Долго сдерживаемая маска спокойствия начинала давать трещины. Джейми не просто хотелось наброситься на Дариона, ему до жути захотелось сделать ему больно, настолько, чтобы чертов демон корчился в агонии.
Джейми опустил руки под стол и, смотря в лицо Дариона с чуть заметной жесткой улыбкой, выпустил когти и до крови расцарапал себе ладонь. Физическая боль почти не ощущалась, особенно когда его догадки подтвердились. Дарион невзначай стал потирать свою левую ладонь, словно отзеркаливая чужое состояние. Его выражение лица мгновенно изменилось.
— Не советую ссориться со мной, император, — убирая когти, Джейми позволил духовным силам затянуть рану. Их связь усилилась, и он понимал, что это обоюдоострый меч. Но все равно собирался рискнуть, приставив острие к горлу демона. — Я найду чем ответить.
Джейми не мог больше оставаться рядом с Дарионом, не мог быть спокойным и хладнокровным, но он не позволит больше демону воспользоваться собой. Он станет его проклятьем, его болью, его слабостью.
Станет тем, кто сделает невозможное.
========== Глава 35 ==========
Лиар в очередной раз налил себе в бокал горько-терпкого фиджи из вычурной дворцовой бутылки, что хранилась в кабинете не один десяток лет. Напиток отдавал цветочным запахом и искрил в искусственном свете лампы, но не пьянил. Больше нет. Слишком внезапно краски всего мира вдруг потускнели, и то, что приносило раньше радость, сейчас казалось детской глупостью.
Лиар задумчиво покрутил бокал в руке, уныло смотря на игру преломления света внутри.
Он не отвлекся от своего предельно важного занятия, даже когда дверь кабинета без стука распахнулась, являя отца.
— Такими темпами ты мне всю коллекцию разоришь, — недовольно произнес Фэйтон, проходя в кабинет как полноправный хозяин. Он и был хозяином, несмотря на свое состояние здоровья. Немощным стариком без магии его язык не повернулся бы назвать. — Все никак не успокоишься?
Лиар проигнорировал вопрос отца. Теперь имел право.
Фэйтон сел в глубокое мягкое кресло, стоявшее здесь лишь для почетных гостей, и взглянул так, как раньше, требовательно и жутко.
— Я просмотрел новые реформы для четвертого уровня, встретился с советником Паулсом, подписал договор с южанами и даже присутствовал на встрече профсоюзов, — отчитался Лиар, сдаваясь. — Так что имею полное, законное основание для того, чтобы выпить, отец.
— От Дариона не было вестей? — пропустив его сарказм мимо ушей, спросил Фэйтон.
— Нет, но можешь не волноваться, привезет он свою пару, и народ успокоится. С его-то силой он может и Поднебесную к нам присоединить ради этого, — хмыкнул Лиар, считая забавным факт возможного объединения территорий.
— Боюсь, это будет не так просто, — хмуро произнес Фэйтон, задумчивым взглядом уставившись куда-то в пол. — Ему не стоило оставлять свою пару из-за мести какому-то ублюдку.
— Этот ублюдок ухитрился заставить Рэмза помочь ему сбежать, — нервно хохотнул Лиар, поражаясь тому, во что превратилась их жизнь. Пара Рэмзиона — Райн. Боги! Лиар уже не был уверен в том, что знает своих братьев.
— Слышал, свидетели говорят, его ранили «звездой смерти».
Отец хоть и пытался выглядеть невозмутимым, но волнение на его лице угадывалось без труда.
— Он живучий, гад, так что не переживай, — уверенно ответил Лиар. У него и сомнений не было в том, что Рэмз выживет даже после такого смертельного заклинания. Рэмзион та еще хитрая и изворотливая сволочь. Вэй и тот недоумок Трис точно пожалеют, что связались с ним. Об этом вообще все жалеют. Поэтому так странно, что у него есть пара. — Ты знал, что Райн его пара?
— Конечно. — Отец произнес это так, словно считал абсурдным то, что кто-то подумал о его неосведомленности. — Трудно было не заметить, как эти двое реагировали друг на друга, когда встречались.
— А я вот не замечал.
— Ты вообще недалекого ума парень.
Некоторое время назад Лиар обиделся бы на подобное заявление, но сейчас и возражать не собирался. Его столько времени дурачил какой-то низший демон! Лиар мрачно глотнул фиджи, признавая свою глупость.
— Что же я сделал такого в прошлой жизни, что все мои сыновья — мужелюбцы? — несколько разочарованно покачал Фэйтон головой. — Кто мне внуков родит?
