Мы могли еще долго ходить тут, находя какие-то вещи рассказывая их историю, если бы Питер не сказал:

− Мы должны взять то, что хотим и вернуться. В крайнем случае, сможем спуститься сюда завтра. – и потом добавил, когда заметил, какой растерянный взгляд все опустили на эти сокровища. – Думаю, мы должны взять подарки.

Давным-давно он, Сьюзен и Люси получили в Нарнии на Рождество подарки, которые ценили больше, чем все остальное королевство. Мой алетиометр был тоже подарком, но с ним я не расставалась ни на минуту. Только Эдмунд не получил подарка, потому что не был с нами в те дни − это случилось по его собственной вине. Все согласились с Питером и пошли к дальней стене сокровищницы. Они были уверены, что там висят их подарки. Подарок Люси был самый маленький − небольшая бутылочка. Она была сделана не из стекла, а из алмаза и до половины наполнена волшебной жидкостью, которая исцеляла все раны и болезни. Люси молча, но очень торжественно, взяла свой подарок, надела ремень через плечо и снова почувствовала бутылку на боку, там, где она обычно висела в старые дни. Подарок Сьюзен был лук со стрелами и рог. Лук и колчан слоновой кости, полный хорошо оперенных стрел, были здесь, но…

− Сью, а где твой рог? –спросила я, оглядываясь.

− Кажется, она взяла его с собой на ту охоту. – подал голос Рабадаш. – И мне кажется, его нашли, после чего передали Королеве Мелестине.

Эдмунд присвистнул. Это была обидная утрата, рог был волшебный; когда бы вы ни затрубили в него и где бы вы ни были, к вам приходила помощь.

− Он пригодился бы здесь, - заметил Эдмунд.

− Не беспокойся. − ответила Сьюзен. − У меня есть лук.

− Тетива не сгнила, Сью? − спросил Питер.

Наверно, в воздухе сокровищницы была какая-то магия - тетива была в полном порядке. Она моментально согнула лук и тронула тетиву. Тетива запела, звук заполнил всю комнату. И этот звук больше чем что-либо другое напомнил нам всем старые дни. Вспомнились битвы, охоты, пиры. Она разогнула лук и повесила колчан через плечо. Затем Питер взял свой подарок - щит с огромным алым львом и королевский меч. Он дунул и слегка стукнул их об пол, стряхивая пыль, надел щит на руку и повесил сбоку меч. Сначала он испугался, что меч мог заржаветь в ножнах, но все было в порядке. Питер взмахнул мечом, и тот засверкал в свете фонарика.

− Мой Риндон. − сказал он. − Которым я убил Волка.

В его голосе появились какие-то новые интонации, чувствовалось, что он снова Питер, Верховный Король.

− Это – оружие, а не игрушки. – вспомнила я слова отца Рождества. Питер согласно качнул головой.

− Оскалит Аслан зубы – зима пойдет на убыль.

− Гривой он тряхнет – нам весну вернет. – задумчиво, но с грустью добавила Люси.

− Хорошо. – сказала Сьюзен. В руках у нее был отрезок ткани и, присмотревшись, я поняла, что она держит платье. – Нам надо идти. Предлагаю еще взять что-то переодеться.

Парни тоже взяли какую-то одежду и вышли. Мы быстро переоделись. Мне нравились платья Нарнии с духом Средневековья: длинные рукава, нет пышности, но тем не менее элегантно и удобно. Одежда не была с корсетом или тысячи завязок, а держалась на простых пуговицах, которые шли вдоль всего позвонка. Еще мы взяли пару меховых плащей, чтобы не замерзнуть ночью и постелить что-то под себя. Люси хихикнула, пояснив это тем, что вспомнила как мы ходили шубах в наш первый приход в Нарнию. Я улыбнулась. Осмотрев другую часть отделения я поняла, что сокровищницу присоединили к оружейной. Я смотрела на мечи, щиты, луки и кинжалы, но внезапно протянула руку к одному мечу, который висел в центре. Он имел серебристую перекладину, черную рукоять и золотое навершие в виде головы грифона. При правильном угле, то есть, когда свет попадал на само лезвие, появлялись слова, которые гномы вытачивали для важных людей. Я присмотрелась.

− Верховный Король Анабесс Мудрый. – продекламировал у меня за спиной Эдмунд. Я даже не заметила, когда он подошел настолько близко. – Хороший меч. Возьмешь себе?

− Думаю да.

