Я тяжело выдохнул, чуть поерзав. Сощурился, проверив, не собирался ли я рыдать. Нет, глаза сухие.
— Ты думаешь, что она любила тебя, да?
— Ничего я не думаю. Вообще не хочу о ней думать больше. Может и любила, но все равно кинула меня там гнить, а потом, оказывается, ещё и приходила к моим тем родителям. Ага, наверное, они заплатили ей и она тут же отстала от нас. Любила, ага, как же. Если бы любила, то не кинула меня гнить в том аду.
— Может, ей отец угрожал?
— Поэтому она с ним заодно насиловала тех девушек в подвале? Мг, наверняка, такой же психопат, как и мой отец. Как и я.
— Хреновый ты психопат, Кроули.
— Нормальный. Ты просто замечать не хочешь.
— Ага. Не хочу. Я люблю тебя.
— Я тебя тоже. Спокойной ночи.
***
— Почти аккуратно, — Босс что-то читал в планшете, вздернув бровь. Вообще, когда он вызвал меня с утра пораньше, я подумал, что сделал действительно что-то ужасное. — Ты оставил отпечатки и кокс на столе.
— А что, дело расследовали? — я повернутся к Боссу, отвлекаясь от фикуса. На самом деле он почему-то всё ещё не сдох и даже выглядел неплохо. Я знал, что цветы тут поливают раз в неделю, но некоторые периодически все равно дохли, а этот нет — нормально выглядит.
— Ну типа того. Вообще, после того, как Альфред скончался, полиция на ушах стоит. Ну, ещё из-за всех документов, мною опубликованных. Там ещё и с властями связано…
— Зачем вы их опубликовали вообще?
— Разозлился, — он хмыкнул. — Как машина?
— Классная. Я, правда, на ней ездить боюсь. Поцарапать или ещё то. Так что в основном вечерние прогулки на ней устраиваю, за городом. Вот тут вообще бесспорно, особенно, когда на трассу без машин выезжаешь, разгоняется за две секунды.
— Три, вроде, — задумчиво протянул он, всё ещё пялясь в свой планшет.
— Вы меня что, позвали ради того, чтобы сказать, что я не особо аккуратно работу выполнил? Хастур вообще без перчаток работал.
— Да я на самом деле… насчет третьего жмурика не уверен.
Я вскинул бровь и подошел к нему, заглядывая через его плечо в планшет.
— Может вбить где-нибудь, если не уверены?
— Ага, что мне вбить? Ебало ему?
— Можно, — я усмехнулся. — Так а что не так-то?
— Во-первых, я не уверен, что он вообще причастен, во-вторых, он… ну, знаешь. Не Лондонский. Германский. Ещё он не просто рядовой сотрудник. У него какая-то очень уважаемая позиция. Типа тебя, знаешь, только менее шумный. Просто вломиться в дом и дать по морде не выйдет.
— Я могу проверить всё. Удостовериться. Да я и справлюсь со всем, думаю. И не с такими справлялся.
Босс не ответил. Он тяжело выдохнул, заблокировал планшет и помассировал виски.
— Не верите?
— Извини, но нет, — он развернулся ко мне, уставившись мне прямо в глаза.
— Я пришел в себя.
— Азирафель говорил мне, что у тебя случилась паническая атака, когда в сериале кто-то разбил бутылку.
Предатель.
Я поджал губы и уставился в пол. Ну словил, ну и что теперь? Под кокаином же всё будет в порядке! Потом, правда, хреново будет, утром снова сдохнуть захочу, но всё же будет нормально!
— Я думал, он вас недолюбливает, — кинул сквозь зубы я, все пялясь в пол, на наши ботинки.
— Как и я его. Энтони, тебе плохо от вида стекла, а если там случайно что-то разобьется?
— Ну я поеду не один.
— Если тебе прострелят голову, то никто тебя от этого не спасет.
— Ага, ну и что теперь? Давайте я вообще всё это брошу! Пойду в клуб любителей вязать крючком.
— Я думал об этом.
Я закрыл глаза и выдохнул. И еще раз. Да-да, круто, это будет правильно, если меня отсюда выгонят, потому что я облажался.
— Это для твоей же безопасности.
