Амон осторожно коснулся ладонью моего лица, легонько провел большим пальцем по губам. Столько нежности было в этом движении. И сколько тоски появилось в его глазах. Я прикрыла веки, желая чувствовать только прикосновения и не желая думать о том, что я делаю или чего делать не должна. Его дыхание коснулась моих губ, а перестала дышать. Я ждала того, что должно было последовать за этим. Ждала этого поцелую. Но он лишь слегка коснулся моих губ своими, так невесомо, так легко, будто лишь ветер прошелся по губам. Он отстранился, и я медленно открыла глаза, ощущая внутри обиду.

Я стояла, пытаясь прийти в себя от наваждения. Я точно знала, что мы оба хотели этого поцелуя, тогда почему же он так поступил? Переживает за мою честь? Боится гнева принца? Или есть другая причина. Беловолосая и стройная как ветка охолы. А вот это подходящая отговорка. Подходящая и бьющая наотмашь. Может тогда оно и к лучшему. Каждый должен быть с тем, с кем ему суждено. И мне не следовало забывать, что я обещана другому.

— Милиса, может сходим и устроим ранний завтрак? Я ничего не ел со вчерашнего обеда, — слегка усталым голосом сказал Амон. — Насколько мне известно, у вас та же ситуация.

А вот такой пощечины я не ожидала. Он снова обратился ко мне на «вы», намеренно определяя границы.

— Да, мистер Кируа, я бы не отказалась от завтрака, — я едва сдерживала отблески боли в голосе. — Подождите, пожалуйста меня, я быстро приму душ и буду готова. Вы, как я вижу, уже смыли с себя слой земли, — сквозь силу улыбнулась я.

— Да, еще вчера. Как только пришел с полигона, — без какого-либо веселья ответил сосед.

— Завидую вашей выносливости. Я вчера вот свалилась как подкошенная, — добавила я, стараясь держаться ровно. Подобрала грязные вещи и пошла в ванную, бросив на последок:- Я постараюсь побыстрее управится в душе. Можете пока тоже одеться.

Быстро забежав в душевую, я закрыла замок и включила горячую воду. Мне требовалось несколько минут, чтобы совладать с собой. Внутри давила обида, которую я старалась выгнать вон из головы. Знаю человека без года час, и начинаю что-то чувствовать. Нельзя! Только друг! Только сосед, любезный сосед, которому стыдно пройти мимо человека в беде! Буду спокойна, минутная слабость ничего не значит. Буду только благодарна и ничего большего.

Поняв и усвоив всю глупость сложившейся ситуации, даже посмеялась, но взгляд упал на грязные вещи, и я вспомнила, что меня в гостиной ждет просто друг, и некогда мне тут свою дурную голову в порядок приводить. И все же что делать с вещами я понятия не имела. Взяла небольшой бочонок, стоявший тут же, и (о сланные небесные маги, теперь я догадалась для каких нужд) кинула в него платье и форму, открыв кран с водой. Когда воды набралось достаточно, я начала водить грязными вещами под водой, но от этого вещи не становились чище. Тогда я попробовала еще один способ, стала вытаскивать их из воды и плюхать назад. Это, кажется, возымело эффект, потому что вода начала пропитываться пылью, сошедшей с одежды.

Ну вот я и справилась с очередной трудностью самостоятельной жизни. Жить в стенах академии стало совсем не страшно. Раскинув одежду на веревку, я залезла под теплые строи воды, принимаясь вымывать землю из моих золотых локонов. Процесс слегка затянулся, но я старалась сильно не задерживаться. Пока намыливала тело, снова задумалась об Амоне. Отругала себя. Заставила мысли течь в другое русло, но о чем бы я не заставляла себя думать, все равно возвращалась к неприметному среди других юношей соседу. Выходило, что Амон засел где-то у меня внутри, что не безразличен мне, а этого допускать было нельзя. Я будущая принцесса, у меня есть долг, есть обязательства. И вообще у меня есть принц, который мне очень симпатичен. А что из себя представляет Амон? Простой парень из бедной семьи отшельников. Скорее всего я чувствую к нему жалось, не симпатию. Точно, так оно и есть.

Выбравшись из душа, я быстро прошмыгнула в свою комнату и надела лучшее из трех платьев. Потом подумав немного, выбрала самое невзрачное- а для кого мне собственно наряжаться, не для соседа ли?

