Кроули стиснул зубы. Вот гадёныш. Один-один. Ему порядком надоели постоянные подколки от Габриэля. Он подозвал к себе Азирафеля.

— Ты что-то хотел, дорогой мой?

— Да, хотел, — прорычал Кроули, дергая Азирафеля за бабочку и притягивая к себе в требовательном поцелуе.

— Охренеть… — прохрипел Габриэль, доставая из кармана пиджака телефон, и пытаясь включить камеру.

— Перебьешься, — бросил ему Кроули, отстраняясь от смущенного ангела, — Я тебя, собственно, за этим и позвал.

— Быть свидетелем на вашей свадьбе? — изумленно выгнул бровь Габриэль.

— Очень смешно, Габриэль, — включился в беседу порядком покрасневший ангел, — Энтони хотел сказать, что мы берем отгул с…четверга. Да, с четверга. И это не обсуждается, — Азирафель деловито поправил пиджак, и положил руку на плечо демона, сидевшего в своем рабочем кресле.

— Окей-окей! Берите отгулы, езжайте куда хотите. Вы мне нужны отдохнувшие и вдохновленные. Я вас отпускаю. Только можно еще раз тот поцелуй на камеру? — спросил Габриэль, улыбаясь от уха до уха.

— Нет! — хором ответили ангел и демон.

Габриэль махнул рукой и вышел из кабинета, насвистывая какую-то веселую мелодию. Кроули только успел крикнуть ему вслед:

— И не вздумай увольнять Урсулу! Она сегодня сделала мой день!

— А что с Урсулой? — с любопытством спросил ангел.

— Да, потом расскажу, — отмахнулся Кроули.

Азирафель вздохнул, укладывая голову на рыжую макушку демона:

— Ну почему он все превращает в фарс? Неужели всем обязательно о нас знать? Ну, я понимаю, что, скорее всего, все уже в курсе, но…

Кроули прикрыл глаза, потрепал ангела за волосы и сказал:

— Ангел, я люблю тебя. И скрывать это ни от кого не собираюсь. Я всю жизнь прятался ото всех. Хватит. Я люблю тебя, ты любишь меня, а остальное неважно.

Азирафель, в очередной раз тронутый словами Энтони, глубоко вздохнул, улыбнулся и поцеловал демона в рыжую макушку.

========== Глава 18 (NC-17) ==========

Горная дорога петляла как извивающаяся змея. Бирюзовый кабриолет Кадиллак Флитвуд семьдесят шестого года резво катился по гладкому асфальту, приятно шурша колесами. Кроули даже на такой непростой трассе чувствовал себя уверенно. Хотя руль и нужная полоса были с другой стороны, это ничуть не умаляло его дорожное чутьё. Он водил сколько помнил себя. Впервые сев за руль машины отчима в девять лет, Энтони понял, что у него будет свой автомобиль и водить он будет как Бог. Ну, или как Дьявол, тут уже дело вкуса. Он расслабленно сидел на широком сидении, и казалось, что он почти не держит руль и не следит за дорогой. Но это была лишь видимость. Кроули был бдителен и аккуратен как никогда, ведь рядом сидел его Ангел. Азирафель громко хохотал и утирал слезы тыльной стороной ладони. Энтони только что рассказал до ужаса пошлый анекдот про шотландца в баре, чем довел своего возлюбленного чуть ли не до истерики. Ему нравилось, как смеется Азирафель. Обычно это был очень деликатный и вежливый смех через едва приоткрытые губы. От такого выражения у ангела на лице появлялись очаровательные ямочки, которые стоили всех богатств этого мира. Но даже сейчас, сгибаясь пополам от хохота, Азирафель был прекрасен. Боковым зрением Кроули видел эти заветные ямочки на щеках, прищуренные глаза и забавно подрагивающие кудряшки. Его нельзя было не любить. И он любил. Любил настолько, что даже взял в прокате машину любимого цвета Азирафеля. Но выбор модели оставил за собой.

Кроули питал особую слабость к ретро-автомобилям, и поэтому, когда встал вопрос, какую же машину брать для передвижения по Франции, выбор пал на кабриолет Кадиллак Флитвуд. Машина была хорошо отреставрирована, и казалось, что она только что сошла с конвейера. Вся она создавала впечатление свежей, только что отпечатанной купюры, на которой еще есть аромат типографских чернил. Бесподобная, прекрасная, будто созданная специально для Энтони машина. После его малышки — Бентли, разумеется. Азирафель сделал пару глубоких вдохов-выдохов, пытаясь оправиться от хохота, поправил на плечах завязанный узлом тонкий белый свитер, и спросил у Кроули:

— Ты еще не устал, Энтони? Все-таки дорога сложная.

