— Ты вылитый эльф, если побреешься, — заметила я. Саня с намеком поиграл бровями.

— Думаешь, они не разглядели? И даже угостили кое-чем, что берегут только для своих.

— Долбанный наркоман, — бросила я злобно, уже не сомневаясь в причинах бодрости напарника.

— Знаешь, сколько народу мечтает, чтобы с ними произошло то, что с нами?

— Психов полно, знаю. Наши перспективы туманны.

— Зато мы здесь не безработные!

— Утешил, Саня. Утешил.

Гномы. Короли. Эльфийская дурь. Перемещение между мирами только для того, чтобы жахнуло второй сменой. Я обдумаю это завтра.

Закончив с Торином и проигнорировав его гневные взгляды вместо «спасибо» — дело привычное, я, уже в полубреду, доползла до какой-то лежанки, потеснила неизвестную храпящую там же личность и мгновенно заснула.

Комментарий к Вторая Смена

А Дэвла - О Боже (цыг.)

Э дей мури - Мать моя (цыг.)

========== Пёстрые Халаты ==========

Просыпалась я долго. Ординаторскую впору переименовать в шалман-хону. Вечно суета и беготня. Сон решительно невозможен…

Сквозняком потянуло по ногам, и я со стоном села на диване. Точнее, накануне это был бы именно диван. Сейчас же вокруг был шатер-госпиталь, по углам — тюки и ящики, посередке — здешний операционный стол. А рядом со мной недоуменно разглядывающий меня бородач, в котором я опознала гнома. Ну всё, точно не приснилось.

Незнакомец разглядывал меня без недовольства, но с любопытством.

— Чой-то ты чернявая какая-то, — наконец, сообщил он мне с зевком, — не здешняя. С Харадрима, что ли?

— Нет. Цыганка я. А вообще под Калугой родилась.

На Калугу гном никак не среагировал, только поморщился, пытаясь сесть.

— Я еще вчера думал, кто ты такая, — продолжил он, ежась от холода, — вроде и не наша. А вроде…

— С тобой что?

Он откинул одеяло, демонстрируя забинтованную ниже колена правую ногу. При взгляде на нее я сразу его узнала.

— Спасибо, что лечила, — улыбнулся мужчина, и мне стало перед ним немного стыдно. Не говорить же, что лечить — не значит вылечить, а ноги он еще вполне может лишиться. Даже, вероятно, непременно лишится. Жаль. Нестарый еще, симпатичный и явно весельчак по жизни.

— Не за что. Который час?

— Не знаю. Торин… ты ведь его тоже… он цел? — забеспокоился вдруг мой сосед по койке. — Он жив?

— В жопу раненный король? — вырвалось у меня, и я испуганно зажала рот руками: упомянутый король храпел всего в паре шагов. Гном прыснул вместе со мной, но тут же сделал серьезное лицо.

— Ну, слава Махалу, — с облегчением выдохнул он, укладываясь поудобнее, — хоть что-то. Ты сейчас уйдешь?

— Нет! — я поспешила заползти под драное одеяло, которым прикрывался мой вчерашний пациент, игнорируя правила приличия и тесноту. — Я умираю от усталости. Если что, спрячь меня, пожалуйста. Еще хотя бы полчаса я должна пребывать в горизонтальном положении.

— Понял, — снова не удивился ничему гном и вдруг приподнялся надо мной — пахнуло запекшейся кровью, гарью и мокрой землей, — Я Бофур. К твоим услугам.

— Лариса. Можно без услуг?

— Ларис? Гномское имя. Но тебе идет.

Приятно познакомиться. Снова стало стыдно: даже сквозь ткань джинсов чувствовался жар от его забинтованной голени. Судьба — сука.

— Хорошо нас потрепало, кажись, — уставившись в потолок, с удовлетворением заметил Бофур тем временем, — отстояли все же. Ты из Дейла? То есть, я хотел сказать, из Эсгарота?

— Нет. Я вообще не отсюда.

— А, ну да, приезжая. Дракона застала?

