— Госпожа, простите, — Тийя подняла глаза, в которых, казалось, читался куда больший ужас, чем в тот момент, когда она протягивала хозяйке плётку. — Вы всегда можете придумать что-то другое, и…
— Лучше встань и оденься, — уже спокойней сказала Вивьен. — Станем считать, что на сей раз ты сама себя достаточно наказала. Использовать чары против церковника было очень глупо! Про Гончих недаром говорят, что они чуют колдовство… Но надеюсь, вреда ты Агилару не причинила.
— Я всего лишь хотела узнать, не желает ли он вам зла, — ответила Тийя, торопливо выполнив приказ Вивьен.
— И как?.. — изогнула та тонкую бровь — Узнала?
— Нет, у меня не вышло… Первый раз не вышло проникнуть в чьи-то мысли! Такое ощущение, что его что-то защищает.
— Наверняка какие-то церковничьи уловки. Может быть, амулет. Недаром же Гончие так умело сражаются с тёмными магами… А теперь лучше иди спать, Тийя. И позволь мне сделать то же. День выдался длинным для нас обеих.
— Как скажете, госпожа.
***
Придя домой, Рихо насторожился, когда услышал от слуг, что Кеару ещё не возвращался. Конечно, тот давно уже не был беззащитным ребёнком. Но зато влипать в неприятности умел отлично.
Так что теперь Рихо, вместо того чтобы отправиться спать, сидел в кабинете, уставившись в окно, за которым уже успел сгуститься ночной мрак. И, стараясь не думать о том, что в этой тьме Кеару точно способен найти неприятностей на свою дикарскую шею… Хорошо, если не таких, которые закончатся его скорой смертью.
Габриэль Фиенн, архиепископ Эрбургский, ничуть не прогадал, решив однажды спасти ташайского мальчишку от грозившей тому казни. Он оказался для Рихо, да и для всех сулланских и хайнрихштадтских Гончих потрясающе полезным приобретением. Знания Кеару о местных джунглях, ташайских племенах и жрецах Тшиена временами оказывались просто спасительны. А его верность Церкви, на удивление, до сих пор не вызывала сомнений.
Вот только Рихо понимал, что для него всё это никогда не было главным. Куда важнее казались связанные с Кеару воспоминания о Габриэле. И, возможно, именно мысли о том, что лучший друг когда-то попросил его заботиться о мальчишке-дикаре, заставили Рихо крепче привязаться к тому.
А потом Кеару просто остался для Рихо единственным осколком прежнего мира, от которого его отрезал океан. Пусть даже ещё раньше этот мир просто рухнул, зачем-то позволив самому Рихо уцелеть под обломками.
— Мне теперь кажется, что ты всё просчитал, верно?.. — усмехнулся он. И почувствовал, как слова повисли в духоте кабинета, словно дым в безветренном воздухе. — Сделал мне… подарок. Чтобы я не очень скучал и не слишком рвался к тебе. Не расстраивал твою сестру прежде срока. Хотя… ей-то теперь точно не до меня.
Рихо уже не в первый раз говорил вот так с тем, кто уже точно не сможет услышать… или, напротив — слышит всё. Но сейчас почувствовал, что ему вдруг сделалось жутко. Может, из-за того, что эта ночь выдалась какой-то особенно тихой, тёмной и душной. А может — и из-за произошедшего сегодня в доме Вивьен Обье. Магия её служанки, похоже, была не слишком безобидной и до сих пор напоминала о себе тягучей болью в висках.
Короткий стук в дверь прервал размышления Рихо, а через мгновение на пороге кабинета появился один из слуг.
— Господин Агилар, — замялся тот. — Простите, что потревожил, но там… Там, внизу, ваш ташаец… Думаю, вам стоит спуститься.
========== Глава 3. Тени прошлого ==========
— Идиот!.. Ты чёртов придурок, Кеару!.. И лучше не становишься, клянусь Двумя и Создателем! Какого демона тебя опять понесло в эти трущобы?!
— Не в трущобы, а в порт, господин Агилар. И потом… всё же обошлось, верно? — Кеару поморщился, трогая повязку на боку, через которую уже почти не просачивалась кровь. И посмотрел на своего опекуна снизу вверх. Во взгляде одновременно читались раскаяние и лукавство.
— Не лезь своими лапами куда не надо, — буркнул Рихо, едва удержавшись, чтобы не схватить воспитанника за запястье. Рана, на самом деле, оказалась пустячной. Скорее даже — глубокой и длинной царапиной. Но тревожить её лишний раз точно не стоило. — И если у тебя ещё раз так «обойдётся», просидишь неделю в подвале.
