— Вы спрашивала про отца. И да, я знала его. Он был другом моего мужа. И он знал Альфреда. Насколько мне известно, со слов Альфреда, упокой Господь его душу, он просил его узнать о неком Кроули. Говорил, что у него есть какие-то счеты с ним или типа того. Ну, то есть с вами. Альфред дал ему нужную информацию за хорошую сумму денег, и, насколько мне известно, он… он работал на него в дальнейшем. Я не знаю подробностей. Правда, не знаю!

Я склонил голову вправо.

Это было так очевидно, Господи. Ещё когда он сказал, что их заказчик говорил, что боролся со злом — я понял, что это всё время был мой биологический отец. Только он считал себя борцом со злом. И только он всегда называл меня таким же психопатом, как и он. Абсолютно таким же Дьяволом.

— Вот как. Спасибо. Вы выглядите несчастной, с дочерью всё хорошо?

— Ага. Осталась без отца, как думаете, всё хорошо?

Я улыбнулся ей. Открывая дверь, чтобы уйти, я кинул ей через плечо:

— В сравнении со мной — у вас всё хорошо.

Я захлопнул за собой дверь только и успев услышать, как она возмущенно вдохнула. Засунув руки в карманы я быстрым шагом дошел до своей машины. Сейчас не было ни шока, ни злости, ничего. Я понял это ещё тогда, стоя в курилке. Я понял, что это был он. Только он мог такое сказать. Его почерк есть даже в его словах, которые мне предавал этот чувак.

Я выдохнул, прикрыл глаза и улыбнулся.

Я решил, что мне надо будет качество обдолбаться прежде чем наведаться к своему отцу в гости, чтобы не словить панической атаки.

Его адрес я выяснил ещё пару дней назад. Он сменил место жительство. Вроде, менял его пять или шесть раз. Моя мать, насколько мне удалось узнать, мертва. Её убили. И не нужно много мозгов, чтобы понять, кто её убил.

Что ж, из нашей семейки остались только я и отец.

Самые живучие. Самые бешеные и ненормальные ублюдки. Мужчины. Вот вам иллюстрация того, за что борются феминистки. Чтобы мужчины перестали думать, что нам все позволено.

Естественный отбор. Побеждают сильнейшие.

Поэтому я собираюсь доказать ему, что зря он задержался здесь. Я ему не рад.

***

Если вы думали, что для какого-то гения из Германии или Лос-Анджелеса, черт его знает, мне нужна подмога, то вы явно плохо поняли все происходящее. Я без всякой помощи завалился к Юсуфу домой, о чем мы говорим вообще? А с Юсуфом-то куда опаснее иметь что-то общее. Даже если мы говорим о воздухе.

Я не особо сильно закидывался в этот раз. Обычной дозы мета вполне хватило, чтобы ощущать себя на веселе, хотя недостаточно для того, чтобы выбросить все недавно произошедшее. Нервы просто не выдерживали.

Он — его звали Ричард — сидел, привязанный к стулу, со скотчем на рту и пялился на меня. Я не знал, кому ещё излить душу, поэтому решил, что он — лучший слушатель. Ну, не считая Вас, конечно же. Если Вы до сих пор здесь, то я хотел бы лично выразить Вам свое восхищение. Я бы сошел с ума, пока все это читал. Но надолго я Вас не задержу, нам осталось немного, и я буду Вам благодарен, если Вы пройдете этот путь вместе со мной. Иногда так важно знать, что с тобой был хоть кто-то. Даже если Вы узнаете об этом спустя очень долгое время после произошедшего.

Я сидел в кресле напротив него, и все рассказывал про это.