— Вы что, сговорились с ним, да? Энтони, тебе так будет лучше, бла-бла-бла. Да без этого я вообще головой пойду! Просто сторчусь или сопьюсь.
— Послушай, ты ведь уже сам убедился, что я тебе зла не желаю.
— Может мне вас ещё поблагодарить за то, что вы решили меня просто выгнать, а не пристрелить?
— Я могу, но не делаю этого, так что…
— Так что мне упасть к вам в ноги? Потом отсосать может, м? Помыть вам машины за такую благодать? Да лучше бы вы меня застрелили. Что мне делать без этого? Что? Я сопьюсь, просто сопьюсь. Или покончу жить самоубийством. Или от ломки сдохну. Или от передозировки. Что угодно.
Босс посмотрел на меня с нескрываемой жалостью, выдохнул и покачал головой.
«ты не вызываешь жалость».
Теперь я понимаю, о чем тогда говорил Гавриил. Мы испытываем жалость к тем, кого заведомо считаем слабым. К безнадежным. Гавриил верил в меня. Мой Босс — нет.
У меня в голове не укладывалось, просто не верилось. Нет, если меня выгонят отсюда, я точно сдохну. И в этот раз мне ничего не поможет. Поеду на самый отшиб и по дороге в себя выстрелю. Или сожру ту штуковину в моей аптечке. А, черт, она же осталась лежать где-то у Альфреда! Черт, столько денег и все в пустую! Даже тот яд я покупал отдельно.
Ладно, выстрелю. Я в себя выстрелю. Точно. Я сделаю это сразу после того, как найду организатора. Мне тут ничего не всралось, если меня выгонят.
— Ты выглядишь так, будто думаешь о суициде, — настороженно сказал Босс.
— Нет, я думал о том, как начищу им морду. И всё. Ничего. Ничего интересного. Это я сделаю в любом случае, даже если вы меня отсюда и выгоните. Мне срать.
Мне казалось, что каждый раз, когда я задумывался о своей смерти, все вокруг это видели. Даже Азирафель по утру, после отходника, видел это, и всё пытался говорить со мной, всё шутил, все за руку держал.
Я же по-любому это сделаю, черт возьми.
Таблетки всегда были лишь способом это отсрочить, ничего более.
Я зашагал к выходу, услышав, что мне что-то сказали в спину, но что именно я так и не расслышал. Я быстрым шагом шел вперед, по коридорам, к лифту. Врезался в Лигура и поднял на него удивленный взгляд. Он вскинул бровь. Хотел открыть рот, вроде, даже что-то сказал, но я просто пошел вперед, к лестнице, бегом спуститься ниже на два этажа, вызвал лифт и уехал.
— Блять, дерьмо. Всё не как у людей, — я ударил ногой по органайзеру для обуви в прихожей и потер лицо. Азирафель был на работе. Я понял, что очень хотел бы поговорить с Рафаэлем или Гавриилом. Казалось, что только они одни меня и понимают, а другие только и желают мне добра, тьфу ты. Я через их добро только быстрее к суициду приду.
Я потер лицо руками.
Хотелось закинуться метом. Или хотя бы кокаином. Было так мерзко и тяжело. Неужели это то, к чему я пришел? Вот это вот? Серьезно? Дьявол, это же смешно, просто смешно. Я думал, что быстро со всем этим закончу и продолжу жить своей жизнью. Кататься по миру, покупать новые костюмы, приезжать домой и обнимать Азирафеля.
Нет, нихрена подобного, теперь ты покореженный механизм.
Не хочу я счастья. Человеческого тупого счастья. Не нужно мне это. Не любви мне ни надо, ни прощения. Только мет, оружие и деньги. Руки тряслись от злобы, паника вгрызлась в глотку.
Я плюнул на все это и поехал к себе домой. Я был там два или три раза.
Я приехал куда быстрее, чем обычно. Закрыв дверь на ключ я глубоко вдохнул. Даже пахло мной. Алкоголем, лекарствами и немного наркотиками. Наркотики почти не пахнут, но я чувствую этот запах. Запах кокаина и мета. Дьявол, а ведь месяцами ранее меня рвало от этого запаха, я был уверен, что всё это — просто какой-то кошмар и наказание. Но сейчас, о, черт, нет, это было сущей благодатью.