— Нет, драконов не видела, — безумие окружающей действительности действовало на меня все хуже, я теряла всякую ориентацию, а в таком состоянии проку от меня мало, — я была на дежурстве в другом мире. Лечила людей. Старичков и старушек. Безобидных симулянтов и косящих призывников. И вот я уже здесь.

Гном поморгал. Ресницы у него оказались — девушкам-моделям на зависть. Покачал головой.

— Одно колдунство вокруг, — немного ворчливо заметил он. Я была с ним полностью солидарна.

Через полчаса встать все-таки пришлось. У шатра снаружи раздался голосок Эли. На выходе столкнулась с ней лоб в лоб.

— Меня не пускают лечить Трандуила, — с ходу сообщила она мне. Я, отчаянно зевая, отмахнулась.

— Лечи кого-нибудь еще. Тебе мало ахтунга? Зачем тебе этот… транда-кто-то?

— Он эльфийский король.

Явная передозировка королей на квадратный метр. Типичное средневековье и феодальная раздробленность: каждые пятьсот дворов объявляют себя отдельным королевством. Но на дурочек вроде Эли это всегда производит впечатление. Корона и скипетр, как же…

Я к ней пристрастна, я знаю. Она симпатичная, молодая, у нее длинные ноги, светлые волосы и ни одной морщины. У нее абонемент в салон красоты и богатый папа — владелец автозаправки. А мне тридцатник, и лето провожу я на даче, а не на Мальдивах.

— Хочешь короля? Вот, дарю от чистого сердца: его величество Торин. Порядковый номер запамятовала. Иди, лечи, спасай.

— Торин! — ахнула Эля, и я мстительно улыбнулась себе под нос. Поделом тебе, упрямый гном. Месть моя страшна. Получи себе сиделку, от которой нипочем не избавишься, если только увольнением не пригрозишь — а ты, душка Торин, в этой богадельне точно не главврач.

Саня нашелся быстро. Он наслаждался происходящим и не скрывал этого. Прямо сейчас он собрал консилиум у одного из костров. Остроухие целители кивали, обсуждая его предложения. Выглядели они среди всей грязи и крови, что нас окружала, так, что можно было снимать любого в рекламе: белоснежные одеяния, прически волосок к волоску, начищенная обувь. Из замши! Неужели ночью стирались? Или это не те, что были вчера?

По гномам-врачам точно можно было сказать, чем они занимались накануне: сначала рубились вместе со всеми против врага, потом пили. Их от прочих соотечественников отличало особое плетение бород, для того, чтобы убирать их назад. Эти горячо участвовали в общей дискуссии, размахивали руками и даже — я уставилась, как громом пораженная — топорами. Не вру, у каждого из них за широкий пояс был заткнут маленький топорик. Видимо, изначально не один. Посмотришь на такую картину, и начнешь слегка опасаться своих бородатых пациентов, да и коллег заодно.

Потрепанная и как будто подкопченая толпа человеческих целителей, если их слегка отмыть и переодеть, живо напомнила мне родное отделение. Те же мятые злые лица, те же красные глаза, та же кромешная усталость. И у них с собой были просто невозможно огромные тюки добра, которые они споро разбирали прямо на земле и раскладывали тут же: щипцы, ножи, крюки, местный вариант бестеневой лампы. И множество других хитроумных приспособлений, которые я опознать не смогла. Всё было грязное и иногда ржавое, а теперь еще и в серой пыли.

Чему я удивляюсь, стерильность здесь не особо ценится.

— Лара, добренькое! — кивнул мне Саня, важный, как индюк. — Присоединяйся.

— Можно, я отсоединюсь? Я спать хочу. И домой.

— Никак нельзя. Через полчаса обход.

— Саня! Не говори мне, что за грехи наши мы попали в ад, и здесь все то же!

— Здесь лучше. Про обход им я рассказал. У них тут так не принято было. Им очень понравилось…

— Портишь такое славное местечко, — я уселась рядом с костром и ошалело уставилась сквозь огонь. В животе урчало, хотелось пить, в туалет и очень хотелось курить.