Именно после того случая Дарес — как он считал, абсолютно не по своей вине — впал в немилость у зеннавийских покровителей. Это попортило ему немало крови, хотя в итоге он сумел вернуть доверие одного из них, отдав тому в наложницы собственную дочь. Мелани в любом случае оказалась бракованным товаром. Видно, слишком уж много в ней было от размазни-матушки, которую Дарес когда-то прикончил, не вынеся нытья этой дуры о загубленной чести. Стоило порадоваться, что девчонке нашлось хоть какое-то применение. Как, впрочем, и тому, что о её шлюшьей натуре стало известно раньше, чем Мелани загубила по-настоящему серьёзное дело.

Но при мыслях о поганце Хейдене Дарес всё ещё впадал в бешенство. Рыжий церковный кобелёк, прыгнувший на первую же подставленную ему тощую сучку, забыв об осторожности, но зато на редкость верный своей идиотской службе!.. Даресу так и не удалось ни соблазнить его щедрыми посулами, ни запугать пытками, пусть даже все эти попытки казались тогда лишь развлечением — колдун всё равно определил заранее. А вот то, что Хейден каким-то образом умудрился уцелеть, будучи фактически выпотрошенным заживо, до сих пор дёргало и грызло Дареса изнутри. Он ненавидел оставлять дела незавершенными и если бы только встретил щенка снова… Однако едва ли подобное было возможно. Поэтому стоило перестать мучиться раздумьями о церковном ничтожестве, занявшись действительно важными вопросами.

В конце концов, Звезда Врат доставлена в Алгонну, особая жертва тоже скоро появится здесь да на другой стороне подготовка уже почти завершена. Когда же Врата окажутся отворены, можно будет славно поразвлечься охотой на тех, кто раньше сам преследовал не желающих жить под тиранической властью Церкви Троих. И Дирк Хейден станет далеко не последним в этом списке. Тогда уж Дарес не станет медлить с его убийством, а голову рыжего церковника, пожалуй, отошлёт Мелани. Если девчонка способна хоть чему-то учиться, такой урок пойдёт ей на пользу. А вот Вивьен Аркур… то есть теперь уже — Обье, он, конечно, на какое-то время оставит в живых. У Бенуа выросла слишком красивая дочурка, чтобы пустить её в расход сразу.

***

Воздух в комнате казался Дирку нестерпимо жарким, почти раскалённым, а солнечные лучи, проникавшие сквозь щель между задёрнутыми шторами, омерзительно резали глаза. Дирк в какой-то момент даже задумался о том, не могла ли погрызшая его девица оказаться упырицей и не превращается ли он теперь в не терпящую дневного света тварь. Клыкастый церковник, вот был бы номер! В пару к питомцу Иво — как раз… Мысль выглядела на редкость бредовой, но Дирку было слишком худо, чтобы у него в голове рождалось что-то более связное, чем подобные размышления. Заснуть ему никак не удавалось, вот и приходилось валяться наедине с раскалывавшей голову болью и скверными раздумьями, только приумножавшими мучения. Хорошо хоть свалился он, уже добравшись до своего кабинета, а не на глазах у этого мерзавца Ноймана. Правда, вот кто и как отвёз его в дом Агилара, Дирк уже не помнил. Зато радовался, что притащили его сюда, а не прямиком на допрос к Белым Псам.

Стоило Дирку вспомнить о службе внутренних расследований, как у него тут же тошнота сильнее подступила к горлу, а сквозь стиснутые зубы прорвался стон. Проклятье, вот только новой встречи с этими уродами не хватало! А ведь Сагредо точно не станет замалчивать его чёртов промах с трупом девки-предательницы! Что же теперь делать?.. Отпираться до последнего, пока над углями не растянут? Признаться во всём сразу и с большой вероятностью отправиться под суд, который во второй раз точно не будет к Дирку столь милосерден, как в первый?..

