— Ну, вы же копыта не отбросили, господин церковник. Значит, удовлетворительный.
— Сволочь ты, господин маг. Если б не твой жалкий вид, я б тебе двинул, так и знай.
— Значит, у Ноймана был не жалкий? Мне Минна уже рассказала, как вы с ним погеройствовали, — хмыкнул Андре.
Дирк нахмурился. Гордиться тут точно было нечем, определённо стоило тогда вести себя сдержанней. Да и скорость распространения сплетен среди местных слуг Церкви неприятно удивляла.
— А вообще, господин Хейден, мы квиты — я вас слегка притравил, а вы послали меня в этот дьяволов домик с сюрпризами, где мне чуть не устроили кончину, достойную святых мучеников. Так что теперь можем начать отношения с чистого листа.
Скривившись, Дирк ответил:
— Можем. Но только если ты для начала хотя бы прекратишь святотатствовать в присутствии офицера Церкви. И… называй уже меня, что ли на «ты», так будет удобней обоим. А то от твоей почтительности уж больно разит издёвкой.
— Ладно, как скажешь, — Андре явно не собирался спорить.
— Но с особняком — всё равно моя вина, — добавил Дирк. — Это я туда должен был отправиться, я! Тем более что Дарес…
— Дарес — маг уровня магистра Ковена, а то и выше, — бесцеремонно перебил его Андре. — Я сам удивлён, что так долго против него продержался. А ещё там на доме стояла защита. Та самая, которую почуяла наша юная некромантка, когда хозяйка выставила её пинком под аппетитную задницу. Такая паутина из стихий, да ещё и искажённых тьмой, была накручена, что просто чёрт ногу сломит! Я-то её вскрыл, жаль только — по-тихому не вышло… А вот церковные амулеты, конечно, о ней бы оповестили, но, боюсь, было бы поздновато. И получилось бы из вашего отряда отменное жаркое по-зеннавийски. Понял теперь?
— Чего уж непонятного. Но мне-то от этого не легче, — вздохнул Дирк, и на несколько мгновений в спальне повисло молчание.
Его прервал стук в дверь и появление на пороге грациозной худощавой ташайки, чьи волосы были перехвачены надо лбом широкой зелёной лентой. Дирк уже видел девушку, когда она открывала входную дверь. Но теперь всё равно инстинктивно положил ладонь на рукоять меча.
Ташайка, между тем, певуче поинтересовалась, не принести ли господам фруктов, вина или ещё чего. Андре попробовал поддержать её в стремлении попотчевать гостя, но Дирк наотрез от всего отказался. А когда служанка ушла, сказал с изумлением и отвращением:
— Как ты только можешь держать её в доме!.. После всего, что они… После того, что видишь на заданиях!
— Ну, на белую прислугу я ещё не накопил, на рабов — тем более, — Андре дёрнул плечом и, поморщившись, на мгновение прикрыл глаза. — А дикари услужливы, и платить им много не надо.
— И их охотно нанимают, — подхватил Дирк. — И они тут во всех домах. Как крысы, как змеи. Ждут, когда ужалить!
— Бдительный ты наш. Только, я смотрю, у тебя бдительность — как штаны. Сигаешь в кровать — оставляешь рядом.
— Чего?! Похоже, по голове тебя всё-таки слишком сильно приложили.
— А как иначе ты такой осторожный еретичку под собой не распознал? — хихикнул Андре.
«Да сколько можно уже! — Дирк чуть не взвыл. — Такое чувство, что моё досье тут по рукам ходит, как похабные картинки».
— Я рад, что тебе так смешно, Велтен, — чуть помедлив, сказал он, чуть ли не впервые называя мага по фамилии. — Думаю, для того, кого не разу не предавали, моя история действительно должна казаться забавной.
— Не предавали? Да брось! Мой наставник, на которого я молился почище, чем ты на своего святого Элрина, бросил меня наедине с результатами своих экспериментов и десятком ваших ребят, ломящихся в ворота его дома. Вот так меня «не предали», господин церковник.
— Что, хороши были результаты?
— Хороши. Прыткие очень. Троих рядовых уделали насмерть и одного офицера прежде, чем ваши их положили. Потому я сильно удивился, когда мне вместо прямой дороги на костёр предложили «искупить грехи службой во благо Церкви».
— И что там за дрянь вообще была? — живо поинтересовался Дирк. — В смысле — результаты?
— Волки Сумрака, как у светлых альвов. Только в отличие от тех тварей, спятивших вместе со своими дивными хозяевами, ручные. Ну, должны были стать ручными, теоретически. Вроде даже что-то начинало получаться. Только ваши, конечно, даже туши спалили, варвары.