По ступеням мы поднимались в другом порядке. Получалось так, что последними шли я, Эдмунд и Питер. Внезапно Верховный Король остановился, а так как мы шли за ним и цепочку завершала я, нам с Эдмундом тоже пришлось остановиться. Питер оглянулся и, немного нерешительно, спросил:

− Ты могла бы мне сказать…как звали близнецов?

− Двойняшек. – поправила я, поняв, что он говорил о своих с Элодеей детях, которых никогда не видел он, и которые никогда не видели отца. Я откинула крышку алитиометра и взглянула на циферблат. Глаза заволок уже знакомый туман, я вгляделась в него. Картинка была смутной, я могла лишь рассмотреть какое-то золотое пламя, а точнее – волосы Элодии, которая лежала в своей постели. Потом услышала голос, который принадлежал девочке, Перлит, скорее всего:

− Как мы их назовем, мама?

− Девочку будут звать Ваана. – услышала я знакомый, но усталый голос Элодии. – А мальчика… Анабесс, хочешь выбрать?

Я увидела стоящих чуть поодаль своего сына и на его руках Мелестину. Анабесс поднял глаза на тетю, грустно улыбнулся. Тетя Сьюзен не раз ему рассказывала, что его мама и отец долго спорили, какие имена давать детям, пока Люси не предложила, чтобы мужчины давали имена новорожденным мальчикам, а женщины – девочкам. Эдмунд этой идеей тогда очень воодушевился, а потому вопрос был решен. Анабесс, как единственный законный представитель ушедших Королей, подошел к ложу тети и аккуратно взял мальчика на руки. Посмотрел на малыша темными глазами, улыбнулся ему:

− Мама моя говорила, что какое имя ребенку дашь – такая у него, и судьба будет. Я хочу пожелать своему брату быть смелым, богатым и покорить весь мир. Потому имя его – Фридрих.

− Ваана. Фридрих. – Питер усмехнулся. – Спасибо, Элизабет.

Питер поднялся вперед нас. Эдмунд легко подтолкнул меня в спину, и небрежно бросил:

− У тебя глаза слезятся. Мы не можем плакать каждый раз, когда вспоминаем о них. – ловко обойдя меня, парень возник прямо передо мной, заглядывая в глаза. Губы у Эдмунда всегда отчего-то сухие, мои, по его словам, тоже. Это даже не поцелуй: он обхватывает руками мое лицо и просто прикасается к губам. Не целует. Я цепляюсь за его руки, и целую. Совсем не детский поцелуй.

− Так тяжело, видеть, как ты грустишь. Улыбайся чаще. Для меня.

Еще в Англии часто засыпали вместе. Дело не было в чем-то особенном, просто спустя много лет совместной жизни заснуть без него – как и ему без меня – было сложно. Свернуться в его объятьях и чувствовать себя защищённой – было жизненно необходимом. Несмотря на большой костер становилось холодно, а земля была жесткая, лежать было неудобно. Рабадаш и Сьюзен, о чем-то тихо разговаривая, притащили все меховые плащи, что смогли найти. Мы устроились на них, накрываясь поверх другими. Рядом со мной и Эдмундом устроились Сьюзен и Рабадаш, они лежали лицом друг к другу и о чем-то тихо беседовали. Тихие голоса Питера и Люси слышались где-то по другую сторону костра, а мы с Эдом лежали молча. Он обнял меня одной рукой за талию, я поглаживала внешнюю сторону его ладони, согревая своими прикосновениями. Я почувствовала, как его тело постепенно расслабилось, мышцы, до этого сведенные холодом, приятно заныли. Эдмунд прерывисто выдохнул и крепко обнял меня, помогая устроиться на своем плече. Зарывшись носом в мои длинные волосы и вдыхая их запах, ставший уже родным, он уснул. Потом заснула я.

Комментарий к Сокровищница древних Королей и Королев

возможно, это последняя глава Pоv, потому что мне надо немного передохнуть от “я”, “меня” и т.д

да и дальнейшие события не очень удобно будет описывать от первого лица

========== Сны и новые знакомства ==========

Все молчали в почтенном уважением перед Ним, посетившим ещё одну коронацию правителей Нарнии. Великий Лев касался мраморного пола бесшумно, приближаясь к коронованной пятёрке. Все ему низко поклонились, и только шестеро смотрели прямо на Аслана. Два Короля обнажили мечи, приветствуя Льва. Он не дошёл до них совсем немного, мягко, по-кошачьи улыбаясь. Три Королевы улыбнулись ему в ответ, Короли продолжали смотреть спокойно. Лев обвёл их взглядом полным гордости и заговорил: