— Прочти его вслух, Зенор Посланник. Я не уверен, что правильно понять все написанные слова, если читать сам, — вождь медленно и величественно кивнул головой.

— Как скажете, вождь.

Зенор вытащил из внутреннего кармана своего мундира свиток, запечатанный гербовой печатью Чёрного Совета, которую Мирэд опознал даже со своего места почти у самого входа. Чаррусс осторожно надломил печать и с тихим шорохом развернул бумагу, голубоватую от проходящего сквозь водяную крышу света.

— Здоровья вам и вашему народу, вождь Водный Вихрь, пусть на века продлятся ваши дни, шторма обходят ваши берега и не иссохнет море в ваших владениях. Я, Король Тёмных и глава Чёрного Совета, Райменн Крылатый, хочу предложить вам обмен, выгодный нам обоим. Недавно моими подчинёнными был обнаружен один предмет — Артефакт Попутных Ветров, что долгие годы являлся реликвией вашего народа, пока не был похищен неизвестными. Я готов вернуть его вам, в место, где он и должен быть. Но взамен, как отыскавший его, я прошу вас об ответной услуге: я знаю, что на территории ваших владений находится заброшенная пещера, в которой можно обнаружить крупицы сизого металла — скифи. Передайте эту пещеру в единоличное владение Чёрному Совету, и мои представители, что доставили вам это послание, взамен передадут вам вашу реликвию. Я ручаюсь, что если согласитесь на подобный обмен и подпишите подтверждающий его свиток, то немедленно получите Артефакт. Под этим подписываюсь, Тёмный Король Райменн Крылатый.

На секунду стихли все звуки, и от этой внезапной неправильной тишины зазвенело в ушах. Перестала журчать даже вода. Вождь замер на своём камне, затем медленно поднялся. Одеяние стекло за ним на пол, ударило о ноги Водяного Вихря приливной волной, когда он сделал шаг вперёд.

— Артефакт… — прошептал вождь, вмиг посиневшими, полными жажды глазами оглядывая тёмных. — Мой артефакт. Дайте его мне.

— Я бы и рад, вождь, но только после того, как вы выполните требования Тёмного Короля, — если Зенор и удивился подобной перемене в его поведении, то вида не подал.

— Артефакт. Покажи мне его, Посланник, — казалось, вождь чуть обуздал свои чувства, но былого величия в нём уже не осталось. Водный Вихрь казался Мирэду неземным созданием, над которым не было властно такое чувство, как жадность, но его масленый неприятный взгляд, которым он рыскал по их лицам, разрушил этот образ напрочь.

Говорить прямо — Мирэд был удивлён его реакции. Сначала он даже насторожился, но потом с каким-то неожиданным разочарованием подумал, что теперь сделка точно совершится: весь жаждущий вид Водного Вихря — его напрягшееся, точно готовое к прыжку тело, расширившиеся до предела зрачки ищущих глаз, доказывали это. Очарование водяным домом и его хозяином окончательно растаяло. Стало неуютно. Мирэд словно стоял перед зависимым от троярской отравы — л’лро. У тех, кто однажды попробовал её и потратил всё своё состояние ради новой дозы, были такие же глаза.

Зенор, вдруг растеряв всё своё спокойствие, нерешительно и робко обернулся к Варду, словно спрашивая совета. На секунду Мирэд увидел его растерянные позеленевшие глаза. Вард вопрос понял и, сделав шаг вперёд, подключился к разговору. Он был простым, но не дураком, и перевести разговор в нужное русло мог.

— Уважаемый вождь, я глубоко сожалею, но показ артефакта невозможен до показа нам скифьевой пещеры. Мы должны быть уверены, что данные нашего повелителя о ней верны, и она действительно существует и находится в надлежащем состоянии, — твёрдо сообщил Вард.

— Артефакт Попутных Ветров реликвия нашего народ. Я требовать, чтобы вы его показать, — вождь сощурил потемневшие до иссиня-чёрного глаза, то ли от злости, то ли от волнения, сбиваясь на особо жуткий акцент.

— Сожалею, но нет.

Вождь сделал широкий шаг в их сторону. Вода угрожающе зашумела, сгустилась, потемнела до синего, и Мирэд даже не заметил, как в его руку сам собой скользнул Серый Меч. Аин-Зара глухо зашипела, свилась кольцами на плечах, готовая к броску. Стоящий рядом Фирэйн с тихим шелестом извлёк из поясных ножен тонкий, мерцающий голубым клинок, от которого веяло какой-то неопределимой опасностью. Зенор немедленно оказался в центре их отряда, закрытый со всех сторон от возможного нападения. Его пальцы были напряжены и чуть подрагивали, готовясь сплести сеть заклятья.