— А ты-то чем думал, когда в такое вляпался? Альвские твари, бр-р!.. Радуйся, что они не сожрали тебя и твоего наставника.
— Меня, господин церковник, никто не спрашивал. В Ковене иерархия значит не меньше, чем в вашем богоугодном заведении. Да и потом, было интересно. Сложнейшая магия ведь, мало кто на такое осмеливается!.. Воспарить к вершинам — совсем не то, что в луже квакать.
— По мне так это — скорее низвергнуться. Прямо в Бездну.
— Что бы ты тут понимал, Хейден! И потом — вот взять тебя, к примеру. Ты же купеческий сынок вроде?.. Твой отец тканями торговал? Что ж ты по его стезе не двинулся? Сидел бы сейчас спокойненько в лавке. Заговаривал бы зубы почтенным и не очень мидландкам и втюхивал им ситчик похуже.
— Так по-твоему выглядит торговое дело?
— Понятия не имею, как оно выглядит. А вот что в нём дожить до старости шансы побольше, чем в твоём нынешнем, знаю наверняка. Всякие Даресы купцов потрошить обычно не торопятся. Да и под жреческое проклятие подле рулонов сукна угодить затруднительно.
— Всякие Даресы, — угрюмо отозвался Дирк, — если некому им станет хвоста накрутить, рано или поздно потрошить примутся всех через одного. И те, кого пока не выпотрошили, станут им ножи подавать, чтоб свою очередь отсрочить. Я вот этого в империи увидеть не хочу… И нигде не хочу, по правде сказать.
— Занятная позиция, — присвистнул Андре. — Ну, думаю, с Агиларом вы споётесь отлично. Если, конечно, ваша чудесная служба вскорости кого-нибудь из вас не угробит. Но злость мне твоя нравится, церковный пёс. Похоже, ты не из тех собак, на которых только замахнись, так они прячутся под лавку.
— Польщён безмерно, — Дирк беззлобно фыркнул. Злиться на сомнительные комплименты совсем не хотелось. С магом он чувствовал себя на удивление легко, куда свободней, чем с новыми сослуживцами. И, пожалуй, ради этого стоило потерпеть его ехидные замечания.
Правда, даже Андре Дирк рискнул сказать не обо всём. Например, сдержал рвущееся с языка замечание насчет того, что боевые заклинания иногда летят и в тех, на ком нет чёрных мундиров, и кто вовсе постоять за себя не может. В горожан на вроде бы мирных и спокойных улицах главного имперского порта. В женщину, которая решила прогуляться с сыном в праздничный день и так неудачно оказалась на пути у свихнувшегося стихийного мага. И заканчивается это порой не лучше, чем в настоящем сражении. А смерть, которую несёт магия, выглядит ничуть не менее страшной.
***
Откинувшись на высокую спинку, она сидела у стены маленького зала, на престоле, который выглядел каменным, но ощущался мягким и упругим, словно живая плоть. Впрочем, на самом деле он и был ею. И это доставляло особое удовольствие, вплетавшееся в вереницу тешивших её сейчас разнообразных ощущений. Ноздри щекотал запах испарений, поднимавшихся над горячей ярко-зелёной водой, которой бурлил фонтанчик в углу. Кожу широко расставленных бёдер ласкал с одной стороны длинный язычок винторогого демонёнка, с другой же — узкая ладонь тёмной альвки, которая в исступлении тёрлась о пьедестал трона. А вот взгляд приковывало зрелище, в котором постороннему трудно было бы найти что-то притягательное.
Всего лишь человек, смертный. Он сидел чуть поодаль на полу, уткнувшись лбом в колени, и в полутьме белела его светлая макушка. Вроде бы — жалкий раб: их у такой, как она, могли быть сотни. Пусть даже раб высшего сорта. Пьянящая, одаривающая силой кровь — её точно стоит пить неторопливо, по глотку, растягивая удовольствие. Сочное мясо, которое так приятно срезать тоненькими, аккуратными ломтиками с ещё живого тела, наблюдая, как оно корчится в муках. А чуть позже — упоённо рвать его, зарываясь лицом в тёплые ароматные ошмётки…. О да, он был игрушкой особой породы, ставшей теперь редкостной. Как глупы они оказались, безжалостно истребив большую часть ему подобных! Пировали всласть, но не задумались о том, чтобы хотя бы оставить кого-то на развод. А теперь были готовы сражаться до последнего, за то, что прежде выглядело лишь приятным и желанным, но вполне доступным деликатесом.