В общей комнате в кресле сидел Амон, откинув голову назад. Возможно, даже прикрыл глаза на минуту, восполняя силы неспокойной ночи. Одет он был в свой единственный свитер и неизменные штаны. В руках держал письменные принадлежности.

— Я готова, — привлекла его внимание.

Он молча встал, и мы пошли длинными коридорами академии не разговаривая и не смотря друг на друга.

В столь ранний час столовая, как и ожидалось, была пустой. Но главное, что свежие и горячие блюда ждали студентов в любое время дня и ночи. Мы взяли подносы и стали выбирать себе еду по вкусу. Я набрала много печеностей, горячий чай с медом, о котором я грезила, и несколько свежих фруктов для рационального питания. Амон же, по мужски, поставил на поднос три блюда из мяса, несколько кусочков хлеба и сытные и не полезные салаты.

Даже сейчас, при возможности выбрать любое место в зале, мы не сговариваясь, пошли ко вчерашнему столику и сели напротив друг друга. Ели молча, каждый думал о своем. Амон был печален, да и мое настроение было не лучше. Даже согревающий и успокаивающий чай не принес ожидаемого удовлетворения. Я все думала о произошедшем ранее. Вспомнила вчерашний день. Кстати, что было между мной и накопителем?

— Амон, скажи..- я замерла, снова неформальный тон разговора, сама же и споткнулась.

— Что сказать? — без настроения спросил меня Амон. Он, кажется, ничего не заметил.

— Амон, а почему вы стали обращаться ко мне на «вы», — спросила таки я, не сумев промолчать.

Амон перестал есть.

— А вам бы хотелось перейти на «ты»? — пристально посмотрела на меня собеседник.

— Мы уже говорили на «ты»…Я устала от неопределенности… Вы хотите отдалиться от меня? Не знаю, обозначить какие-то рамки?

— Я? — удивленно поднял бровь Амон. Потом расслабился и улыбнулся. — Будь моя воля, рамки у вас были бы с другими, я бы об этом позаботился.

Я опешила. Он что, намекает на расположение ко мне? А как же тот несостоявшийся поцелуй. Это что, все сплошная провокация?!

— Не знаю, на что вы там намекаете, но у меня жених есть!

— Что — то не заметил таких возгласов, когда вы, Милиса, мечтали о моем поцелуе.

Я задохнулась!

— Да как вы смеете! Да не было ничего подобного!

— Не было, потому что у меня еще есть капля чести. Не могу предъявлять права на того, кто принадлежит другому.

— Я что же по-вашему, вещь?! Никому не принадлежу! Может это мне принадлежат!

Я резко встала, собираясь гордо уйти из общества столь нахального человека. И вовсе у него не доброе сердце, а самодовольное и эгоистичное.

Амон перехватил меня за кисть.

— Милиса, я не хотел. Это все из-за нервов. Не выспался. Простите еще раз. Что-то я сегодня веду себя просто отвратительно.

Я посмотрела на действительно сожалеющего Амона.

— Хорошо, но если бы не искреннее раскаяние в ваших глазах, то.

— В твоих, — перебили меня. — Мир?

Ну как отказать вот этой лучезарной улыбке? Хотя в глазах и правда читалась усталость.

— Хорошо, отныне на «ты», — согласилась я. — И с вас, тебя, объяснение, что произошло вчера на полигоне. Я так ничего и не поняла. Хотела еще накануне подойти с расспросами, но как-то уснула мертвым сном…

— Пока у меня нет конкретного ответа. Что произошло- сказать смогу, а вот объяснить почему- навряд ли, — Амон отложил ложку и отодвинул почти пустую тарелку. Еще две опустошенные стояли в стороне. — Вчера на поле ты сработала как накопитель. Очень редкий дар. Все мы можем пользоваться магией, но накапливать — единицы. Ты должна была взять магию под контроль и перенаправить на землю. Вместо этого ты вбирала энергию в себя. Повезло, что вовремя сумела отдать энергию накопителю, не то бы это ты взорвалась, а не жезл.

Мда, вот тебе и новости… Хотя может все логично. Теперь я стала подозревать маму. Что было со мной не так, что в нашем богатейшем на северных землях замке не было магии? Почему мое обучение проходило под строгим контролем наставников? Почему такое разное детство с другими детьми нашего рода? Так много почему. Думаю, у нас с мамой состоится серьезный разговор. Пора раскрыть пару карт из моей жизни, узнать, что на самом деле со мной происходит.