В поле зрения попала пара поверженных «Ратников» с обрубленными орудиями, проткнутой во многих местах броней и облепленных «мошкарой». Но еще больше я видел останков «резаков» — отвратительных, бесформенных, словно кучи дерьма.

Много было мертвых «резаков» — и, соответственно, мало их осталось в живых. Бой продолжался, но уже с куда меньшей интенсивностью, чем вначале. Бронеходы снова выстроились в боевые порядки и, поддерживая друг друга, добивали прорвавшихся инопланетных тварей.

РЛС уже была вне опасности. Заметно поредели и тучи «мошкары». Но то, что я увидел на подходе к нашим позициям, лучше всяких слов говорило, что до победы… да что там, даже до возможности элементарно перевести дух, было ох, как далеко.

Неспешно, но в то же время неумолимо к нам приближалась орава гигантских не то жуков, не то пауков. Каждый — размером побольше «Ратника».

— База, это Лирик! — срочно вышел я на связь, а затем назвал номер подразделения и координаты. — Атака превосходящих сил противника. Запрашиваю поддержку с воздуха.

Назвать воздухом непригодную для дыхания марсианскую атмосферу, было, разумеется, слишком сильно, но такова уж привычная терминология. Устойчивое выражение, из которого, как из песни, слов не выкинешь.

Позвав на помощь, я мысленно начал подсчитывать секунды, которые требовались бравым летунам, чтобы добежать до боевых глайдеров, вывести их из ангаров, поднять и, наконец, достигнув пункта назначения, обрушить на монструозных жуков-пауков смерть с небес.

Спустя примерно полминуты я понял, что ждать нет смысла — эта новая волна недругов была уже недалеко. Некоторые даже вроде на расстоянии выстрела. И решился дать очередь по ближайшему из… скорее, жуков: конечностей маловато.

Целил я в толстое брюхо твари и не ошибся. Брюхо лопнуло, разбрызгивая слизь, и боевой инопланетный монстр повалился под ноги своих, не заметивших потери бойца, сородичей.

Я приготовился к следующему выстрелу и не без радости заметил, что и другие бронеходы, разделавшись с «резаками» выстраиваются, готовясь огнем встретить новую атаку Чужих. Но в этот момент другой жук плюнул в меня… чем-то клейким, покрывшим лобовую броню кабины и руки-пулеметы.

Паутина! Значит, это все-таки, скорее, пауки, посетила меня мысль. Праздная. Но ничего другого ожидать от меня в теперешнем положении не приходилось. Ибо с покрытыми клейкой дрянью пулеметами пользу приносить сложно.

Еще немного подумав (столь же праздно), я решил, что обезоружившая меня клейкая масса больше похожа не на паутину, а на жвачку. Или на смолу. А я — на влипшую в вышеназванную смолу муху, которую найдут через миллионы лет, когда смола окаменеет, превратившись в янтарь.

От дурацких мыслей меня отвлекли ритмичные хлопки. В разреженной атмосфере Марса они звучали приглушенно, как сквозь вату на ушах, и напоминали удары тупым предметом вроде молотка по какому-нибудь плотному материалу. А вот происходи дело на Земле, такой бы грохот стоял, что оглохнуть можно.

Я знаю, о чем говорю. Сам присутствовал на полевых испытаниях одного из «Богатырей». И вот теперь не кто иной как «Богатырь» подоспел к нам на помощь.

Орудия тяжелого бронехода гремели и гремели, посылая смерть жукам-паукам — те взрывались один за другим, не успевая подобраться на расстояние плевка.

Внезапно видимость вновь ухудшилась: это подоспели новые легионы «мошкары». Надвигающиеся фигуры жуков-пауков сделались нечеткими, затем вовсе скрылись за тучами инопланетной мелюзги, как за дымовой завесой. Но и тогда управлявший «Богатырем» боец не растерялся. И поспешил продемонстрировать лишний раз преимущество своей боевой машины перед теми же «Ратниками». А заодно и перед многими другими видами боевой техники разных стран.

Преимущество — и предмет особой гордости разработчиков «Богатыря».

На вершине корпуса тяжелого бронехода вспыхнул яркий глазок, а через долю секунды от него вытянулся тонкий лазерный луч. Как нож масло, луч прорезал тучи «мошкары» — поток квантов, столь мельчайших, что по сравнению с ними даже эти крохи были громадны как планеты. А значит, служили удобными мишенями.