— Слушай, я знаю, ты в психологи не навязывался, но ты — последний человек с ушами, которому я мог все это рассказать и не услышать осуждения. Хотя бы потому, что на тебе скотч. Так вот, и после этого всего Босс такой: а пошел ты на хуй, ты прикинь? Просто выкинули. Нет, ну ладно, признаюсь, последние месяца я реально был, ну, так себе, но мне можно было дать время, чтобы восстановился! Да черт возьми, они меня любили! Обожали! Обо мне слышали в других организациях, каждый политик хотел мне руку пожать, а теперь? А теперь?! Посмотри, что они со мной сделали! Дьявол, это же уродство! А я ничего не могу с этим сделать. Я так устал, — потерев лицо руками, я тяжело выдохнул и уставился на его. Я не видел в его глазах испуга или шока. Скорее, он был удивлен или типа того. Да после такой истории любой был бы удивлен.

Я встал достав из карман коробок спичек. Стул и пол уже были предварительно облиты керосином, так что дело было за малым.

— Ну, гори яс…

Он активно замычал. Просто замычал. Не пытался вырваться. Я вздернул бровь, задул спичку и подошел к нему. Прежде чем сдернуть скотч, я сказал:

— Ладно, последнее слово так последнее слово. В конце концов, не одному же мне пиздеть.

Скотч поддался легко, быстро и, наверное, почти не больно. На меня уставились глаза. Не бешеные. Вполне разумные. Такие глаза у тех, кто знает как правильно работать. Он явно не был посредником во всем этом дерьме. Такие люди таким не занимаются. Но я просто пытался как-то избавиться от стресса.

— Так ты что, больше не с ними? Тебя реально убрали?

— Ты что, знаешь меня?

— Наслышан. Слушай, дай мне пять минут, я могу тебе кое-что предложить.

— Ага, мне уже столько разных предложении сделали, что после одного я в больнице валялся месяц. Спасибо, не надо.

— Я дам все гарантии. Просто дай мне пять минут и выслушай, ладно? Достань свое доверие в последний раз. Не ради кого бы там не было. Ради себя.

Я склонил голову. Затянулась паузу. Он не дышал сбито — кажется, что даже не волновался. Он что-то понимал, и мне нужно было понять это тоже. По крайней мере, так хотела моя интуиция и мет во мне. Хотели, чтобы я выслушал гения. Того, кем бы я мог стать, если бы не наркотики и болезни.

Я сказал:

— Ладно, давай.

Я решил, что выслушаю его. И, знаете, я абсолютно точно не пожалел об этом.

***

— Какими судьбами? Выглядишь хреново, кстати, — Гавриил пару раз крутанулся на стуле, а потом повернулся ко мне, посмотрев в глаза.

— Зато ты как всегда выглядишь как божество, поздравляю тебя с этим.

—О, брось, просто генетическая лотерея, — по одному его лицу я понял, что подобные комплименты ему наскучили лет пять назад. Сраный везунчик. Гребаное божество. Что, думаешь, если Бог дал тебе идеальное мужское лицо, то тебе сразу все можно? Ладно, ты прав.

— Хочешь тебя удивлю? Ты никогда не нравился своему отцу.

— Ага, не зря ж он к себе в подвал водил ребенка нашего садовника.

Я замер и уставился на него. Гавриил пожал плечами, хмыкнул и резко встал, подходя ко мне.

— Ты ведь не разочаруешь меня тем, за чем ты сюда пришел?

Сюда. Мы находимся не в отделе полиции, я бы сюда не пошел, зная, что могу увидеть Азирафеля. Не мог ручаться за то, что не придушу его. Я немного посидел ночью и нашел, что у Гавриила есть собственная организация. Целая толпа бешеных спин. Теперь я сомневаюсь, что он не срывал ту операцию. Ну а если все-таки срывал, то, что ж, я могу только пожать ему руку. Хоть кто-то подгадил моему Боссу.

Единственный, кому хватило сил.

— Мне нужна помощь с документами.

Гавриил медленно кивнул и улыбнулся мне. Нет, серьезно. Не усмешка, не оскал. Улыбка.

— Сколько ты хочешь?

— Нисколько, — он пожал плечами и хмыкнул. — Если ты забьешь последний, выигрышный гол, то я не собираюсь брать с тебя ни одного цента.