Демон фыркнул и ответил:

— Я не устал. Но если ты хочешь выйти, просто скажи. Я остановлюсь.

— Честно говоря, я бы хотел немного размять ноги. Все-таки мы уже два часа едем в Ниццу.

— Говорил же, нужно было лететь самолетом, — проворчал Кроули, включая поворотник и обгоняя впереди идущую машину.

— У тебя аэрофобия, Энтони. А машину ты любишь водить. Я бы ни на что не променял эти минуты в твоём обществе. Весна, Франция, горная дорога — то, что нужно после изнурительных проектов. И не говори мне, что не думаешь так же.

Они остановились на самом верху серпантина Коль де Турини. Маленькая смотровая площадка пряталась в карман на обочине, и бирюзовый кабриолет никому бы не помешал. Хотя, за все два часа, что Энтони и Азирафель ехали из Грасса, по дороге им попалось от силы с десяток автомобилей. Азирафель вышел из машины и попеременно встряхнул ногами, скидывая накопившееся напряжение. Кроули вышел следом, потягиваясь и изгибая спину под каким — то немыслимым углом. Казалось, что у него вообще нет позвоночника: настолько он был гибок и изящен. «Настоящий змей», — думал ангел, любуясь своим возлюбленным. Кроули обошёл машину, прислонился задом к капоту, вытянул ноги и заложил руки за голову, подставляя своё лицо тёплым лучам весеннего солнца. Он простоял так не то одну минуту, не то десять, когда услышал щелчок фотоаппарата. Он обернулся на звук и увидел ангела с телефоном в руке — камера была направлена на него.

— Что ты делаешь? — спросил он, удивлённо вскидывая бровь.

— Ты красивый. Хочу, чтобы у меня было твоё фото. Ещё ни одной фотки нет, кстати.

Кроули отвернулся, скрестив руки на груди. Он задумчиво смотрел на горные склоны, покрытые кудрявой зеленью, через которые вилась дорога. Усмехнувшись, он задумчиво произнёс:

— А у меня есть.

— Что есть? — удивлённо спросил ангел.

— Фото. Фото с тобой. На заставке телефона даже стоит.

— Это какое же? — не переставал удивляться ангел, в задумчивости почёсывая подбородок, — Не помню, чтобы ты меня снимал.

— Смотри, — он вытащил из кармана джинсов телефон и на вытянутой руке показал ангелу. Азирафель приблизился к нему, бросил короткий взгляд на телефон и тут же его щеки вспыхнули румянцем.

— Энтони!

На заблокированном экране телефона было их совместное фото с Архитектурного Хэллоуина, с которым они выиграли поездку в Париж.

— Что? Крутая фотка же. Тем более я тебя предупреждал, что поставлю ее на заставку, — Кроули хищно улыбнулся, и задрал руку вверх, когда ангел попытался выхватить телефон, — А здесь, ох какая жалость, совсем нет кружки с кофе, чтобы ты мог утопить мой мобильник, как обещал.

Кроули перехватил телефон другой рукой и перекинул его через лобовое стекло на сидение автомобиля. Как только руки его освободились, он притянул к себе ангела, сцепляя их в замок у того за спиной. Демон тихо позвал его:

— Ангел…

Азирафель стоял отвернувшись, изображая обиду. Выглядел он при этом как типичный Рафаэлевский купидончик, и относиться серьезно к этой обиде Кроули не мог. Он ещё раз позвал:

— Ангел… фото ведь действительно красивое. Ты там выглядишь просто сногсшибательно, — Энтони поцеловал ангела в висок.

— Хм… скажи, а ты уже тогда, ну… влюбился?

— Нет… да… наверное. Не знаю, — демон одной рукой приподнял лицо Азирафеля за подбородок и чмокнул его в кончик носа, — Но твой образ мне определённо нравился.

Азирафель прижался щекой к плечу демона и крепко обнял за талию.

— Почему я, Энтони? Ты ведь такой эффектный, влиятельный. Мог бы заполучить кого угодно.

— Мне не нужен кто угодно, мне нужен ты, — Кроули выдохнул в белобрысую макушку и зарылся пальцами в кудри. Он закрыл глаза и очень тихо произнес:

— Ты показал мне настоящего себя, Азирафель. А если быть еще точнее, то путь к себе. А насчет кого угодно, это ты, конечно, загнул, — Кроули отстранился, положив руки ангелу на плечи, — Никто до тебя не мог меня вынести дольше сорока восьми часов.