Рэт поспешно хлебнул, подавился и закашлялся, запил горечь протянутой водой, но в голове действительно прояснилось, да и тело будто бы стало легче. Он осторожно пошевелил ногами и сел, только сейчас обнаружив, что лежал на полу, в ворохе наёмничьих плащей. Рядом валялась его сумка. Живот неожиданно призывно заурчал, и Рэт покраснел.
— Подожди несколько минут, сейчас я попрошу дать тебе чего-нибудь съестного, — лекарь слабо улыбнулся и обернулся к дверному проёму, в котором сама дверь почему-то отсутствовала:
— Белая Медуза, пожалуйста, принеси моему товарищу еды.
— Белая Медуза? — Рэт нахмурился, пытаясь вспомнить у какой из рас такие необычные имена. Он ведь определённо читал что-то подобное в одном из справочников…
— Пока ты был без сознания, мы умудрились в щепки разбить нанятый корабль и растерять всех матросов, а заодно прибиться к берегу какого-то острова. Здешними коренными жителями оказались руссы. Нам выделили несколько домов и еду, а ученица местного шамана, Сына Океана — та самая Белая Медуза, вызвалась нам помогать. У них это связанно с традициями — мол, сам океан велел позаботиться о несчастных странниках, к тому же она практически единственная, кто понимает ринский язык и говорит на нём. Не знаю уж, как она его выучила, но выходит он у неё весьма недурно.
От входа в дом раздался какой-то шорох, мелодичный звон и стук, а потом внутрь шагнула девушка, явно из руссов. Рэт никогда не видел их вживую, только на картинках, поэтому уставился на вошедшую во все глаза. Белая Медуза была ростом чуть ниже высокого Мелиффа, со светло-светло бирюзовой кожей, прозрачным голубым плавником на узкой спине, чудеснейшего бледно-синего, почти белого, цвета волосами, густой волной ниспадающими до самых лодыжек, и глазами, в которых плескалось само изменчивое море… О, если все руссы были так прекрасны, как эта девушка, то Рэт понимал, почему люди иногда уводили их в свои семьи, зачарованные необыкновенной красотой детей воды.
Белая Медуза — стройная, гибкая, тонкая — звеня ракушками, заменяющими ей всю одежду и лишь немного закрывающими её грудь, бёдра и плечи, подошла к Рэту, держа в руках блюдо с нарезанной ломтиками очищенной рыбой, и протянула его ему вместе со странной костяной палочкой. Бусы из ракушек качнулись, и Рэт покраснел до кончиков ушей, мгновенно утыкаясь взглядом в тарелку.
— Лучшая рыба для больной эльф Рэттан, — голос девушки, добрый и сочувствующий, был похож на журчание воды по камням, такой же звонкий и чистый.
— Благодарю тебя, дивная Медуза, — он осторожно принял блюдо из её рук, всё ещё не в силах поднять взгляд и преодолеть своё смущение — эльфийки так не одевались, и поэтому до этого дня Рэт имел весьма расплывчатое представление о женском теле. — Откуда ты знаешь ринский язык? Кто-то обучил тебя ему?
— Я читать книги, что приносить брат шаман Морской Водоворот из большой деревня. Я запоминать слова, но не запоминать, как они кончаться. Я они не понимать. Я благодарить ты за слово “дивная”, я приятно, — ответила девушка. Рэт всё же решился поднять глаза и заметил, что её щёки чуть посинели. Видимо, таков был румянец синекровных руссов.
— Не смущай девушку, Рэт, имей совесть, и лучше поешь. Твоему телу нужно восстанавливаться, — Мелифф впихнул палочку ему в руку, показал, как правильно её сжимать, и вперил в него ожидающий взгляд.
Пришлось оторваться от непроизвольного разглядывания Белой Медузы и приступить к трапезе. Сырой рыбы Рэт ещё ни разу не пробовал, и если бы не уважение к приютившим их руссам и нежелание позориться перед девушкой, то он, наверное, не проглотил бы и кусочка. Рыба на вкус была невыносимо неприятной, неудобная палочка выскальзывала из пальцев, во рту растекался противный вкус. Однако пища оказалась довольно питательной, во всяком случае, живот урчать перестал. Когда от рыбы остались лишь косточки, которые Рэт всё же не смог обглодать, Мелифф протянул ему ещё одну флягу. В ней оказался какой-то терпкий вкусный напиток, быстро перебивший ощущение сырой рыбы во рту. Стало намного лучше, и опять чуть закружилась голова.