Где-то поблизости хлопнула дверь, и послышались быстрые шаги. Потом раздались два женских голоса. Визгливый и возмущённый точно принадлежал экономке, а вот второй, низкий и властный, показался Дирку странно знакомым, только он никак не мог вспомнить откуда. Впрочем, долго раздумывать над этим не пришлось. Дверь в спальню распахнулась, и в больно ударившем по глазам пятне света перед Дирком предстала хранительница агиларовского очага, тут же провозгласившая, заламывая руки:

— Господин Хейден!.. Господин Хейден, клянусь святой Делией, я сказала, что вы не в том состоянии, чтобы разговаривать с дамой! Но госпожа была очень настойчива…

Дирк скривился, но попробовал было принять строгий вид, бросив:

— Не поминайте всуе, — вот только собственный голос прозвучал мяуканьем придушенного котёнка и мог сейчас вызвать разве что жалость. Поэтому, снова откинувшись на подушки, Дирк слабо махнул рукой, продолжив: — Ничего. Ничего, я вполне в состоянии поддержать беседу. Зовите… даму, — и прикрыл глаза, чтобы собраться с силами.

Тихое покашливание оповестило его о том, что гостья уже в комнате. Подняв взгляд, Дирк увидел чародейку командира Сагредо, с которой уже сталкивался в Чёрной Крепости.

— Госпожа Дагрун, — протянул Дирк.

Сейчас, в строгом тёмно-синем платье и белом чепце с широкой лентой в цвет, чародейка напоминала обычную зажиточную горожанку. Но вот её чопорность и уверенность в себе остались прежними, и Дирка Дагрун, как и раньше, немного пугала.

— Доброго дня, господин Хейден, — откликнулась она, по-хозяйски взяв стоявший поодаль стул с гнутой спинкой и усевшись на него возле постели. — Как вы себя чувствуете?

Дирк задумался над тем, какой бы достойный ответ сочинить, но всё равно с языка сорвалось правдивое:

— Лучше б я умер…

— Ну-ну, господин Хейден, — усмехнулась в ответ Дагрун, — не стоит. Уныние — грех! К тому же завтра вам станет лучше. Ну и впредь не будете пить у Андре всякую дрянь. Я бы и чашку воды из его рук не взяла… А теперь, прошу вас, поскорее расскажите мне о том, где найти трактир, в котором вы позаимствовали ночью лошадь, и как выглядит его хозяин.

«Уже и об этом знает, — удивлённо подумал Дирк. — Похоже, от Андре или от Минны, если тот вдруг с ней поделился… Все маги — один клубок ядовитых гадов, церковные — тоже». Но приказу чародейки подчинился и сообщил обо всём, о чём та просила, догадываясь, что она явно постарается замести следы, которые он так опрометчиво оставил.

— Хорошо, — сказала Дагрун, когда его рассказ был окончен. — Сейчас — слушайте внимательно и запоминайте!.. Надеюсь, это-то вы в состоянии сделать?

Дирк кивнул, и Дагрун продолжила:

— Скорее всего, командиру Сагредо удастся убедить Белых Псов, что для допроса вы сегодня не пригодны. Но если они вдруг к вам заявятся — отвечайте, что арестовали Ноймана и его матросов по подозрению в подготовке убийства старшего офицера Агилара. И сделали это в соответствии с прямым приказом из Хайнрихштадта.

«Прикрыл-таки, — опешил Дирк. — Этот скользкий гад — и прикрыл меня!.. Хотя бы мог бросить на расправу, чего уж проще. Или он это из-за Агилара и его дикаря?..»

— Вы всё поняли, господин Хейден? — настойчиво переспросила Дагрун, неприятно напомнив Дирку самых въедливых наставников из Обители.

— Понял. Но сам приказ…

— Лежит у вас в левом верхнем ящике стола.

— Ясно. Вот только, госпожа Дагрун…

— Да?

— Зачем это командиру Сагредо? — выпалил Дирк, понимая, что едва ли получит ответ, но тут же услышал:

— Затем, что за покушение на офицера Церкви — костёр. А Нойман его несомненно заслужил, пусть даже Кеару пока не надел мундир Гончих.

«И вряд ли теперь наденет, — вспомнив изуродованную спину мальчишки, Дирк вздрогнул. — Но, пожалуй, Сагредо прав. Отдать этого урода, Ноймана, светским властям, которые вряд ли присудят ему что-то больше крупного штрафа, было бы идиотизмом… После такого, пожалуй, и офицеров начнут резать, как свиней. Местный сброд обязательно почует слабость».

— А Кеару?.. Он жив? — тут же спросил Дирк, ощутив, как его укололо чувство вины. Ведь не успел-то вовремя найти мальчишку он!.. И Кеару, будь тот десять раз дикарём, точно такого не заслужил. Боль от такого «наказания» должна была оказаться адской. А ещё Дирк слишком хорошо знал, каково это — надеяться на то, что тебя спасут, а потом осознать, что делал это зря…