Железный Трон пустовал. Надолго ли?

Санса нахмурилась.

В комнату постучали — чистая вежливость, не больше. Заскрипели петли. Заключенным не полагалось встречать посетителей. Джон сделал для нее исключение. Несколько исключений. Она опасалась, что ей их не хватит. У нее был длинный список из тех, с кем ей хотелось бы встретиться.

Кроме Сандора Клигана. Она сжала руки, чувствуя под левым рукавом короткий нож. Достаточно короткий, чтобы оставаться незаметным. Достаточно длинный, чтобы достать до сердца.

Прощальный подарок Пса перед тем, как двери закрылись, разлучая их.

Сзади послышались шаги, Санса расправила плечи. Оглянувшись, она увидела Джейме Ланнистера. Он смотрел на нее без улыбки. На мгновение леди Старк прикрыла глаза.

Джейме молчал. Они стояли в двух шагах друг от друга, безмолвные.

— А я еще думала предложить вам место Десницы, — сказала, наконец, Санса. Джейме посмеялся.

— Премного благодарен, ваша милость, но никогда не горел желанием. Ланнистеры при Старках не уживутся.

Он немного помолчал, затем из-под упавшей на лоб золотистой челки взглянул на нее. Она обратила внимание на появляющуюся в его волосах седину. Серебро на золоте. Интересно. Любопытно было бы представить себе Тириона с сединой. Отчего-то получалось гораздо проще. Она всегда думала, что с Тирионом было бы приятно встретить старость.

— Я не видела вас на Тропе Скорби, милорд, — плоско произнесла Санса, вынужденная его искрящимся прямым взором начать светскую беседу. Джейме почесал в затылке.

Вольность его движений, львиная грация, несколько подпорченная проявлявшимися последствиями ранений, чем-то напоминала неловкость Беса.

— Я должен был отправить леди Ашу домой. Леди Грейджой, — поправился он, кисло улыбаясь, — мы немного повздорили, обсуждая местоположение конечного пункта маршрута.

— Железные Острова затоплены? — в тон бросила Санса.

— Я имел в виду Кастерли-Рок. К сожалению, она отказалась и все еще не решила, куда отправится. Но думаю, это обсуждаемо.

— Она не вышла за вашего брата. Не успела.

Взгляд лорда Ланнистера был короток, но пронзителен.

— Меня уверяли, что у нее будет ребенок от него. Но она заверила, что это лишь слухи. Двор полнится слухами и верит всевозможной чуши. А вы, леди Старк? — он прислонился спиной к стене напротив, — что вы думаете?

— О леди Грейджой?

— О смерти моего брата. О том, где мне искать моих племянников-бастардов — раз уж теперь я обязан узаконить их.

— Вы хороший брат, в таком случае, — равнодушно процедила Санса, — но со мной лорд Тирион такими подробностями не делился.

— Я полагал, вы были очень близки.

Она вскинула глаза на него. При всем огромном желании сохранить на лице выражение слабости, невинности, воскресить хотя бы в памяти прошлое себя самой, Санса не могла этого сделать. Этот источник она вычерпала до дна, и он не наполнялся больше.

Потому она недрогнувшей рукой наполнила бокал вином, подняла его и выпила до дна разом. Как сделал бы это Тирион.

— Да. Мы были очень близки.

Тишина ощущалась, как расстояние до Стены — бесконечной.

— Могу я спросить, миледи? — не дожидаясь ответа, Джейме подошел к ней ближе, — если бы вы стали королевой на Железном Троне — если бы вы остались ею — к какой смерти я был бы приговорен, и за что именно?

— Ваши грехи перечислить? — нож скользнул в руку из рукава. Она может это сделать. Один точный, короткий удар, и все будет кончено для обоих. «Не вызывать подозрений. Он воин. Он опасен».

— Давайте смотреть правде в глаза. Они неисчислимы. Считайте это любопытством. Так или иначе, отсроченный приговор будет приведен в исполнение рано или поздно, я себя не обманываю. Представим себе, что вы королева, ваша милость, а я ваш узник. Так за какой именно мой поступок я буду болтаться в петле или корчиться на плахе? За что меня казнила бы королева?

— Она бы не стала вас даже судить, милорд, — почти беззвучно произнесла Санса, поглаживая рукоятку большим пальцем. Для удара нужно подойти. Стоять лицом к лицу, держать его за руку. Она ступила к нему ближе.

Их глаза встретились. В зеленой бесконечности леди Старк прочла знакомое ей по собственному отражению отчаянное одиночество, наполненное одним-единственным смыслом.

— За любовь я не сужу.

«Сейчас».

*

…Бран вынырнул из сознания ворона, вдохнул полной грудью свежий северный воздух.

Только что он наблюдал, как совещались драконы — Рейегаль и Дрогон — рассуждая, устроить ли им себе гнездо в Близнецах.

«А почему мы не спросим Мать? — спросил Рейегаль, играя надбровными чешуйками и соблазнительно задевая свою подругу хвостом, — где она?».

Дрогон чуть помедлила перед тем, как ответить.

«Она улетела».

«Она никогда раньше не летала без нас».

«Я знаю. Но, когда она увидела тебя, она что-то сделала — я не помню — она сказала, что должна лететь. И улетела». Дрогон подняла голову к небу, задумчиво втянула воздух и выпустила облачко дыма из ноздрей. «Мне кажется, она не вернется. Наверное, она теперь где-то в другом месте».

…Бран все еще чувствовал в теле дрожь, с которой Рейегаль внимательно обнюхивал то место, что Дрогон выбрала для их яиц. Три новых, блестящих, они лежали на расстоянии в полшага друг от друга, два красных и одно золотое.

Бран закрыл глаза и отправился в свое следующее путешествие. Скользнул с ветром прочь, к высоким башням Королевской Гавани, в Красный Замок. Он наблюдал, внимательно глядя на все, что ему встречалось.

На леди Бриенну в постели, лениво потягивавшуюся среди льняных простыней и закрывающую голову подушкой, смеющуюся, сонную. На то, как она перекатывается на подушку, где лежал меньше часа назад Джейме, вдыхая его запах и закрывая снова глаза.

Бран знал, как недолго продлится ее утреннее расслабленное полубодрствование, но не мог не смотреть. Прочь от ее покоев отправился в крипту, где покоился Тирион Ланнистер — и где в горестном молчании рядом сидела тихая, бледная Аша Грейджой, никем не замеченная, никем не прославляемая.

Его несло прозрение, нечто, у чего не было направления, не было самостоятельного рассудка. События наслаивались одно на другое, зависели друг от друга, от никому не видимых мелочей — оттенка парусов, вкуса мидий на пристанях, что продавали суетливые дочери рыбаков.

Море было спокойно. Оно искрилось лазоревой гладью, переливалось под ярким солнцем, слушало собственное пение и задорную песенку Бронна Черноводного, что, широко шагая по побережью и пиная какой-то камушек, пританцовывал, улыбаясь всему миру, вызывая удивленные взгляды всех, кто встречался ему на пути.

Толстая торговка, которую он закружил в танце, визжала и била его корзиной.

— Танцуй со мной, старая карга! — весело вскричал Бронн, — а ну-ка: «Раз жил один лев златой — хо-хо, и львицу златую имел — йо-ху!».

— Отпусти меня, болван! Брустер! Капитан Брустер, уберите этого недоумка!

— «Но как-то ночной порой — хо-хо — на звезды он по-о-смотрел — ха!».

Горланящий Бронн вынудил Брандона Старка отвлечься от размышлений о судьбе мира. Этот человек никогда не унывал, действительно.