Неожиданно вспомнив о забытом в офисе планшете, я отправился назад. Возможно, это был только повод, чтобы поскорее сбежать отсюда. Впрочем, судить меня некому.
***
25 Глава
***
Я пребывал в лёгкой растерянности, размышляя о тварях, что достались мне в качестве своеобразного наследства, и пытался понять эту шутку судьбы. Паразит, поучающий монстров… Это ли не забавно? Злая ирония. А впрочем, я могу придать их всех адскому пламени, выжечь всё без остатка, утопив нижние уровни в пепле! Выход на первый да и на второй взгляды крайне простой, не правда ли? Только есть одно но, и это, но представляет из себя колоссальнейшие убытки и потерю многих перспективных направлений, о которых можно даже и не узнать. Знания — хрупкая штука, способная запросто сгинуть вместе с носителем, в число которых входит и человек. Пожалуй, многие посчитают меня слишком корыстным, однако я не хочу расставаться с возможной прибылью даже с учётом некоторых рисков. Опять же, будущие траты, возможно, окажутся совершенно неокупаемыми, а если монстры всё же выберутся из наших подземелий, то и до краха всей империи недалеко!
Массовые смерти, разрушения, хаос… Надеюсь, вы не думали, что я озабочен подобными мелочами? Впрочем, если бы кто-то решил порыться в моей больной головушке, то вряд ли нашёл бы там достаточно человеколюбия. Я действовал не по законам совести, а скорее из собственной выгоды. Жертвы будут всегда, а вот репутация дорогого стоит. В отличие от жизни, которая на рынке ценится не так уж и высоко. Всего за каких-то десять тысяч евро можно лишить её почти любого! Триада, якудза или какая другая мафия, — всё это не столь уж и важно, цена колеблется, но не сильно. Смерть одного — шанс выжить для другого, и это нормально. В моём же случае всё это немного иначе. Конкуренты не дремлют, и в любой удобный момент готовы ударить на глазах всей многочисленной общественности, дай только повод. А им может стать чепуха куда более незначительная, хватит только небольшого слуха о том, что в моём комплексе находятся неконтролируемые твари, чтобы хорошенько подпортить нервы как мне, как и всему директорскому составу… Вернее, тому, что от него осталось. И, возвращаясь к началу размышлений, могу ли я пускать это дело на самотёк или не следует поддаваться искушению и вновь запечатать все нижние уровни к Бениной маме? При желании мне по силам откупиться от всех жадных чинуш, только вот стоит ли это наработанной репутации? Подобный вопрос сжирал драгоценное время, не давая ступить и шагу. Я понимал, что следовало решать всё прямо сейчас, иначе была велика возможность начала очередного ахтунга!
Снова захотелось напиться, вот только я помнил, чем это всё чревато, а потому держал себя в руках. Удавалось плохо. Да и кофе мне вновь придётся делать самому, что никак настроения не прибавляло. А ещё я не мог самую банальную вещь — обсудить с кем-нибудь всё, что так поспешно на меня свалилось. Не то, чтобы я нуждался в «жилетке», но иногда самое незначительное слово может натолкнуть на выход. Несомненно, никого ближе, чем мы сами, у нас нет, однако даже такая подходящая компания может набить оскомину.
Створки лифта отворились, и в глаза бросился неприятный контраст — если кабинка мало-мальски освещалась несколькими старенькими лампочками, то в коридоре меня опять встретил полумрак, успевший порядком надоесть на нижних уровнях, будь они неладны. В общем, не в слишком-то радужном настроении отправился в свой кабинет, до которого мне в этом чудеснейшем здании петлять предстояло добрый десяток минут. Спасибо проектировщикам, которые в прошлом, видимо, занимались выращиванием лабиринтов.
Гнетущая тишина совершенно не мешала, а даже напротив, помогала собрать свои мысли во что-то единое и прогнать весь поток имеющейся информации. Что мы имеем? Целое подземелье с тварями и мутантами, что не должны выбраться на поверхность… Это раз! Неубиваемых вампиров — это два, и — на десерт — врага, про которого почти ничего неизвестно. Из плюсов разве что можно отметить находку источника всего синтезированного адамантия. Это означало возможность вновь запустить его в производство, но я, опять же, не был уверен в такой необходимости.
