Прощаясь, Ада Семеновна вспомнила о причине своего визита. У нее была просьба принять ее знакомую, и если это возможно, то у себя дома.

– Пусть это будет твоя первая удачная клиентка.

– Хорошо. Спасибо, – только и могла ответить Алька. Она еще слабо соображала.

– И, пожалуйста, выпей еще одну таблетку, у тебя, возможно, скоро разболеется голова.

Так и случилось. Дома ее ждала Любка. Гневу ее не было предела.

– Представляешь, подруга, час отстояла в очереди за шампунем, давали по два в руки, а за три человека – кончился. Тут бабы такой хай подняли, до завмагазином дошли. Выкинули еще одну коробку, так уже по одной штуке давать стали. Оставлю тебе, у меня с прошлого раза осталось. Маман на днях опять у книжного магазина ночевала. Отмечались каждые три часа, даже, говорит, костер жгли, чтобы не замерзнуть. Уж мне эта книгоманка.

– Тетя Света, сколько ее помню, всегда была книгоманом, разве это плохо?

– Это хорошо, но не стоит ночных дежурств и давок при открытии магазина. Вчера ходили с Виталием к его друзьям, смотрели фильм, кажется, американский. Я одного понять не могу, нам все с малолетства вдалбливают, что там каждую минуту убивают, насилуют, а газоны у них все искусственные. Капитализм, короче, загнивает, а мельком показали огромный продовольственный магазин, так мы три раза возвращали эти кадры, чтобы полюбоваться обилием продуктов. Люди все веселые, лица улыбчивые, наверное, им нравится, что их бьют, насилуют каждую минуту и все везде искусственное. Хоть бы недельку позагнивать вместе с ними.

– Люба, успокойся, хорошо, что сейчас 81-й год, а не 37-й, а то ты бы уже здесь не стояла. И запомни, палкой обуха не перешибешь.

– Нет, подруга, когда же мы, наконец, построим это наше светлое будущее? И где же эти пресловутые закрома Родины? Хоть одним бы глазком посмотреть. В общем, моим чувствам нет предела. Одно радует меня, кучерявенький. Вчера заскочил за мной на работу, так у Надьки до сих пор, наверное, челюсть отвисшая.

– Видишь? Не все так плохо. Мне бы твои проблемы. Ты ткань для мамы выкупила? Дальше со временем будет напряг.

– Да взяла у меня деньги и спустила на книги свои. Пусть ждет следующей зарплаты, хотя по плану у меня джинсы, да и зима не за горами. И о чем только думает?

– Платье-то не пора возвращать в ночнушку?

–Пока терпит. Ну, пока, подруга, побегу достраивать коммунизм.

Уже поздно вечером, уложив Славика спать, лежа в кровати, Алька прокручивала этот день снова и снова. Какое-то необъяснимое чувство ее охватывало. Она поняла, что в ее жизни наступил кульминационный период.

Вскоре Альке предстояло познакомиться с Дилей, знакомой Ады Семеновны, которая, как оказалось, работала завскладом на продовольственной базе. Диле немного за тридцать, среднего роста, слегка полновата, но такая легкость в движении, а главное – с очень живыми глазами. Очень энергичный и позитивный человек. Везде, где она, жизнь просто кипит. При первой же встрече появилось ощущение, что знакома с ней сто лет. Будучи человеком инициативным, везде и сразу брала бразды правления в свои руки. Первым ее условием был переход на «ты», за чайком поболтали ни о чем, который, кстати, она же и принесла, а также коробочку необыкновенно вкусных шоколадных конфет. Свое желание шить на дому, она объяснила тем, что это ее давняя мечта – иметь знакомую портниху, парикмахера и гинеколога. У нее есть швея, но Ада Семеновна так хвалила свою новую знакомую, что Диля тоже решила что-нибудь сшить у Альки. Она сразу определила, что хозяйка беременна, даже какой срок и что будет девочка. Сама она в разводе и воспитывает дочь десяти лет, такую же красавицу, как сама, и обещала познакомить с ней Славика, чем сильно смутила парня. Но самое главное, она предложила рассчитываться за работу продуктами, зная, что на все жуткий по тем временам дефицит. Сообщила, что с прежней портнихой они сотрудничали на этих же условиях, тем более что ей это абсолютно не сложно. Приехала она без ткани, так как хотела, чтобы Алька помогла ее выбрать, а для этого необходимо просто съездить с ней на склад тканей, с завскладом она уже договорилась. На следующий день уже на складе Алька долго не могла прийти в себя от изобилия не только тканей, но и всевозможной фурнитуры к готовым изделиям, крючочкам, замочкам и прочим необходимым вещам. Ей предстояло выбрать ткань для работы и для торжеств. На какое-то время она даже забыла, зачем здесь, но, немного освоившись, вспомнила и приступила к поиску. Главное, ее никто не торопил.