— Ну, у Дэя в супругах омега, так что он сможет тебе внуков родить, — весело отозвался Лиар. Хотя он себе это с трудом представлял. — Кстати, тебя не злит то, что Дэй не отдал тебе магию? — поинтересовался Лиар. Он еще не разговаривал с отцом об этом и был всерьез удивлен, когда Дарион заявил, что не собирается возвращать магию.
— Нет. Он не был бы моим сыном, если бы поступил иначе, — спокойно произнес отец.
— Считаешь нормальным, что оба твоих сына пытались отобрать у тебя трон? — серьезно спросил Лиар.
— Такими я вас и растил.
В голосе отца прозвучала странная гордость. Лиар не сдержал горького смешка:
— Значит, я один у тебя такой неудачник. Зачем ты спасал меня тогда? Позволил бы убить, и дело с концом.
Фэйтон посмотрел на него с удивлением и легким раздражением.
— Что за нюни ты распустил, как ребенок?
— Разве я не прав? — едко бросил Лиар. — Рэмз молодец. Пытался нас убить, участвовал в сговоре, извернулся и сбежал. Круто, что еще сказать. Да и пара у него хороша. Чуть переворот не устроил. Красив, хитер и умен. Все, как ты любишь. Дэй тоже молодец. Что хочет, то и творит. Магию твою забрал, Ночные Глубины к своим рукам подобрал, пару встретил. Небожитель, правда. Но тоже неплох, да? Тоже ведь красив и силен, не побоялся заграбастать твою магию и против Дэя пойти. До трона добрался, своего отца укокошил. Все, как ты любишь. А я что? — Крепче сжав бокал в руках, Лиар со злость смотрел в лицо отца. — Недалекого ума, верно. Меня даже сын падальщиков одурачить смог!
Лиар с яростью швырнул бокал в стену, не сдержав бурлящие внутри эмоции. Он был так зол! На себя. На свою глупость и наивность. На это чертово сердце в груди, которое до сих пор так изнывало от тоски.
— Лучше бы сделал со мной то же самое, что с Дэем и Рэмзом в детстве, — обреченно выдохнул Лиар. Ему даже стыдно за свою вспышку гнева не было. Он так устал от всего. Устал от себя, от своего желания спуститься на шестой уровень и увидеть его. — Тогда я бы не был таким размазней.
— Я ошибся, — тихо проговорил Фэйтон.
— Верно, — усмехнулся Лиар, материализуя еще один бокал и наполняя его фиджи до краев.
— Я ошибся в их воспитании, Лиар, — серьезно заявил отец. Лиар оторвался от спиртного и посмотрел в его сторону. Подобный сожалеющий тон он еще никогда не слышал от отца. — Я хотел, чтобы они стали сильными. Но смотри, что с ними стало? Разве они хоть раз в жизни испытывали счастье? Они покрылись такой броней, что не слышат даже собственного сердца.
— Я тоже не хочу слышать свое сердце, — прикусив губу, признался Лиар. — Это так больно.
— Знаю, сынок, — отец заговорил тем ласковым тоном, которым разговаривал лишь с ним одним. — Знаю. Когда умерла твоя мама, мне тоже было больно.
— Она правда была единственной женщиной, которую ты любил?
— Да. Так вышло, что первый мой брак был заключен как политический союз. Фрея была сильной, гордой женщиной, она не хотела подчиняться моей воле. А я тогда был слишком молод, чтобы найти правильный подход. Мы постоянно изводили друг друга, а уж когда я занялся воспитанием Дариона, жить с ней и вовсе стало невыносимо. В тот момент мне подвернулась одна рабыня, Харин. Хорошенькая молодая девчушка, прислуживающая Фрее. Мне нужно было спустить пар, а она оказалась рядом и после первого же раза залетела. Я бы и не узнал об этом, но Фрея из меня все жилы вытянула, заступившись за рабыню. Так и родился Рэмзион.
Лиар впервые слышал эту историю из уст отца. Он знал по слухам и пьяным бредням Рэмза, что Харин была рабыней и что она потом, оставив ребенка, сбежала из Ночных Глубин.
— Рэмзион оттого и жесток. Не знал он никогда материнской любви. Его в детстве во дворце и дразнили часто, что он сын рабыни. Я не вмешивался, хотел, чтобы он сам за себя постоять смог. Но после того, как пропало несколько пацанят, никто больше к нему и не лез. До сих пор не знаю, что он с ними сделал.
