют? А если я забуду заклинания? А если…», но Рэт даже не задумывался о том, чтобы подождать наёмников снаружи. Это был и его бой, бой за Артефакт, бой за то, чтобы доказать Эртару, чтобы доказать самому себе…
А потом появился противник, и думать стало некогда. Это был невысокий Забирающий Сталь, судя по нитке серых бус(2), которой был связан хвост его тёмно-каштановых волос, со змеиными жёлто-зелёными глазами и болезненной гримасой на слишком бледном лице. В руке у него был самый обычный меч, а не магический. «Точно, скифь же блокирует их способности», вспомнил Рэт, глубоко вдохнул и послал первое воздушное лезвие.
Убивать не хотелось. Было до одури страшно даже просто задеть Забирающего, не то что послать смертельное заклинание, алым росчерком рассёкшее бы белую кожу и тёмные одежды. Но не убить — значит умереть самому. Тёмный не пощадит его и проткнёт своим мечом, напоследок удостоив лишь снисходительного взгляда. Поэтому Рэт отчаянно сыпал заклинание за заклинанием. Почему же противник не нападает? Неужели он сильнее его и попросту с ним играет, выжидает, пока он ослабнет?
Очередное воздушное лезвие прочертило по острой скуле Забирающего красною полосу наискосок и вверх и срезало несколько прядей. Рэт дрогнул, не успел больше ничего сделать — словно из-под земли взвилась вверх серая тень-змея и впилась в руку острыми клыками. Было больно до черноты перед глазами, магия потекла под кожей, сползаясь к месту ранения и словно пытаясь вытолкнуть инородный предмет, змея разомкнула челюсти, разгневанно шипя, а над головой просвистел меч противника. Рэт едва успел пригнуться, а потом распрямился, поражаясь тому, как неожиданно легко сделалось голове, и бросился в бой с новой силой. Страх кнутом бил по нервам, больше всего хотелось убежать и спрятаться, но Рэт не мог такого себе позволить. Светлый он или простой эло(3)? Он не имеет права отступать.
Забирающий поддался его отчаянному напору, и он почти оттеснил его к стене, уже даже не заботясь о том, что сзади может напасть кто-то ещё и что змея может выскочить снова. Всё перед глазами превратилось в мешанину из собственных заклинаний и ответных ударов противника, а затем воздушное лезвие вспороло рубашку Забирающего, из раны полилась кровь, и Рэт вновь на миг оцепенел, отчаянно кляня себя за это. До боли не верилось, что он действительно это делает.
Противник лязгнул зубами, отбил следующую атаку и вдруг одним слитным движением переместился за его спину, а затем принялся загонять Рэта в угол. Удары сыпались градом, и Рэт совершенно не понимал, как мог противостоять тёмному до этого. Он уже почти дрожал от ужаса, автоматически посылая заклятья и понимая, что никогда больше не увидит Элфанис с его белоснежными домами-пирожными, никогда больше не пройдётся по родной библиотеке и не обнимет Ллири. Он пропустил момент, когда серая змея вновь прыгнула и удавкой обвилась вокруг шеи. Рэт смог только сдавленно вскрикнуть, а потом ноги словно сами подломились, и он рухнул на каменный пол.
А затем грянул взрыв.
Рэт успел увидеть Таэрта, Марваса, какого-то тёмного человека и руссов, сметённых и изломанных ударной волной разбившегося вдребезги Артефакта; отчаянно кричащую Олирэ, которую Сэльф и Мелифф под руки вытаскивали из пещеры; прыгнувшего за ними Ларкана, тащащего на руках бесчувственного Лардэлена; бросившихся на пол тёмных и высокого эльфа в иссиня-чёрной мантии, шагнувшего навстречу взрыву и выставившего магический щит. Он поглотил почти всю энергию, но что-то всё-таки долетело до их угла. Забирающий принял весь удар на себя, распахнул полыхнувшие расплавленным серебром глаза и упал, похоронив Рэта под собой и невольно закрыв от губительной магии.
Наступила страшная тишина.