Диле для работы порекомендовала сшить двойку из шотландки, люрекс для торжеств, и еще не могла глаз отвести от цветного капрона, который был трех оттенков, а букеты роз, словно живые. Такой красоты в магазине никогда не встретишь, подумала она, с трудом отводя от ткани глаза. Диле капрон тоже понравился, но Татьяна, товаровед, объяснила, что ткань еще не оприходована и на нее даже нет пока цены. Она сопровождала Альку на складе повсюду, прислушивалась к ее советам, рекомендациям по той или иной ткани. За какой-то час общения они успели затронуть не только эту тему. Они нашли друг в друге много общего, кроме прочего, Татьяна старше Альки всего на два года и являлась еще молодым специалистом. На базе она еще не обзавелась близкой подругой, а если честно, исходя из специфики их работы, существовало негласное правило, на работе никаких подруг. Алька ей понравилась простотой, рассудительностью, и, чтобы ее еще задержать, она ей показала всякие диковинки к готовым вещам, пряжу, от которой у той дух захватило. Это было выше ее сил, и, пожалуй, день за последнее время оказался самым счастливым. Словно в музее побывала, подумала Алька, и только за пределами базы поняла, сколько прошло времени. Она пулей рванула на работу, а там ее ждал еще один сюрприз. Звонила Ада Семеновна и просила перезвонить, как только появится возможность. Оказывается, ей необходимо срочно выехать в Москву, но по приезде они сразу наведаются в интернат, и если она не передумала забрать Мишу, то попытаются все уладить в их пользу. Поистине счастливый день! Правда, немного омрачило объявление о субботнике, которое появилось рядом с плакатом: «Все на благо человека, все на благо народа!» У Альки такие грандиозные планы на субботу намечались, плюс большая стирка, ведь в воскресенье в интернат, а еще поработать над фасонами для платьев Дили. Тут вспомнился недавний разговор с Любкой о том, что Костик должен знать о беременности. Он отец, настаивала она, а там, как его совесть подскажет. Что делать? Ладно, решила Алька, вот рожу, немного встану на ноги и сообщу, чтобы не думал, что чего-то от него жду. Мне от него ничего не надо, обойдемся, не хуже других жить будем, в лепешку расшибусь, а детей на ноги поставлю. Вот только субботник выбил из колеи, такие планы рухнули.

Вечером на часок забежала Любка, тоже раздосадованная из-за субботника.

– Ну что за жизнь? Страна вечного субботника. Никакой личной жизни. Интересно, а в капстранах тоже такая бяка бывает? Или им некогда заниматься такой ерундой? Они гниют себе потихоньку в изобилии, и не знают, как это – сахар, масло, мясо по карточкам покупать, да еще при этом в очередях давиться.

– Что-то ты часто закордонников стала вспоминать. Завидуешь? Просмотры заграничных фильмов не идут тебе на пользу. Не зря они запрещены. Ведь жизнь от этого не легче.

– Виталий говорит, что мы не живем, а существуем, просто сами об этом еще не знаем.

– А ты живи своим умом, а не его.

– Ну да! У нас ведь почти от каждого по способности, каждому по потребности. Вот Виталий, отличный инженер, недавно внес рационализаторское предложение у себя на работе, которое как воздух необходимо предприятию, а его вызвали в партком, профком и культурно объяснили, чтобы рвение свое поубавил, если и дальше хочет здесь работать. Он с горя бутылку «Агдама» выпил за вечер и хмурной всю неделю ходил. Ну, где справедливость? Ведь не для славы старался. Он вообще уверен, что свет в конце туннеля появится с исчезновением коммуняков.