Грубо говоря, с этим знаком каждый. Я не говорю сейчас о галлюцинациях, как Вы могли подумать.

Когда тебе говорят не делать глупостей ты потратишь некоторое время на то, чтобы понять, о чем они говорили. Я не привык тратить время, поэтому я даже не думал об этом.

Я нашел нужную мне информацию о том парне, которого нашел Юсуф — Брайн Уорд. Я не стал утруждать себя поиском его списка заслуг, потому что мне не было до этого дела. Я просто узнаю у него всё на месте. Я не уверен, была ли практичность в том, чтобы лезть к кому-то, кто, кажется, работает в одной со мной сфере, но я решил не утруждать себя поиском такой сложной информации.

Я решил оставить это всё на вечер. Резня на вечер воскресенья — отличная растяжка перед сложным трудовым понедельником. Босс ничего мне не писал по поводу Альфреда, значит, как я думал, он просто лег спать. Я не был удивлен, потому что если бы не мет, то сам бы этим занялся.

Я думал о Юсуфе, и о том, что срывать на него МП5 себе дороже будет. Круто, что я похвастался ему своими навыками во взломе, но мне нужно что-то более практичное. Хотя куда уж практичнее того, что мы решили непосредственно попросить вице-мера попридержать его стремление к месте. Отложить лет на тридцать. Когда он уже сдохнет.

Но ему по-прежнему хотелось набить морду.

Зазвонил телефон. Звонил Азирафель.

Я обнаружил, что мой телефон выглядел ужасно. Сенсор глючил. Поэтому я решил, что прямо сейчас отправлюсь за новым телефоном, а потом — за новой машиной. Оформлю все прямо сегодня.

Он сказал, что не нашел, чем себе занять, ему очень скучно, а ещё он не может заснуть. Я хмыкнул и предложил ему составить мне компанию, хотя, насколько я помнил, в машинах он разбирался так себе, и я бы предпочел Лигура (чтобы врезать ему по морде за то, что рассказал про мое показушное желание умереть) и он согласился. На самом деле, он чертовски сильно намекнул на то, что я должен был что-то предложить.

Скинув вызов, я мысленно прикинул, сколько дней прошло с нашего вечера. Шесть? Семь? В итоге я насчитал одиннадцать, хотя не был уверен в том, что ничего не пропустил. И я помнил желание Азирафеля провести день в нормальной обстановке. Раньше мы постоянно это делали — раз в неделю стабильно куда-то ходили. Нам нужно было провести день нормально. Создать иллюзию того, что всё было нормально.

А вечером я должен был вытащить тому типу кишки через глотку.

С телефоном я сильно не заморачивался. Я решил взять айфон, но я знал, что пожалею, потому что я покупал его год или два назад, и интерфейс мне вообще не особо приятен был, но я подумал о том, что вдруг что-то изменилось.

В автосалоне Азирафель ходил с мученическим выражением лица и все смотрел на меня в то время, как я останавливался у очередной машины, а потом шел дальше.

В конце концов, когда я думал о том, чтобы залезть в капот одного из мерса, Азирафель спросил у меня, став так рядом, что я ощущал тепло его тела:

— Я забыл спросить, как ты вообще узнал про это. Про меня и Босса.

Я поморщился.

— Это та-а-ак мерзко прозвучало.

— Кроули, для меня одно упоминание твоего Босса — мерзко.

К нам снова подошел консультант. Слишком молодой и сильно отличающийся от тех, которых я обычно видел.

Он сказал:

— Могу вам помочь? Я здесь только недавно, но…

— Да, знаете, по вам видно, так что не надо.

На меня уставились две пары глаз — недовольные Азирафеля и непонимающие консультанта. А я пялился в свое отражение на отполированной машине. Консультант ушел, а Азирафель пнул меня локтем под ребра.

— У меня были свои источники, — сказал я и поднял голову, пытаясь углядеть майбах. Все-таки, из нового мне хотелось только умереть, а не новую модель порше или вольво.