Свет неожиданно резко погас. Мысленно хмыкнув на подобное безобразие, я продолжил идти в сторону кабинета, рассуждая о насущном, а так же о том, на ком именно отыграется моё возмущение за отключение целого этажа. Что интересно, впереди свет продолжал гореть, то и дело издевательски подмигивая. Непорядок. Однако проблемы с проводкой, или что это было, волновали меня в последнюю очередь. Необходимо было снова проверить всю информацию на планшете и решить, как мне всё-таки стоит ответить этим нахальным корейцам с их бессмертным товарищем Кимом, или кто у них там господин? Неважно! Нужно думать, что может убить всех этих уродов. Адамантий? Тот даже Логана не смог упокоить, так что весьма и весьма сомнительно! Серебро? Это у нас вроде как средство против диких пёсиков. Или стоит поступить в жанрах вампирского фольклора и обточить бедную осинку? Как бы ту не использовали в качестве зубочистки!
Такой вот озадаченный, я едва успел уловить миг появления нового гостя! Массивный силуэт, сплошь состоящий из тьмы, разбавленной вкраплениями смолы, полностью впитавшей весь свет, ввёл в лёгкий ступор и, испытав некоторые трудности с обнаружением хозяина тени, я покачал головой, продолжив свой путь. Что бы это ни было, проверять настроя не было ни грамма, и я малодушно понадеялся, что если отвернуться и сделать вид, что мне это привиделось, проблема рассосётся сама собой. Но куда там. Незваный гость, по всей видимости, также словивший когнитивный диссонанс, всё же достиг моей скромной персоны аккурат у двери рабочего кабинета, и я с тоской посмотрел на ручку, понимая, что пройти дальше мне не дадут.
Пригрозив пальчиком, странная тень стала чуточку больше, да и освещение ламп слегка изменилось. Попахивало чем-то знакомым, определённо напоминающим начало очередной и непонятной фигни с воздушным привкусом удивления. По всей видимости, перед моим появлением в этом бренном мире, на неё шла какая-то акция. Иначе как объяснить такую концентрацию. Тактичный силуэт дал время всё это обдумать, а следом, грациозно ухватив за шкирку, попросту закинул в открывшуюся воронку сумрачного портала, что, зычно гудя, засосал нас обоих в своё никуда.
Как только оказался в безвременье, на меня накатила тоска и я фактически почувствовал на языке вкус горечи, внезапно охватившей всё моё естество. По спине прошёлся озноб, пересчитав позвонки своими холодными пальцами. Место казалось смутно знакомым, будто я уже здесь был и вместе с тем, я отчего-то прекрасно осознавал, где это «здесь» и в общих чертах мог изложить, что оно из себя представляет.
В поле зрения появился провожатый, кивком указывая мне следовать за ним. Я не стал сопротивляться — тут это не имело никакого смысла, да и интерес никто не отменял. На долю секунды я представил незнакомца в роли кролика Роджера и усмехнулся тому, какие образы лезут в моё больное сознание.
Это место походило на свалку людских грёз и, не зная броду, можно было запросто вляпаться в одно из них, очень уж те любили тянуться к посетителям. Лишённые своих носителей, они утрачивали свои первоначальные функции, становясь сборищем бесполезной информации, способной утянуть своего «владельца» на самое дно или же держать его в неком подобии анабиоза, заставляя снова и снова проживать события, воспоминания о которых давно мертвы.
Память — лишь больная иллюзия в наших головах. Она возрождает из пепла наши надежды или методично уничтожает нас мгновением счастья, которого больше нет и не будет. Эхо войны, улыбка жены и озорные глаза своего пацана, а также две близняшечки-дочки, сладко сопящие в своей колыбели… Чем дальше я шёл, тем больше перед глазами мелькало странных кадров, наполненных призраками чьего-то прошлого, своей реалистичностью сводящего меня с ума. Разум кричал о том, что это не я, не моё. Что я настоящий и первого курса-то не окончил, а потому всех этих событий быть не могло. Но только где-то в глубине души, если таковая вообще входила в мою комплектацию, настойчиво билось слово «забыл». Забыл поцелуй, зависнувший над бездной двадцатого этажа. Забыл голубые глаза с плескающейся в них нежностью, а ещё запах каких-то трав, в котором никогда толком не разбирался.