— Вы всё равно меня там не запрёте, господин Агилар, — Кеару прижмурился от ярких лучей утреннего солнца, бивших в окно его спальни. — Я же ранен и…
— И вышло это по твоей собственной глупости, — Рихо поморщился, вспомнив, как ночью почти кубарем скатился с лестницы, когда увидел Кеару. Тот стоял, привалившись к стене и зажимая окровавленный бок. Смотрел на Рихо виновато-испуганными глазами и тяжело дышал не то от боли, не то от страха. Зато теперь вот опять не в меру расхрабрился. — Сколько раз я говорил тебе, чтоб ты отстал от эдетанской девчонки?.. Её отец тебя ненавидит. А ваши ночные прогулки среди портового сброда просто не могли хорошо кончиться!
— Значит, Адриан Фиенн к вам очень хорошо относился? — спросил Кеару, глядя на Рихо исподлобья.
Что и говорить, выбирать вопросы паршивец умел. Вполне возможно, что в его лице Гончие однажды обретут недурного дознавателя. Если раньше сами же не прибьют мальчишку за наглость.
Рихо хотел бросить в ответ что-нибудь язвительное. Жизнь с Габриэлем его неплохо такому научила. Но именно в этот момент магия служанки Вивьен, кажется, опять решила дать о себе знать.
Голову словно бы проткнули десятком стальных спиц. В глазах потемнело, а духота в комнате сделалась тошнотворно-нестерпимой. Чувствуя, как пол качнулся под ногами, Рихо словно бы издалека услышал испуганный голос Кеару:
— Господин Агилар!.. Господин Агилар, что с вами?!
К счастью, в обморок он всё-таки не грохнулся. Когда перед глазами прояснилось и боль сделалась слабее, Рихо увидел, что Кеару уже не сидел на постели, а стоял рядом. И в его глазах читался ужас.
— Господин Агилар, простите, — растерянно пробормотал Кеару. — Я не хотел…
— Брось, — хмыкнул Рихо, тяжело садясь на ближайший стул. — Я — не впечатлительная барышня. Чувств от волнения как-то пока ни разу не лишался. Просто меня вчера угостили не только кофе, но и одним забавным заклинанием. В доме госпожи Обье… Да не трясись ты так — это явно была какая-то мелочь. Для чтения мыслей, скорее всего. Уж точно не проклятие.
— Но почему тогда…
— Алима меня предупреждала, что после магии крови некоторые чары действуют сильнее, другие — слабее… А некоторые — и вовсе непредсказуемым образом. Так что я стараюсь под них не попадать. Тем более что в нашем деле это вообще лишнее, — криво усмехнулся Рихо. — В церковников редко кидают чем-то полезным для здоровья.
— Может, вам лучше остаться дома? — Кеару, похоже, до сих пор потряхивало. — Хотите, я схожу за госпожой Ленц?
— Ты ещё в одеяло меня запеленай… Бантик сверху завяжи. Дома будешь сидеть ты. Хотя бы сегодня, — отрезал Рихо. — И учти — если в ближайшее время услышу про то, что ты опять сунулся в порт, подвал точно станет для тебя суровой реальностью. А я поеду встречать этого… Хейдена. И так уже опаздываю.
***
Пока Рихо ехал по широким пыльным улицам к сулланскому порту, он никак не мог выкинуть из головы слова Кеару об Адриане Фиенне. Тот был властителем Фиорры, богатейшего из эллианских городов. Главой Жемчужной Лиги, объединившей почти все государства на северном побережье Хризолитового моря. А ещё — отцом его лучшего друга и любимой женщины. И, как Рихо теперь знал, человеком, которому он оказался обязан свободой и жизнью. Их последняя встреча в Тирре не оставила в этом сомнений.
…В аллее, разбитой подле небольшого двухэтажного особняка, даже в полдень было не слишком жарко. Пусть мостовые Священного Города в такой час и раскалялись, обжигая ступни прохожих даже сквозь подошвы обуви, здесь пышные кроны пиний давали густую тень.
Рихо не знал, принадлежал ли этот дом Адриану. Но, во всяком случае, окружавшая их роскошь, прекрасно видимая даже во время прогулки по саду с его фонтанами и скульптурами, мраморными дорожками и ажурными беседками, выглядела привычно. Казалась похожей на ту, что была присуща дому Фиеннов на их родине — тому, в котором вырос и сам Рихо.