Внезапно ракушки-подвески на дверном проёме зазвенели, стукаясь друг о друга, и в дом смазанной тенью проскользнул капитан СэльСатар. Его лицо, как и в их последнюю встречу, было скрыто чёрной дымкой, накидка, которую он не удосужился снять, прятала под собой камзол и очертания тела. Он кивнул тёмным и склонился в полупоклоне перед настороженно замершим вождём.

— Братья мои тёмные, уважаемый вождь. Я пришёл сообщить вам прискорбную новость, — его разноцветные глаза молниеносно метнулись к Квэарру с каким-то злым прищуром, — не более чем через двое суток здесь могут появиться эльфийские наёмники, в количестве девяти штук. И им нужен Артефакт.

41 день элэйнана 1069 года от Серой Войны; один из островов моря Меридэ; Странный мир

Просыпаться было тяжело. Рэт словно бы выныривал из давящей чернильной пустоты, что пыталась засосать его, но почему-то не могла. Произошедшее вспоминалось урывками — вот в глазницу человека вонзается кинжал, вот падает на доски голова Гираса, вот бьёт фонтаном туман из рассечённого горла тёмного, вот он сам прыгает за борт корабля и валится с кем-то на палубу. Он вспоминал, но все эти картины словно проходили мимо воспалённого сознания. Очнувшись, Рэт чувствовал во всём теле лишь дикую болезненную слабость, которой не было у него ни разу за сто двадцать лет жизни. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, магия и вовсе не ощущалась. Он был пуст, как духовно и физически, так и магически. Единственное, на что у него хватило сил, это слабо прошептать, едва разлепляя ссохшиеся губы:

— Воды…

В голове звенело, но он всё же расслышал тихое шуршание и плеск справа от себя. Через несколько секунд его губ коснулось что-то прохладное, а в рот потекла вода. Никогда ещё Рэт не был ей так рад и даже не представлял, что может так радоваться такой простой вещи. Он сдавленно глотнул, чуть приоткрыл глаза. Всё было мутным и плыло, но он всё же увидел фигуру в тёмно-голубом. Значит, хоть кто-то из наёмников выжил.

— Очнулся наконец-то. Таэрт уже начал переживать — что он скажет Светлой Иллирии, если ты неожиданно умрёшь на этой увеселительной прогулке? — негромкий, поддёрнутый усталостью и чем-то горьким голос Мелиффа Рэт узнал сразу. Вновь появилась перед глазами голова Гираса, висящая в затянутой в чёрную перчатку руке незнакомца, и взгляды, которыми и воин, и лекарь смотрели на Арэ. Даже для несведущего в подобных делах Рэта было кристально ясно, что они оба были в неё если не влюблены, то хотя бы ею заинтересованы. А ещё Мелифф с Гирасом были друзьями. А теперь Гираса нет.

— Как Арэ? — прошептал Рэт. Язык едва ворочался во рту, горло было пересохшим, несмотря на смочившую его влагу.

— А что Арэ? Забилась в угол и плачет, отказывается есть и разговаривать. Ничего удивительного. Гирас, как ты наверняка знаешь, был для неё больше, чем просто другом, — Мелифф как-то тускло усмехнулся, набирая в кружку ещё воды.

— А ты? Ты для неё разве не был тоже… не просто другом? — спрашивать о таком было неудобно и, наверное, неприлично, но Рэт просто не мог не спросить.

— Да, я для неё тоже был не просто другом. Но Гирас был не просто другом и мне — мне он был как брат, и поэтому я с куда большим удовольствием отдал бы ему Арэ, чем увидел его отрезанную голову в руках у тёмного. Но теперь всё это неважно. Как ты себя чувствуешь?

— Тело словно чугунное, говорить могу с трудом, магия почти не ощущается, — Рэт ещё раз взглянул на лекаря уже более прояснившимися глазами и неловко шепнул — чувствовал, что должен что-то сказать, но всё не мог подобрать нужных слов, — мне жаль…

— А кому сейчас не жаль? Но жалость Гираса не вернёт. Не забивай себе этим голову, — Мелифф покачал головой и отвернулся, а затем подал ему какую-то склянку, — выпей-ка это. Должно помочь.