— Источников было немного, и один из них ты убил.

— Зато вы перестанете убивать несчастных девушек. Вот Рафаэль расстроится! Останется без работы!

— Несчастных? В смысле… совсем невиновных? — Азирафель спросил это с истинным ужасом и уставился на меня во все глаза. Я посмотрел на него. Мне захотелось его поцеловать.

— Судя по всему, Рафаэль тоже был с тобой не особо-то и честен, — Я посмотрел на найденный мной майбах, который, видимо, представлялся как эксклюзивная модель. — Как тебе? — спросил я, кивнув в сторону машины.

— Похож на твой бентли. Так что ты говорил?

— Помнишь Эмели?

— Эмели, Эмели, — пробубнил себе под нос Азирафель, нахмурившись, пока я обошел модель. Не особо-то и похоже, вообще-то, но я понял, что Азирафель сказал лишь бы отвязаться от моей страсти к авто. — О! — он щелкнул пальцами.

— Как думаешь, что с ней стало и насколько она была виновна?

Азирафель тупо уставился на пространство пред собой, а я махнул рукой, сказав:

— Не парься, Ангел. Это не твоя вина, — я прочитал характеристики машины и пошел дальше. Я думал о том, что мне следовало бы ознакомиться с каталогами в интернете, как я это делал обычно, но мне надо было чем-то занять себя.

— Да, но… я думал, это касается только тех, кто мог навредить твоей анонимности.

— Я и анонимность это вообще слова антонимы, — сказал я, схватив его под локоть и таща дальше, потому что в своем огорчении он решил просто стоять и пялиться в место перед собой. — Мне уже все равно, если честно. У меня последняя девушка была в Лос-Анджелесе, и то по-пьяни. Ну, ещё и Грета — и тоже по забытью. А если говорить про адекват, то, не знаю, пару месяцев никого не было. Могу представить, как Рафаэль скучал. Кстати, а он не рассказывал схему того, как это происходило?

— Люцифер рассказывал, — ответил Азирафель, и мы остановились возле Порше. — Альфред занимался тем, чтобы разбираться, насколько велик уровень твоего раскрытия, а Рафаэль уже думал о том, кого стоит… убрать. Я так полагаю, он немного ревновал к тебе. Наверное. Не знаю. Не хочу об этом даже думать, — сказал Азирафель, тяжело выдохнув. Он уставился на машину: — Интересно, как часто покупают такие машины? Нужно неплохо зарабатывать, чтобы содержать эту трехлитровую красотку. Ты не думаешь взять что-то японское?

Я вздернул брови, удивленный тем, что Азирафель впервые сказал что-то более-менее дельное по поводу машины. Я подумал о том, что это был Рафаэль, но это по-прежнему был Азирафель и он, черт возьми, держал меня под локоть. Я не ощутил никакого отторжения. По правде говоря, я вообще ничего не ощутил. Я спросил:

— Какую марку машины ты хочешь? Хотел бы.

Азирафель посмотрел на потолок, нахмурившись. Поджал губы. Знаете, мы вроде как пришли к отношениям, но мне до сих пор кажется, что максимальное, что я могу позволить себе — так это подольше задержать момент того, как он, задумавшись, держит меня под локоть.

— Знаешь, я бы вообще взял себе какую-нибудь новенькую Хонду. Civic Sedan, например, — я даже не успел высказать свою нелюбовь к седанам, как он он быстро продолжил, — но я больше вижу тебя либо в каком-нибудь спорткаре от Тойоты, либо, не знаю, что-нибудь очень габаритное. У них же внедорожник например какой, — он пожал плечами.

— Ну, внедорожника у меня не было ни одного, хотя ты прав насчет спорткаров, я их люблю. Думаю, сегодня ограничимся спорткаром, а потом прикуплю что-нибудь побольше. А то, знаешь, у меня осталась только бентли, да и выглядит, — я прервался на тяжелый выдох, — плачевно.