Создав просвет в полчищах «мошкары», следом лазерный луч нащупывал ближайшего из жуков-пауков и поджаривал его. Правда, на осуществления над инопланетным монстром полноценного аутодафе лазеру не хватало мощности, да и бедная кислородом атмосфера Марса вовсе тому не способствовала. Так что в дальнейшем, нащупав лазером цель, «Богатырю» приходилось подкреплять свою атаку выстрелом хотя бы из одного орудия.

Тем временем я пытался с помощью электрического поля очистить корпус, а главное, единственную исправную руку с пулеметным стволом от клейкой массы. Один разряд, второй, третий… клей, исторгнутый из брюха жука-паука, запекался коркой и отваливался, как грязь, которая не сало.

Но лишь на броне, к сожалению. Пулеметы оставались заклеенными. А клейкая масса на них — для заветного поля недосягаемой. Поневоле вспомнилась шаблонная фраза из рекламы: «в самых труднодоступных местах».

Между тем дела у «Богатыря» шли не очень-то хорошо. И жуков-пауков было многовато, и необходимость создавать просветы в тучах «мошкары» весьма замедлила отстрел инопланетной нечисти. В результате сперва один, потом второй жук-паук успел подобраться к тяжелому бронеходу на расстояние плевка и брызнуть ему на корпус.

К счастью, «Богатырь» был слишком велик, чтобы плевки эти смогли одновременно и лобовую броню заляпать, и оба орудия сразу. К тому же почти сразу подоспел второй «Богатырь». И включив на минимальную мощность лазер, торопливыми движениями луча быстро очистил корпус товарища.

Я при этом еле удержался от искушения связаться с каким-нибудь из тяжелых бронеходов и попросить проделать аналогичную процедуру со мной. К счастью, вовремя вспомнил, что тяжелая броня и стволы пулеметов — как говорится, две большие разницы. По прочностным характеристикам в том числе. А значит, больше шансов было с помощью лазера не очистить их, а повредить.

Впрочем, едва ли водители «Богатырей» сами этого не понимали.

Мало-помалу становилось ясно, что усилий двух тяжелых бронеходов и десятков «Ратников», тоже не стоявших в стороне, было явно недостаточно, чтобы сдержать натиск жуков-пауков под прикрытием «мошкары». Оставив попытки сладить с «Богатырями, мерзкие плюющиеся уроды, казалось, сосредоточили силы на легких бронеходах. Успешно подбираясь на нужное расстояние, то один, то другой все-таки умудрялся достать ближайшего «Ратника» клейким плевком.

Один за другим, пулеметы «Ратников» выбывали из игры — стрельба делалась все менее интенсивной. И все чаще жуки-пауки успевали, преодолев склон, хотя бы раз сделать свое грязное дело. Грязное, липкое.

Когда, наконец, один из жуков-пауков показался в паре метров от меня, я понял, что оставаться просто беспомощным наблюдателем (вроде болельщика на стадионе) более позволить себе не могу. А следом пришло решение — гениальный в своей простоте способ, что позволил бы мне даже без пулеметов поучаствовать в бою.

Я активировал реактивный двигатель, размещенный на спине «Ратника» на манер ранца, и бронеход не то подпрыгнул, не то взлетел на несколько метров в воздух. Чтобы уже в следующую секунду совершить посадку… прямо на раздутое брюхо жука-паука.

Еще меньше секунды сопротивлялась хитиновая оболочка брюха — под тяжестью-то предмета металлического и ох, какого тяжелого. Затем она лопнула как воздушный шарик. Часть клейкого содержимого брюха разлетелось брызгами в разные стороны, часть — просто растеклась по ржавой пыли под ногами-опорами «Ратника». Кое-что, разумеется, и на сам «Ратник» попала. Но с уже заляпанными пулеметами терять мне было нечего.

Вдохновленный первым успехом, я еще пару раз повторил свой атакующий смертоносный прыжок. И успел заметить, что почин мой решили повторить и другие бронеходы, чьи пулеметы оказались выведены из строя клейкими плевками жуков-пауков.

Теперь те лопались один за другим. Как наполненные бурдюки, по которым ударяли молотком. И если обладали достаточно развитым мозгом, то наверняка испытывали досаду оттого, что их успех обернулся таким обломом.