— Не надо мотать головой. Пойдём.

— Я боюсь, — неожиданно спокойно сообщила Хейли, — опять видеть ту фотографию. Ты знаешь, это было так страшно… там. Каждый раз напоминало мне, что я умерла.

Слышать фразу «я умерла» из уст жены было для меня хуже пытки; продолжая держать Хейли, я выбрался из гардеробной и поставил супругу на пол. Она слегка пошатнулась, и я ловко подхватил её под лопатки.

— Ты не умерла, — всё так же резко проговорил я, с неожиданной злостью схватив Хейли за подбородок и заставив её смотреть мне в глаза. — И больше не смей так говорить.

— Х-хорошо, — запинаясь, пробормотала жена, — пойдём избавимся от альбома.

Кажется, из двух зол — снова увидеть фотографию или испытывать на себе силу моего гнева — она выбрала первое, хотя я не мог думать, что оно было для неё меньшим. Я вывел её из спальни, по-прежнему поддерживая ей спину. Хейли спотыкалась на ступеньках, но я не позволил ей упасть. В конце концов, я поднял отброшенный ранее альбом и протянул жене. Хейли поморщилась; на красивом лице явственно отразилась внутренняя борьба, и было очевидно, что больше всего ей хочется отшвырнуть презент от анонимного дарителя как можно дальше. Но, выдохнув, она всё же нашла в себе силы взять альбом в руки. Я провёл жену на задний двор, подхватив ещё несколько газет, которые ранее достал из нашего почтового ящика. Мы вместе сложили макулатуру в кучу, и я отдал Хейли зажигалку, чтобы она подожгла газеты.

Хотя дни стояли жаркие и безветренные, импровизированный костёр долго не желал разгораться. Колёсико зажигалки под пальчиками жены щёлкнуло не менее дюжины раз, прежде чем газеты зашлись огнём.

— Положи альбом в самый центр, — велел я. Хейли стояла и отчего-то прижимала этот мерзкий предмет к груди, словно боясь с ним расстаться. — Хейлз, — позвал я, — это нужно сделать. Так ты сможешь оставить всё это позади.

Странно, но я действительно верил в то, что говорил.

Хейли медленно кивнула и аккуратно, чтобы не погасить огня, положила альбом в костёр раскрытыми страницами вниз. Я протянул к ней руку, и на этот раз жена приняла её. Мы долго стояли, наблюдая, как от причинившего столько вреда предмета остаётся только пепел.

Хейли, казалось, затаила дыхание, и только в тот момент, когда последний фрагмент почерневшей обложки рассыпался, поглощённый огнём, шумно выдохнула.

— Наверное, ты прав, — сказала она ещё какое-то время спустя, когда я уже затушил остатки пепелища из шланга и избавился от следов пепла. — Мне теперь действительно кажется, что всё это слегка померкло.

Я улыбнулся жене. Первый шаг в сторону её выздоровления был сделан, хотя она вряд ли понимала это. Теперь мне предстояло окружить её любовью и комфортом, чтобы она чувствовала себя в безопасности, и тогда, я точно знал, она окончательно сможет оставить страшные месяцы в прошлом.

И ещё я точно знал, что раз судьба распорядилась дать мне второй шанс, я воспользуюсь им, чтобы сделать любимую женщину счастливой.

На это у меня была впереди целая жизнь.