— Эльф Рэттан хотеть что-то ещё? — учтиво прожурчала Медуза, вновь запнувшись на необычном для её расы имени.
— Я бы хотел увидеть те книги, о которых ты говорила, — тут же отозвался Рэт, а потом, чуть подумав, добавил: — И, если тебе сложно произносить моё имя, то можешь называть меня Солнечный Ветер, на ваш манер.
На недоуменный взгляд Мелиффа, он пояснил:
— Детям Светлейших даются имена на древнеэльфийском. Сейчас им уже никто не пользуется, но эта традиция берёт своё начало ещё с Эпохи Магии и соблюдается в нашей семье до сих пор(1). Например, мою сестру зовут Иллирия, что переводится как Утренний Свет. “Илли” — это утро, а “риэ” — свет. Точно так же меня назвали Солнечным Ветром от слов «рэ» и «ттан», а Эртара — Повелитель Дня от «эр» и «тар». Странно, что ты этого не знаешь, это ведь не закрытая информация.
— Не все же изучали библиотеку Небесной Резиденции и штудировали её книги от корки до корки. Простые обыватели о таком и не подозревают, — Мелифф улыбнулся. — Кажется, Медуза хочет тебе ответить, но стесняется.
— Прерывать разговор невежливо. Но да, я хотеть ответить эльф Солнечный Ветер, — откликнулась она. — Если ты хотеть увидеть книги, то ты идти с я в они дом.
Рэт вопросительно посмотрел на лекаря. Он был бы рад уйти — не только из желания посмотреть на книги, но и из необходимости избавиться от той давящей боли, что передалась ему от Мелиффа и никак не желала покидать. Он сказал не забивать себе этим голову, но как можно забыть о произошедшем?
— Постарайся не делать резких движений и быть осторожней. Если закружится голова или ты почувствуешь себя дурно, немедленно возвращайся. И постарайся не задерживаться более чем на час, мне нужно будет дать тебе укрепляющее зелье и показать Таэрту.
Библиотека руссов, или, как выразилась Белая Медуза, “они дом”, оказалась небольшой хижиной, сложенной из всё тех же причудливых камней, державшихся вместе посредством полузастывшей воды. Рэт, уже уставший удивляться после Ламенбера и багрового тумана, не обратил на удивительные строения особого внимания и лишь понадеялся, что заинтересовавшие его книги лежат далеко от стен или под какими-то чарами, не пропускающими влагу.
Внутри помещения оказалось на удивление сухо, пахло морем и тиной. Стены были увешаны какими-то чешуйчатыми тканями, а на полу ровными стопками высились книги разных размеров. Их ветхие выцветшие обложки в разводах и волнистые желтоватые страницы вызывали какое-то необъяснимое желание прочитать их или хотя бы благоговейно коснуться пальцами. Рэт никогда ещё не замечал за собой такого сильного желания, даже когда он впервые посетил библиотеку родной Небесной Резиденции.
Он осторожно взял одну из книг. На её обложке с трудом можно было разобрать почти стёршиеся буквы: “Сп…чник п… м…гии в…ды т…м втор…й”. Рэт осторожно открыл её на середине. Текст на страницах сохранился всё так же нечётко, хоть и несколько лучше. Некоторые буквы были написаны более коряво, строчки плясали. Намокли?.. Приглядевшись, Рэт с изумлением понял, что они были дописаны совсем недавно, да и чернила были какими-то странными, неестественно синими… Обычный текст был чёрным.
Белая Медуза подошла ближе и глянула за его плечо:
— Что ты удивляться, Солнечный Ветер?
— Мне кажется, что текст книги дописан. Чернила довольно необычные, да и строчки пляшут, — он указал пальцем на фразу заклинания, дописанную почти целиком. Интересно, где брат шамана взял эти книги?
— Я не понимать, как строчки мочь плясать, но они дописывать я. Они быть с пропусками, я дополнять, — Медуза пожала плечами.
— Ты их дописала? Но… но как? Такое и многие магистры не могут, и из-за этого множество древних заклинаний утеряно безвозвратно, — Рэт неверяще посмотрел на неё.
В его голове не укладывалось, каким образом юная девушка из первобытного племени могла сделать то, чего не могут самые величайшие маги современности.