Всё разворачивалось быстро, слишком быстро: вот Водный Вихрь падает лицом вниз под случайным ударом кого-то из наёмников, падает, продолжая судорожно сжимать пальцами сверкающий Артефакт; и тонкий звон, когда Артефакт разбился о каменный пол, затерялся в шуме боя, и Квэарр скорее почувствовал его, чем услышал на самом деле; вот из-под упавшего тела словно нехотя вырываются потоки воздушной магии, медленно, но неотвратимо превращаясь в смерч и начиная поглощать всё вокруг; вот Фирэйн, добрый верный друг, не раз спасавший ему жизнь, вместе с наёмниками сметается этим смерчем, а тот, пульсируя и мерцая, разворачивается по спирали и захватывает всё больше пространства.
В этот момент Квэарр не чувствовал ни капли жалости к своим бывшим соотечественникам. Элфанис уже давно не был его домом. А Фирэйн… быть может, он ещё возродится? Было бы больно потерять последнее близкое существо. Арэ спокойно живёт на Элфанисе и проклинает сбежавшего брата, не его Светлейшая давно мертва, а теперь ещё и единственный друг сгинул из-за проклятой магии, почти такой же, что сейчас вновь яростно клокочет по венам — впервые за семнадцать лет. Вард, пытаясь избежать волны, прыгнул в сторону, прямо на пискнувшего Зенора, и закрыл его собой, вжав того в пол. Глупый, верный, на всё готовый ради друзей. Смешной… Хотя, что сейчас делает сам Квэарр? Не глупость ли? Пожертвовать её подарком, что бы спасти своих даже не друзей, а лишь знакомых тёмных?
Он широко шагнул вперёд, навстречу смертельной опасности, совсем не чувствуя страха перед скорой встречей с Госпожой, чувствуя, как замедляется для него время. Даже если не успеет — что с того? Может и воскреснет, а если нет — кто будет плакать о нём? Фирэйн может и не вернуться, а после ухода Светлейшей он всё равно лишь существует, но никак не живёт. Его жизнь оборвалась с её гибелью. Семеро, какая патетика… И вовремя, как всегда. Когда же ещё вспоминать прошлое, как не теперь, да…
Квэарр рванул серьгу из уха, в кровь раздирая мочку, швырнул себе под ноги, с силой припечатав каблуком треснувший голубой камень. Пока не пожалел, пока не бросился на пол — собирать осколки единственного сокровища из элфанисской жизни.
Светлая Иллирия, едва вошедшая в свою комнату после визита к раздосадованному очередной напастью брату, внезапно рвано вдохнула, обхватив себя руками, и сползла по стене на мраморный пол. Её красивое лицо побледнело, по цвету сравнявшись с мелом, зрачок сжался до крошечной точки, а радужку заполнил яростно полыхающий голубой свет. Она на секунду прикрыла глаза, а затем, даже не пытаясь подняться, поползла вперёд, цепляясь скрюченными пальцами за гладкие камни, за мебель, ломая ногти и кривясь от раздирающей сознание боли… Лишь бы добраться, лишь бы успеть…
Магический щит прозрачной мерцающей плёнкой вырастал из-под сапог Квэарра. Но слишком медленно. Слишком слабо. Такой щит не отразит волны Артефактной магии. Такой щит даже Режущее Дуновение не отразит… Неужели и она отвернулась от него? Неужели её магия больше не защитит его? Хотя на что он надеялся: магия мёртвых редко когда действует. Квэарр прикрыл глаза, не зная, сколько ещё мгновений у него осталось. Мысли носились в голове со скоростью молний. Он решительно проник в плетение магического щита, подпитывая его своей магией — хоть где-то пригодился его дар, дар видеть узоры чужих заклятий. Плетения чар были ему не знакомы, хоть когда-то давно ему и казалось, что он знает их все, действовать пришлось наугад. Видно совсем разучился творить магию за семнадцать лет, раз не смог распознать рисунок обычного щита-оберега. Впрочем, щиты ему никогда поддавались…
Иллирия подползла к шкафу, уже не сдерживая выступивших на глазах слёз. Тело ломило, корёжило, выкручивало, оно не привыкло, оно позабыло всё. Не вовремя, слишком не вовремя сработало колдовство. Жив ли он ещё? Она с трудом поднялась на трясущиеся ноги, цепляясь за светлое дерево. Быстрее, быстрее… Дрожащими руками выдвинуть потайной ящик, растереть голубые лепестки между пальцами, вдохнуть полузабытый запах, прокусить запястье и дышать, дышать, дышать запахом свежей крови и засохших цветов, набираясь сил. Рвануть створки окна, впустить воздух в комнату, чтобы растрепал волосы, чтобы донёс и окунул её в цветущий ветер.
